Страница 38 из 134
Разумеется, прямо сейчас от меня ответа не требовалось. Да и будучи умным человеком, месье де Шанталь не давил, взятку не предлагал, не упрашивал, сведя наше общение к формату дружеского разговора. Со всего лишь добрыми советами и пожеланиями. Пообещал выслать мне на почту рекламные материалы на этот счёт. Оставил свою визитку. Дальше, как эстафетную палочку передал в руки компании молодых людей. Почти все из них являлись лучшими учениками его университета. Удивительное совпадение, правда? Попросил их обо мне позаботиться. Рассказать о том, как им учится. Расспросить о том же. Ответственным за это поручение был назначен светловолосый, высокий, худощавый парень, старше меня на несколько лет, являющийся старостой старшего курса. Пришлось ещё и с ним вести вежливые светские беседы, изображая внимание и заинтересованность.
Разговор с ним мне бы действительно понравился, Жак показался мне парнем остроумным, весёлым, открытым, но вот друзья у него — так себе. Продолжая дружелюбно улыбаться, не вмешиваясь в нашу беседу, троица самых надутых от важности индюков, тихо завела свою. На французском. В которой принялись обсуждать меня, насмехаясь над наивным английским юношей, мечтающим оказаться в сказке. Очарованным блеском заморского университета. Его славой. Видимо, рассчитывая стать их товарищем. Да ещё, равным. Какая неслыханная дерзость.
После парочки детских проверок на моё знание их языка, которые я успешно прошёл, переспросив, над чем они смеются, “поверив” в вольный перевод, принялись более смело и громко обсуждать мою персону. Высказывая мнение, что я не такой уж и сильный или знаменитый, каким меня выставляют. Да и, вообще, ничего ценного из себя не представляю. Обычный деревенский выскочка, случайно ставший чуть сильнее сверстников, милостью вышестоящих, по их же протекции, попавший в школу аристократов. Не иначе как для развлечения. Подумаешь, у них таких дурачков полно. И их рыцари сильнее, и девушки красивее, и школа богаче, и небо голубее, и трава зеленее, и солнце ярче светит. Прямо над ними. Не то что здесь, на окраинах мира.
Справедливости ради стоило отметить, что не всем присутствующим их поведение пришлось по нраву. Что Жак, что его приятель, что одна из девушек попытались их тихо урезонить, без ругани. Не привлекая к нам излишнего внимания окружающих, чем эта троица беззастенчиво пользовалась. Оправдывались тем, что никому не мешают, ни с кем не скандалят. О чём они разговаривают, их личное дело. А также указывали на то, что влезать в чужой разговор не вежливо.
Поскольку краем глаза заметил Юмерию, внимательно наблюдающую за мной из-за колонны, с фотоаппаратом в руках, вёл себя исключительно примерно.
— Эрик? — услышав голос, обрадовавшейся неожиданной встрече, Амелии Адамс, удивлённо обернулся.
— Леди Амелия, — вежливо склонил голову, помня о том, что мы здесь не одни.
— Твоя подруга? — спросил Жак, с интересом оглядев красивую фигурку и личико девушки.
— Да. Она из моей школы.
Подойдя к нам, Амелия поздоровалась с присутствующими, встретившими девушку с большим любопытством и доброжелательностью, нежели меня. На глаз оценившими примерную стоимость её наряда и украшений. А также то, как уверенно и властно она держалась, неосознанно подчёркивая свой высокий статус. После того, как представил её, она удивительно легко и гармонично встроилась в мой разговор с Жаком, его подругой и ещё одним учеником, отнёсшимся ко мне по-настоящему дружелюбно. Без фальши и предубеждений. Живо интересуясь темой английских фехтовальных команд, их рыцарями и тренировками. Неудивительно, ведь парень тоже оказался членом университетской команды по фехтованию.
Убедившись, что Амелия «также» не знает французского, скучающая троица индюков переключилась на новую цель. Выслушав несколько их предложений, на «правильном» французском, каким могли похвастаться коренные жители Парижа, без акцента и пауз, сказал несколько длинных фраз. С улыбкой истинно английского джентльмена, невозмутимо одевающего боксёрскую перчатку, показал это характерным жестом.
— Пожалуй, нам пора. Раз был познакомиться, Жак, Катрин, Люсьен, — по очереди, учтиво кивнул каждому из своих новых знакомых.
Подхватив под руку Амелию, которая уловив резкую смену настроения французов, увидев их ошеломлённые, а у кого-то ещё и виноватые лица, безропотно позволила себя увести.
— Что ты им сказал? — не удержалась от любопытства, когда мы удалились от них на приличное расстояние.
— Что, если они продолжат обсуждать непонимающую их девушку, мою подругу, в том же ключе, то поступлю с ними так, как поступил в похожей ситуации.
Переварив это предложение, Амелия заинтересованно спросила, приблизившись вплотную.
— А что ты сделал в схожей ситуации?
— Сломал одному нос, другому выбил зуб, а третьему подбил глаз, — неохотно признался, не желая выставлять себя агрессивным дикарём.
У, несколько раз растерянно моргнувшей, девушки появилось странное, нечитаемое выражение лица. Вновь обдумав мои слова, детально разобрав их, Амелия полыхнула внезапно проснувшимся вулканом. Догадавшись о причинах, толкнувших меня на тот поступок. Попыталась вырвать руку, намереваясь вернуться и лично разобраться с хамами, втоптать их в грязь, но я удержал её за руку от опрометчивого поступка.
— Не глупи, — тихо попросил. — Тут куча важных, официальных лиц и прессы.
— Ничего, — рассерженной змеёй зашипела Амелия, выпрямив спину. — Земля круглая и маленькая. Встретимся ещё. Я этих троих запомнила. У меня отец входит в список главных спонсоров благотворительного приёма. Он, между прочим, приглашён послом Франции в качестве почётного гостя. Сейчас я ему шепну пару ласковых просьб и эти лягушатники у меня домой вплавь отправятся. В одних трусах. Кстати, не знала, что ты так хорошо знаешь французский, — похвалила Амелия.
— Они тоже. Иначе бы не сглупили.
— Дураки всегда оступаются, — не согласилась девушка. — Я думала, они твои друзья, поэтому пыталась быть с ними милой, — добавила с огорчением.