Страница 9 из 12
В значимость мужа не верю! Не может женщина всерьёз принимать мужика, который не решил ТАКУЮ её проблему.
«Готов ли я влезть в чужие отношения?» – внимательно всматриваюсь в огромные синие глаза.
У меня были замужние женщины. Этот психологический барьер давно пройден. И далеко не по моей инициативе. И что, я тормозну сейчас просто из-за невнятного кольца на безымянном? А оно для меня невнятное. Значит, вынесем его за скобки?
– Скажи мне: «я люблю своего мужа». И если я поверю, то буду тебя тренировать.
Теперь я превращаюсь в радар, следя за хорошо контролируемыми эмоциями на её лице. Они есть… Изгиб губ… Обида… На мгновение ноздри расширяются от адреналина, желая вкачать больше кислорода – это агрессия. А потом сразу глубокая заморозка. Глубокий вдох. Её лицо расслабляется.
– Я… очень… – проникновенно и чувственно, – люблю своего мужа.
Её немного наивные глаза вдруг становятся ледяными и прищуриваются, словно прицеливаются.
Аха… Как же.
Но это всё – секунда!
– Молодец, девочка. За первый урок – зачёт.
– Я могу вернуться на тренировки?
– Я не поверил.
С отчаянным рычанием толкает меня ладонями в грудь. Делаю шаг назад, выпуская её.
– Сволочь.
Вылетает в холл. Теперь мои щёки горят, как от пощёчин. Это они и были, по большому счёту.
Спрятав лицо в ладонях, спряталась за ресепшеном.
– Мак? – выглядывает кто-то из ребят. – Тебя ждём?
– Пять минут.
Подхожу ближе.
– Я люблю, когда всё ясно между людьми, Эля. И я сейчас прояснял.
– Прояснил? – с ненавистью.
– Не всё. Но временно удовлетворюсь и этим. Теперь – проясняю для тебя. Первое – ты можешь вернуться на тренировки, но только индивидуальные. Второе… – делаю вдох поглубже, прислушиваясь к себе и моменту.
«Я хочу тебя. И я буду тебя забирать».
Но сказать не выходит. Голос подводит. Делаю ещё один вдох…
Её телефон вздрагивает на столешнице, и мы тоже вздрагиваем, интимная атмосфера между нами рассыпается. На экране высвечивается мужское фото. Но я не успеваю разглядеть. Эля подхватывает телефон. Её лицо идёт пятнами.
– Да?… На работе… Заканчиваю, – нервно поглядывая на меня. – Зачем подъедешь?… – увеличиваются в ужасе её глаза, но голос такой же ровный. – Ааа… Не надо… Я уже выхожу.
Суетливо трясущимися руками закидывает ноутбук, второй телефон и ежедневник в ящики стола. На меня вдруг накатывает ожесточением и ревностью. Разворачиваюсь к двери. Хочу посмотреть на него.
– Нет! – вскрикивает, перехватывая меня за руку. – Пожалуйста. Не выходи сейчас. Пожалуйста! – умоляюще.
Сжимаю её трясущуюся ладонь в ответ, ощущая, как на меня накатывает затмение.
– Он? – в эмоциях чуть сминаю пальцами её обручальное кольцо.
Закопаю сейчас…
– Нет! – категорично. – Я люблю своего мужа! Слышишь?!
В этот раз в разы убедительнее.
Вырывает свою руку. В окно наблюдаю, как она, разговаривая по телефону, быстрым шагом скрывается за поворотом.
– Мак!
– Иду я…
Глава 7
Свекровь
Несколько раз вдыхаю поглубже, успокаивая своё трепещущее сердце.
Это всё может очень плохо закончиться. И я очень зла на Громова, что он упёрся со своей помощью! Внутри меня снова появляется мягкость, когда он так настойчиво пытается убедить принять его защиту. А я не хочу больше этой мягкости! Она причинила мне очень много боли. Я её изживаю!
Громов…
Это ты сейчас такой добрый. Арай тоже был ласковый и помощь предлагал. Я поверила в него… Ещё раз так довериться мужчине я не готова. Мне уже не шестнадцать.
Останавливаюсь на перекрёстке. Арай должен забрать меня отсюда. Издали вижу, как выворачивает его машина. Когда подъезжает ближе, замечаю, что переднее сиденье рядом с ним занято. Чудесно! Никаких поцелуев при встрече!
Сажусь на заднее.
– Здравствуйте…
– А к кому это она обращается? – недовольно фыркает его мать. – Ко мне? Так у меня имя есть. Или ты моё имя забыла, Эля?
