Прощай и люби меня

– Что за женщина?

– А ты поверни голову направо.

Повернув, я увидела в кафе на другой стороне дороги улыбающегося Петренко.

– Может, выпьем кофе за счастливую случайность?

Прикинув, я решила, что лишние двадцать минут роли не сыграют, и направилась к переходу.

– Выглядишь отлично, – поприветствовал меня Ярослав, впрочем, последние две встречи он тоже начинал с этой фразы, добавляя, что любовь красит людей. Я уселась напротив, официантка поставила передо мной кофе.

– Готовишься к дню рождения любимого? – кивнул он на мою прическу, я кивнула в ответ. – По-моему, ты уже сделала ему шикарный подарок.

– То есть? – насторожилась я, глядя на него поверх кружки.

– Я о вчерашнем событии. Костюм медсестры? Анечка, умеешь ты удивить даже такого опытного мужчину, как я.

Я закатила глаза, невольно заливаясь краской.

– Как ты узнал вообще?

– Все так же. Женькин парнишка шепнул моему по знакомству, тот поделился с другим, а уж другой рассказал мне. Все под впечатлением и не могут спать спокойно.

– И это мужчины, – хмыкнула я.

– А то, такую красоту увидели. Миронов поди тоже теперь грезит наяву. Как у вас с ним?

Я пожала плечами.

– Мы не особенно общаемся. За этот месяц ни разу и не виделись. Настроен он, конечно, доброжелательно, но…

– Ясно. А что за дама с ним была?

– Какая-то знакомая. Журналистка из Москвы.

Ярослав немного покивал, глядя перед собой, потом откинулся на сиденье и посмотрел в окно, в задумчивости потирая подбородок.

– И тебя ничего не смущает? – повернулся он ко мне, я нахмурилась. – Я вполне допускаю мысль о том, что любящий отец заехал поздравить сына в день рождения. Но без предупреждения, да еще с какой-то дамой…

– К чему ты клонишь?

– Только к тому, что случайности с Мироновым происходят не так часто, и большинство из них – продуманные им самим.

– Ты считаешь, – протянула я, – он пришел не просто так, а с какой-то целью?

Ярослав пожал плечами и, выпрямившись, сделал глоток.

– Проверить не мешало бы. Любви к тебе он не испытывает априори, и только сынок удерживает Миронова оттого, чтобы не оттяпать тебе голову в темном переулке.

– Но чем ему поможет журналистка?

– Как знать, что она за птица. И как знать, что мог задумать Миронов.

– Ты меня запугиваешь.

– Я просто хочу сказать, будь осторожна, – Петренко нагнулся ко мне, опершись о локти, – глупо надеяться, что ты находишься в безопасности, потому что встречаешься с сынишкой местного депутата. Тем более, когда последний сам не прочь сжить тебя со свету. Никто же не спорит, что план ему нужен безупречный, но ты его знаешь – на такие он мастак. Так что выпадай иногда из состояния любовной эйфории и смотри в оба. Как зовут журналистку?

Я напрягла память.

– Фамилия Иванченко. Александра Ильинична Иванченко.

– Хорошо, я посмотрю, что она из себя представляет, – на этих словах Петренко поднялся, отсчитав несколько купюр, бросил их на стол, и, наклонившись ко мне, чмокнул в щеку, чего обычно за ним не водилось. Я даже рот открыла, но сказать ничего не успела, ибо он шепнул:

– Помни, уши есть везде.

Хлопнув меня по плечу, ушел, оставив с неоднозначными впечатлениями. С одной стороны, все это напоминало паранойю, теперь я от каждого нового знакомого должна шарахаться, предвидя заговоры? С другой… Ярослав смотрит на несколько шагов вперед, так что не доверять его словам глупо. Как и доверять. Что у него теперь на уме: стремление помочь или очередная игра в ловлю на живца? Я откинулась на сиденье, вытягивая ноги и глубоко выдыхая. Последние две недели мыслям подобного рода в моей голове место было заказано, потому сейчас они вызвали головную боль и раздражение. Неужели так и будет продолжаться? Должен же быть конец этой веревке, дергаться всю жизнь, ожидая подвоха то с одной стороны, то с другой, я не смогу.

