Страница 5 из 11
Таро должен лишить прародителя инкубов и суккубов главной особенности: все те души, которые тот беспощадно загубил и которые на протяжении вечности поддерживали его демонскую силу, должны будут высвободиться из заточения в его теле, чтобы, наконец, обрести покой.
В этом случае Асмодея настигнет страшная кара за всех замученных женщин, и он должен будет стать обычным смертным, обретя человеческую сущность.
Лэр прекрасно помнила тот день, когда впервые увидела Асмодея: концерт, толпа фанатов, ждущих ее выхода, первая химия чувств, возникшая где-то в подсознании… Непрошеным гостем, всплыло воспоминание, как они заключили меж собой договор: тогда глаза инкуба заволокла живая непроглядная тьма, которой она устрашилась. После этого Лэр жила как в тумане, порой чувствуя себя чем-то вроде марионетки, испытывающей чужие чувства, эмоции, желания… Поначалу она готова была поверить в то, что это самообман, но такое чувство охватывало её, хоть и редко, и на краткий миг, но с пугающей периодичностью и неотвратимостью. Она смутно помнила, кто такой Серпент, с трудом вычленяла из сонма знакомых лиц Абигора и лишь много позже из его слов узнала о том, что ему пришлось добиваться ее во второй раз.
Следом вспомнился пик славы их музыкальной группы «Asmodenium», лучшие моменты, проведенные на сцене, и то совместное интервью, когда их прямо на улице застали папарацци. Не удержавшись, Лэр хихикнула и снова привлекла внимание инкуба:
– Ты чему смеёшься?
– Знаешь, я бы не прочь повторить срыв какого-нибудь музыкального фестиваля, как мы сделали в канун свадьбы.
– Да, помню. Это было весело. Мы ещё тогда психов пугали… – мечтательно-задорно улыбнулся инкуб.
– По-моему, это вышло даже более забавным. – Лэр взглянула на Асмодея и, состроив глазки, вновь заговорила с деланной серьёзностью: – Мне кажется, к твоему первому предложению был бы не против присоединиться ещё кое-кто.
– Ты сейчас о ком? – подыграл ей Асмодей. – Не о Даре ли? Значит, всё-таки…
– Я не об этом! – Лэр ткнула его кулачком в грудь. – У него большой потенциал. Помнишь, как он его продемонстрировал?
– Ну как же не помнить! Эта его «Сладкая шлюха дьявола»… Ну, спой он так сейчас, всё было бы по-другому…
– Те, кто нас помнит, будут рады услышать любую песню. Особенно новую.
– Да, но наши поклонники-то уже не те. Понимаешь, о чём я? – вопросительно изогнул бровь Асмодей, взглянув на супругу с усмешкой. – Вероятно, и вкусы у них сейчас другие.
– И правда, – тут герцогиня замолкла. – Это ведь мы можем оставаться вечно молодыми. Ну, тогда завоюем новые сердца, зажжём как раньше. Мне так этого не хвата-а-ает, – застонала Лэр и, как ребенок, с мольбой взглянула в глаза инкубу. – К тому же мальчикам пора показать реальную жизнь. Пусть привыкают, набираются опыта. И хоть немного отвлекутся от рутины.
– А это идея. И вправду, можно устроить… Думаю, заодно и показать, какими мы можем быть. Тогда они сразу позабудут свои никчемные ущербные переживания.
– Вот и обрадуешь их за ужином. Все уже в сборе, кстати, одного тебя не хватает. – Герцогиня улыбнулась и направилась к выходу, мерно покачивая бёдрами и как бы случайно задев кончиком хвоста лицо Асмодея.
Глава 2. Новости на застолье
Все эти пятнадцать – нет, почти шестнадцать, – лет она чтила союз с Асмодеем, соблюдала дистанцию, уважала любое его слово, сказанное дьяволятам, была благодарна за всё, что он делал ради их развития и воспитания. Они выросли и уже видят бремя семьи. «Необычной семьи», как сказал бы Агалиарепт. Видят… А что чувствуют? Если Таро осознает себя ущербным, а Хиро страдает при его виде, значит, ей надо последовать этому нелепому совету. Ради них…
Лэр-Рэзамэль не заметила дороги от кабинета Асмодея в их с Абигором покои и пришла в себя, только оказавшись в них и прислонившись к двери. В голове звенело: «Как теперь смотреть в глаза Абигору? Что ему сказать?» Не справившись с тугим комком, она негромко застонала и осела; ноги сами собой разъехались в стороны, и в следующий миг непрошеные слезы хлынули из глаз.