– Здравствуйте, Зинаида Витальевна. Надеюсь, Вы хорошо долетели.
«Я люблю своего мужа».
«Соскучилась? – КОНЕЧНО!»
«Тебе было хорошо? – КОНЕЧНО».
«Ты не хочешь извиниться? – Да. КОНЕЧНО. Я была неправа».
Всё давно отрепетировано – громкость, интонации, даже вкладываемые чувства. Арай внимателен.
– Здравствуй…
Как с барского плеча…
– Где будем ужинать? – голос Арая звучит благодушно. – Дома?
Выговоры будут потом. Наедине. При людях Арай безупречен. Даже при мамочке.
– А готовить твоя супруга научилась?
– Не всё сразу, мамочка. Эля еще молода.
Да, обо мне всегда говорят в третьем лице, как о домашнем животном.
– Не так уж и молода. Я замуж тоже в шестнадцать вышла. И никто мне поблажек на возраст не делал. А в семнадцать уже тебя родила. И всё успевала: и сына растить, и по хозяйству, и высшее получить.
Глядя в окно, отключаюсь от этого, уже не в первый раз произносимого, монолога о том, как тяжело жилось ей с отцом Арая, и какая она молодец, как достойно прошла через все испытания, сохранив семью.
– Ты знаешь, тогда время какое было? Это не то, что сейчас! Из пяти продуктов десять блюд готовить умели. А сейчас что?? Пф! Ты не беременна? – поворачивается вполоборота ко мне.
– Нет. Пока.
– Чего ждёте? Старости? Или как эти великовозрастные идиотки после тридцати рожать собралась? Тебе, Арай, уже тридцать, кстати. И давно пора. Твоему отцу было двадцать семь, когда ты появился.
– Да мы в процессе, мамочка.
– Ты что, не можешь забеременеть? – опять вполоборота ко мне и с пренебрежением. – Не велика же наука!
– Эле врач назначил лечение, после которого мы сможем зачать ребёнка.
– А когда это она успела заболеть?! И чем??
– Мамочка…
Закрываю глаза, стараясь выключиться эмоционально.
– Бестолковое больное поколение. Что за детей нарожают эти девицы? Но всё лучше, чем от старой. Так значит, в этом году беременеть будете? Следующий високосный… В високосный рожать – не к добру. Говорила я: в прошлом надо было ребёнком озаботиться.
Арай тормозит у небольшого ресторанчика. Пару раз мы ужинали здесь. Сначала выбираем столик у окна, но после десяти минут стенаний Зинаиды Витальевны насчёт сквозняков, пересаживаемся ближе к центру.
Сжав мою кисть, Арай погружается в меню. Не уточняя у меня, чего я хочу, делает заказ. Мне всё равно, я разглядываю огни проезжающих мимо машин в большое панорамное окно напротив.
– Эля, – одёргивает меня свекровь. – Язык проглотила?
– Что, простите? – перевожу на неё взгляд.
– Ты учиться собираешься? Стыдно капитану полиции необразованную жену иметь.
– Я учусь на заочном. Вы же знаете. Две сессии сдала.
На «отлично». Но этого лучше не добавлять. Ничего не изменится. Только дополнительное недовольство с её стороны…
– Заочном?! Разве это образование? Смех один! Учится она. Рефераты из интернета качаешь – вот и всё твоё образование.
Я не спорю с ней. Разглядываю. На лице в виде мимических морщин давно отразились склочный характер и вечное недовольство. Краешки губ постоянно стекают вниз, прорезая вдоль подбородка унылые линии. Не припомню, чтобы Зинаида Витальевна когда-нибудь улыбалась при мне, или была довольна.
Хотя… Не припомню, чтобы и я при ней. Быть может, только на свадьбе, когда мы познакомились и ещё не общались толком.
– На кого хоть учишься?
– Менеджмент.
– Чушь какая… Напридумывали всякого, чтобы не работать! – недовольно фырчит она. – Арай, что за специальность такая?
– Мамочка… Да какая разница? Пусть получит диплом, и всё.
– Всё нянчишься с ней… Вот со мной твой отец не нянчился. Тяжёлый был человек. Всю жизнь прожила под гнётом!
И опять монолог…
Да, отец Арая был жесток с ней. И, казалось бы, это должно было смягчить её по отношению ко мне. Но нет… Логика не такова. Я должна пережить то, что пережила она, чтобы сравняться с ней в достоинстве. А пока этого не произошло, я ничтожество. Никчёмное и бестолковое. Цепляет? Нет, не цепляет. Давно уже.