Глава 2

Но не реагировать тоже не могла и, покидая кафе, непроизвольно поглядывала по сторонам, конечно, никого не заметила и разозлилась. Злость моя вылилась на Женьку, который позвонил сказать, что подъедет сразу в ресторан.

– Чего ты беснуешься? – поинтересовался он, и в голосе скользнули подозрительные интонации. Я дала задний ход: не рассказывать же ему о моих пароноидальных наклонностях.

– Просто все идет не так, как задумывалось.

– Не парься, я тебе обещаю, все будет, как надо, и даже лучше.

– Ну конечно, – пробормотала я, повесив трубку, и стала одеваться.

Женька оказался прав. Он приехал без опоздания, и вечер шел очень даже неплохо. Я отметила, что по сравнению с прошлым годом заметна разница: если тогда был клуб и наркотики, то сейчас ресторан и вполне цивильный вечер. Женька был весел, заметил мне тайком, что хочет смыться и оказаться со мной в спальне. Я погрозила ему пальцем, но его утащили на другой край стола, и разговор продолжить не удалось. Направившись в туалет, я столкнулась с одним из его друзей.

– Отлично выглядишь, – заметил он, усмехнувшись. Кажется, его звали Дима. Высокий, худой, темноволосый, с насмешливо кривящимся ртом. По сути, я не была знакома с Женькиными друзьями и сегодня старалась запомнить их имена.

– Спасибо, – улыбнулась я, намереваясь пройти мимо, но он привалился к стене и, снова усмехнувшись, сказал:

– Все-таки он тебя получил.

– Что?

– Женька. Ох, как он этого хотел, – Дима почесал бровь, складывая руки на груди, – все уши прожужжал. Сказал, она будет моей, и точка. Чего бы этого ни стоило. Я еще посмеялся, не боишься, что, получив желаемое, поймешь, что оно тебе не нужно. Но он стоял на смерть. Потом, правда, Настя появилась, и на время он успокоился… – Дима сбился и хмыкнул, разводя руками. – На кой черт я тебе это говорю? Извини, перебрал немного. Короче, поздравляю.

Хлопнув меня по плечу, он удалился в зал, а я, немного постояв, направилась в туалет. Разговор оставил неприятный осадок. Я впервые задумалась о том, что для многих я непонятно откуда взявшийся человек. Все они, наверняка, были приглашены на свадьбу, а теперь гадают, что же произошло? Более приближенные смотрят с пониманием, но любопытство читается в глазах у всех.

– И плевать, – сказала я своему отражению, когда мыла руки.

Не это меня тревожило. А слова о том, что Женька добился меня, как и хотел. Помню, год назад один его знакомый сказал, что в столкновении с Женькой проще сразу сдаться, он все равно получит то, чего желает. Хотя бы из принципа.

Выйдя в зал, я встретилась с ним взглядом, он хитро улыбнулся и не сводил с меня глаз, пока я не села рядом.

– Ты как всегда самая красивая, – шепнул мне, – давай свинтим отсюда, у меня множество идей, и все они гораздо интересней посиделок.

– У тебя день рождения.

– Вот именно, – он потянул меня за руку, и мы выскользнули из зала в коридор, а вскоре оказались на парковке в его машине. В ней мы и зависли. Но я совершенно не могла расслабиться, и Женька, конечно, это почувствовал.

– Что-то не так? – и взгляд, прищуренный и настороженный.

Он чего-то боится? Я вдруг подумала, он, как и я, хватается за каждое хорошее мгновенье, как за соломинку, а в глубине души ждет, когда с той или иной стороны привалит очередное приключение, способное разрушить все в один момент. И если я сейчас скажу что-то не то, он закроется и станет подозревать, придумывать, что происходит. Конечно, не прошло месяца, как мы вместе, но видно, что пропасть, разделявшая нас, никуда не делась, мы просто сделали вид, что ее нет, балансируя на тонкой веревке взаимоотношений, растянутой над невероятной высотой.

– Я… Я не знаю, – это все, что я смогла сказать, но этого было достаточно. Женька откинулся на сиденье, шумно выдохнув, повернул ко мне голову.

– Что происходит?

– Ничего. Просто я подумала… Твои друзья ничего обо мне не знают, смотрят с недоумением, боясь спросить тебя, что происходит. Еще месяц назад ты собирался жениться…