Простофиля

– Подругу Вилли Мокрого.– разразился хохотом всегда спокойный Резак.

– Лекси Торч!– неестественно закричал всегда спокойный Зак.

– Может его казнить.– призадумался Главный вдоль и поперек осматривая фигуру сына своих родителей. Затем он со смирением сопоставил свои силы и возможности Кувалды Секущей, его любимицы из разряда немногочисленных “глазных”, в меру разговаривающих, и со всей силы приложился к стану юноши.

– Это тебе на память.– отдавая непонятную безделушку в руки Зака, сказал Главный по Лукской Катарне и величавой походкой указал дальнейший путь.

Не проронив ни слова, Зак взглядом проводил Резака с помощницами, кинув отдельный взор в сторону межующегося с Бабами Вилли Мокрому, и со спокойным сердцем за участь Катарнистов и его собственную, направился в родовое имение.

Рики слегка приоткрыл заспанные глаза и первым что он увидел была чашка крепкого, ароматного черного чая, с листиками казблака, тонкой струйкой тянущихся к его носовой перегородке. Минуя все преграды в лице Грачик Маниях, забывая на ходу про тянущуюся вереницу поисков неразличаемого большинством, и поддавшись прихоти осязаемого, он пригубил желаемый напиток. Не было воспоминаний, не было слез из непроницаемого лица Рики, была только блаженная улыбка, спускающегося с небес мальчишки, что оставив при себе нерешаемую загадку с именем Призрака, отдал Грач Мании необходимую информацию про присутствие необъяснимого.

Глава 10

Больница.

Не каждый захочет ходить в описанный множеством свитков Перекрестный поход за своей фантазией, которому уподоблялись множество поколений запечатленных там же. Медицинская сестра не по родству поколениям, а по соответствию братьям по разуму, с именем Татьяна, собиралась в один из таких рейдов. Сложилось так, что восхваление данной профессии совпало с эпохами кровопролитий и чужеродному вмешательству в природу человеческой сущности, кто или что было причиной данных казусов, летописания в себе не несли, чтобы не порочить честное имя непричастных к бесчинствам. Но неопровержимым фактом сохранили упоминание первого помощника в часы тягостных молчаний, что носил странное звание Эскулап.

По преданиям дошедшим до рук Педагогов Татьяны, он заполучил свое могущество благодаря недюжинной силе мысли, ловким рукам и грамотным наставлениям от своего прородителя, по легендам, от одного из первоначальных отцов по имени Ща. Собираясь вместе для обсуждения плана мероприятий по присвоению новой области точки воззрения в будущие поколения, отцы озадачились невыносимой болью по поводу смешения знаний и чувств в единообразном порыве разума, что призывал их смотреть на вещи не привлекая помощи из вне, а руководствуясь только остатком понимания. Смотря на бушующие потоки черно-желтых работников по скрашиванию и без того прекрасных ароматов, пробуя результаты их труда, отцы пришли к единому, циничному для каждого из них решению, присвоить неусыпному покою имя Медицина. Но смотреть сквозь времена, а тем более трудиться в честь достижения восокопоставленной цели без должного понимания мысли “от чего – к чему” было очень сложно, порой даже безусловно, на что отец Ща дал свой зачаток прогрессивной волны мысли, которая выражалась в объединенном расхождении блудливых субстанций, с целью создания многопрофильного примера для схождения ответвленных категорий, связанных между собой и сдерживаемых по форме содержания. Присвоив ему Медицину, отцы продолжили заниматься своими делами, обращая внимание Ща на развитие мыслящей цивилизации, которая своими порогами, разбитыми течениями многочисленных вод, может сыскать славу беззвестия у будущих слоев наложенных в сущное развитие субстанций. Прислушавшись к коллегам, отец Ща призвал себе на помощь странное существо, с виду напоминающее тень Великого Ремнона, которую запечатлели в камне его Старожилы, дав ему напутственный оклик,– Эск. Встретив запрошенного помощника, отец Ща был сражен его небольшими габаритами по форме, но огромными знаниями по предмету, умолчать, не приветствуя его, было невозможно,– Улап,– добавил отец.

– Эскулап.– сухо поприветствовало существо.

