В тебе

– Успокойся уже! – прибавил теперь громкости Стас, склонившись над бушующим ботаником. – Или мне придётся успокоить тебя самому!

Произошедшее не было рядовым обманом, на который Кирилл мог закрыть глаза. Это не было насмешкой и тычком, на которые он уже практически не обращал внимания в классе. Это было покушение на его волю, на будущее, в котором маячило счастливое новогоднее празднество. В выполненную работу он вложил частичку души, которая должна была принести плоды и взрастить немного счастья. Это могло стать маленькой отдушиной после всего произошедшего за последние тяжёлые месяцы.

– Какой же ты дурак, раз поверил этой мошеннице! Она и тебя обвела вокруг пальца! – отчаянно прокричал Кирилл, глядя снизу на старшеклассника, и, подскочив с замызганного пола, сжал маленькие кулачки.

Стас не оставил враждебный знак без внимания.

– Ты совсем страх потерял, полудурок? – он демонстративно подошёл вплотную. – Может быть, ударить меня хочешь?

Разница между ними была порядка тридцати килограммов. Для подавляющего большинства парней в весовой категории Кирилла рукопашный бой с таким оппонентом был бесперспективным занятием, но, озлобленный происходящим, хилый паренёк шёл на поводу у эмоций. Его заход правой был не слишком размашист, из-за чего Стас не успел среагировать, так как стоял слишком близко. Удар пришёлся прямо в ухо. Лицо адресата, получившего неожиданную посылку, сморщилось, а за ушной раковиной появился раздражающий звон. Это было сродни удару в рынду, когда нужно было свистать всех наверх для защиты от абордажа. В одно мгновение Стас отскочил на метр назад и рефлекторно пробил прямой удар ногой ровно в грудь противнику – десять лет карате не прошли бесследно. Словно в замедленной съёмке, Кирилл взмыл на полметра от пола, и ровно в этот момент Стас осознал всю глупость и необратимость своего поступка.

Это была последняя зона школы, где только планировали заменить деревянные окна с двойным стеклом на пластик. Произойди эта ситуация неделей позже – возможно, удалось бы избежать такого развития событий. Звон разбитого стекла тут же разнёсся по небольшой площади школьного закутка, и осколки разной величины полетели во все стороны от Кирилла. Холодный декабрьский воздух ворвался внутрь помещения. Кирилл почувствовал боль – острую и безжалостную – когда несколько осколков впились в его плоть. В полёте он успел уловить изумлённо-испуганную гримасу на лице Стаса, которое быстро скрылось за обшарпанной стеной.

Скрюченное тело сделало два оборота в воздухе – вестибулярный аппарат попал в штопор. За эти мгновения в голове Кирилла вспышкой пронеслась былая фантазия: подтолкнутый ударом чьей-то ноги, он срывается с небоскрёба и летит в бездну смертельной свободы. Картинки в памяти проносились за доли секунды – мозг рождал мысли с неимоверной скоростью, словно пытаясь надышаться перед собственной кончиной. Кульминацией полёта стал трагичный итог: оба коленных сустава были встречены заледеневшими железными перилами. Кирилл истошно заорал, но природа решила не предавать этот фрагмент долгоиграющей огласке – мучительную человеческую боль поглотил метровый сугроб. От болевого шока парень потерял сознание. Из снега торчали ноги и нижняя часть спины.

Парочка внимательных учеников из классов на первом и втором этажах заметили, как что-то упало сверху, – и вот уже десятки глаз уставились в окна, впившись взглядом в жутковатую картину. У самых чувствительных начали подкашиваться конечности от представляемой боли. Кто-то рискнул озвучить вслух мысль «Он что, умер?», пока на улице висела гробовая тишина. Мир будто замер на время в недоумении, и лишь одинокий ворон, пролетавший мимо, разорвал цепи безмолвия своим душераздирающим «Кар!».

Глава 2

Эпизод 1

День только набирал обороты. Там, за окном, просыпался залитый уже совсем летним солнцем город, наполняясь жизнерадостным утренним гомоном: доносились гудки машин и голоса ранних прохожих, в сочно-зелёных ветвях дворового тополя громко и беззаботно щебетали воробьи. Виджет на экране ноутбука крутил вокруг оси дату – двадцать седьмое мая. Кирилл, сидя в своей комнате, рассматривал струящиеся по жилистым рукам фиолетовые вены – он видел их змеями, каждая из которых была до краёв наполнена вязким, тёмным ядом, и главным отравляющим компонентом в нём являлась горечь от никчёмности его нынешнего существования.

Нездоровый акт познания себя прервал задёргавшийся в нервном тике указательный палец правой руки; Кирилл незамедлительно приструнил нарушителя его беспокойного спокойствия другой рукой, сжав его в ладони. Любые проявления признаков расшатанного здоровья приводили его в бешенство. Он раздражённо стиснул зубы и вытянул руки, меж которых под дуновениями кондиционера колыхалась растянутая майка молочного цвета, подол которой развалился на изношенном шерстяном пледе. С момента рокового падения утекло много воды, растворившей в себе не одну тысячу часов, но неизменным в Кирилле оставалось одно – способность мозга истязать себя непрерывной рефлексией.

«Мне девятнадцать… Чёртовых девятнадцать лет! Никак не могу привыкнуть к этой цифре. Я будто застрял в стеклянной криобанке: вокруг меняется мир, но я остаюсь всё тем же пятнадцатилетним взрослым ребёнком… Передо мной снова деревянный шкаф. Мне нравится смотреться в него, по крайней мере сейчас; здесь когда-то было большое зеркало, а теперь… лишь моя фантазия, рисующая всевозможные отражения. Я – божий изгнанник, и лик мой мелькает исключительно в собственном сознании. В доме больше нет зеркал, и вряд ли однажды появятся. Матовая плёнка на экране ноутбука и на окнах – последний штрих для полного уничтожения себя: забыл себя прежнего – родил себя нового. Но человек ли я? Или жалкое его подобие?.. Мне наконец удалось завязать с мыслями об исчезновении с радаров этого мира, но мой новый защитный алгоритм тянет в сторону, лишённую света, – в бездну безнадёжного утопизма…»

Прервав очередной мысленный поток, Кирилл схватился за колёса старого инвалидного кресла, которые неуклюже покатились по обшарпанному деревянному полу; теперь в квартире не было толстых ковров, вечно собирающих пыль и мешающих передвижению, – вместо них красовались покрашенные в цвет дерьма доски. Свободного времени у Кирилла теперь было предостаточно, жизнь текла размеренно в своей однообразности, из-за чего рождались не совсем здоровые образы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.