Застолье уже началось. Асмодей как отец семейства сидел во главе стола, по правую от него сторону расположились сыновья. Абигор напротив Хиро, остальные гости – Серпент, Уфир, Агалиарепт, Дар фон Кейзерлинг – разместились кому где было удобно. Пустовало только место Лэр.
– Где же мама? – обеспокоенно спросил Таро, и его карие глаза во второй раз за сумрачный вечер подернулись нефритовыми сполохами.
Асмодей пристально взглянул на него, а Абигор, случайно обратив взгляд на братьев, заметил, как у стоявшего за их спиной Себастиана волосы внезапно приобрели белый цвет. Подобное бывало и у Лэр после сильнейших нервных потрясений, но так давно, что они оба уже начали забывать. «Что же могло случиться на этот раз?» – мелькнула тревожная мысль, ведь сейчас и именно с ним демоница так счастлива… Генерал Карателей невольно согнул в пальцах вилку, выражение его лица с озадаченного стремительно переменилось на озабоченное.
– Папа? – заметив это и подавшись вперед, осторожно прошептал Хиро.
…
Слезы продолжали обжигать лицо, сквозь соленую пелену очертания комнаты представали серым размытым пятном.
– Не могу… не могу…– уже в который раз прошептала Лэр самой себе и вздрогнула от того, что двери, к которым она прижималась спиной, легонько дернулись.
– Илэриас, – вкрадчиво позвал голос с другой стороны. – Открой мне.
Лэр быстро утерла слезы и, повернув защелку, отползла в сторону. Только после этого Абигор смог войти.
– Ты почему все еще здесь и взаперти? – От взволнованного взгляда демона новый тугой комок подкатил к горлу. Она уже все решила, и теперь оставалось самое сложное: оправдать такой ответственный для обоих шаг.
– Что бы там ни случилось, успокойся, ладно? – Абигор осторожно приблизился к герцогине, примирительно поднял ладони и встретился с ней взглядом.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга в ожидании.
– Нам… нам нужно расстаться… – Брошенное в звенящую пустоту, это прозвучало не совсем уверенно, а лицо Лэр было таким, словно она не утверждала, а спрашивала, и не его, а саму себя. Однако внутри у демоницы всё сжалось, и, не в силах выдержать взгляд любимого демона, она отвернулась.
– Что ты такое говоришь? – Абигор помотал головой и сделал шаг навстречу. Лэр испуганно отступила, но в следующий миг взглянула со всей холодностью, а лицо ее переменилось, сделавшись вдруг серьезным.
На миг сердце Абигора застыло, словно перестало биться, затем заколотилось как бешеное. «Это не Лэр. Не может быть Лэр…» – крутилась в голове мысль.
– Я могу тебе все объяснить… но не сейчас. – Лэр проглотила тягучий горький комок. – Оставь меня.
– Что за подростковые замашки? – скривился демон.
– Абигор, – в ее голосе послышался рык, – так надо… мне надо побыть одной.
«Что за нелепость?» В словах Лэр не звучало ничего такого, что могло бы одним махом перечеркнуть их любовь. Было видно, что она что-то недоговаривала. В голове Абигора само по себе всплыло имя того, кто был способен положить конец их отношениям – Асмодей!
Абигор вовсе не собирался позволять этому инкубу распоряжаться их с Лэр судьбой. Он приблизился к герцогине вплотную, взял ее руку в свою, горячо поцеловал в ладонь и удержал, когда она попыталась вырваться.
– Я действительно хочу побыть одна.
– Почему же ты плачешь? – недоверчиво сузил глаза Абигор.
– Я не знаю, – прошептали дрожащие губы, и одинокая слеза скатилась по щеке. – Наверное, у меня расстройство личности, – улыбнулась Лэр совсем слабо и вновь взглянула на него.
С минуту он пристально всматривался в большие синие глаза, но так и не увидел ответа. «Неужели поставила блок?» – мелькнула недоуменная мысль. Поначалу Абигор отмахнулся от неё, не веря, что после стольких лет, проведённых вместе, Лэр способна отгородиться от него, однако ещё раз взглянул в её глаза и вдруг отшатнулся, как от удара.