Определившись со званием, и не решаясь поинтересоваться природой его появления на свет, а тем более именем, Ща сразу же принялся развиваться вместе со своим партнером, предполагая какие испытания выпадут на их любимую, уже вдвойне, отрасль всеобщего признания Медицину.

С таким наследием и багажом знаний умещающимся в небольшого размера саквояж, шла Татьяна к своему месту Перекрестия. Располагалось это здание невдалеке от пожарной части, в которую так любил наведываться Самри, в поисках спасительного Пожарника. К своему стыду, а может быть и к чести, с работниками соседнего учреждения Медицинская сестра знакома не была, но много слышала о них, тем более, что ее кабинет был украшен огромным плакатом с изображением брандспойта выплевывающего небольшого размера капли на точную дату по календарю. Сегодняшние воды сложились так, что затопленным оказалось двадцать второе апреля, а это значило то, что или брандспойт дал течь или она потеряла счет времени. Да и как не потерять, когда то там, то здесь появлялись новые страждущие, не терпящие отлагательств пациенты, всем своим видом дающие понять необходимость непосредственного вмешательства в их судьбу, а может быть и жизнь.

Раскрыв свою поклажу с инструментом и извлеча все необходимые по уходу за больными средства, Медсестра Татьяна, как называли ее коллеги по труду, приступила к кодированию своей личности от межотраслевых вмешательств в Медицину. Небольшого размера, точно облегающий ее стройную фигуру сюртук, на межгалактический манер украшающий спину только самых выдающихся потомков Эскулапа, плашмя ложился на небольшого размера грудь, оставляя коллегам вопросы по призванию Татьяны на сегодня. Поняв, что воды доходят до краев, она решила привести форму в естественное положение, обнажая навыворот лучезарно-белую кромку, обрамляющую по контуру огромный крест, что по долгу профессии ей приходилось нести на работе, чтобы возникало меньше сомнений в принадлежности Медицинской сестры к Перекрестию.

“В больницу попадают за общением, или всутствие отсутствия такового”,– любил повторять ее первый наставник Доктор Чик. Много лет он проводил свои лекции для вновь прибывших на данную службу сестер и братьев, что набравшись в учебных заведениях последователей Эскулапа первоначальных навыков, считали себя последователями самого Великого Ремнона, забывая про промежуточные звенья эволюции и колебаниях межпространственного единства, приводящего в движение силу мысли от отца Ща и другого, по названию учебного заведения. Испытывая огромную любовь к профессии и к не упоминаниям о другом, Доктор равнозначно относился к своим подопечным, не давая тем расслабиться и подстегивая их возможным свиданием с Эскулапом, с которым не понаслышке был знаком лично. Вмеру отличница по предмету от Чика, как называли его студенты, в миру и межгалактическом пространстве с именем Татьяна, Медицинская сестра увидела к чему так стремилась.

Загадочная тень сразу показалась ей хорошо знакомой и ничего не выдавало в ней беспокойства.

– Знакомьтесь, Эскулап.– кратко представил странную тень Доктор Чик.

– Таня.– потерявшимся голосом ответила Медицинская сестра.

– Это она кому?– вопросился странный друг Чика.

– Это ее зовут.– срезюмировал Доктор.

Ощутив всю прелесть и одновременный страх от рукопожатия гостя, Медицинская сестра Татьяна вынесла главный урок своих трудов – это призвание. Доктор Чик был заурядным начальником, особо не сглаживал форменную униформу, никогда не приставал с непонятными расспросами, но был жутко требовательным и особо отличившимся подопечным было понятно почему, над ним стоял сам Эскулап.

Новый день принес в ее жизнь долгожданное свидание с натурой Арно Дольда, что по запланированной программе проходил медицинское обследование для поддержания формы и партии Держателя из Прибратства. Неспешно войдя в фойе больницы и скинув Гардеробщику свое пальто, он уверенным шагом направился в кабинет Медсестры Татьяны, что молча забивала шприц лишней влагой из протекающего календаря. Особой любви к такого рода учреждениям он не испытывал, вспоминая судьбу друга Пова и Ижемы, которых он оставил наедине с Пати Клаус, минуя все уставы дружеского рукопожатия.