Страница 9 из 10
– Вы закончили с задачами на день?
Вечер обещал быть тяжёлым, потому что мне предстоял очередной мозговыносящий разговор, от которого не было возможности скрыться. Разве что сдохнуть внезапно. Да и то я не уверена, что моему хладному трупику не достанется ещё и за это. Потому что шеф зол. Потому что снова на «вы».
Улыбнулась привычно и кивнула, поднявшись.
– Будут распоряжения?
Он прищурился, определённо раздумывая над чем-то. Комок страха колыхнулся в груди, ведь я почти услышала тихое «Зайдите ко мне», но Поклонский на короткий миг поморщился, словно представил, как я мямлю в ответ, а потом приказал:
– Собирайтесь. Машину ко входу – через десять минут. Где ваша спортивная одежда?
Я коротко взглянула на уборную, вспоминая, принесла ли сумку после стирки в субботу. Вроде, да.
– С собой.
– Отлично. Собирайтесь, – повторил он и ушёл к себе, не заметив моего удивления.
Снова повторился. Почему сегодня он так рассеян?
Стараясь отложить эти размышления на потом, я вызвала водителя, после чего собрала все важные бумаги в папку, взяла спортивную сумку и принялась ждать Поклонского, который, к слову, задерживался уже на несколько минут. Ещё через пару я постучалась в дверь его кабинета, открыла и застала картину, которая, если не повергла меня в шок, то немало удивила.
Мой трезвенник-начальник сидел в кресле, вертя в руках бутылку дорогого подарочного виски из коллекции Macallan Fine and Rare одна тысяча девятьсот двадцать шестого года, шесть лет назад подаренную британской делегацией, перед которой мне приходилось раскланиваться. На столе стоял пустой бокал, а рядом лежала кубинская сигара.
Мне нужно говорить, что этот некурящий человек в принципе не употребляет крепкий алкоголь? Он на банкетах виски разбавляет яблочным соком два к одному, чтобы пить и не пьянеть. А нужно ли упоминать, что совершить подобное деяние на рабочем месте – самый страшный грех из всех возможных?
Я замерла в дверях, не веря собственным глазам. При мне Поклонский напивался только однажды, и тогда ни к чему хорошему это не привело. Это был самый кошмарный день в моей жизни, о котором я давно забыла. Честно говоря, повторения я не хотела. Только не перед увольнением!
– Босс, вы же не собираетесь?..
– М? – Он поднял на меня безразличный взгляд и отставил бутылку в сторону. – С каких пор ты стала позволять себе подобные вопросы? – И, не дожидаясь ответа, снова спросил: – Машину подали?
– Да, ожидает.
– Прекрасно.
Он поднялся, застегнул пиджак и подошёл ко мне. Остановился, потому что я всё ещё стояла в дверях, и посмотрел в мои глаза. Я видела, что шеф хотел что-то сказать. Молча протянула руки и поправила на нём галстук, размышляя над тем, куда делись злость и раздражение, которые обещали обрушиться на меня по окончании рабочего дня.
Поклонский так ничего и не сказал. Я пропустила его вперёд и последовала за ним. Напряжённое внимание ощутила в лифте, когда босс устало выдохнул и повернулся ко мне.
– Марина, у вас с Карповым что-то есть?
Вопрос был таким же неожиданным, как налоговая проверка в начале января. Я, кажется, даже взмокла.
– В каком смысле? – оторопело задала вопрос.
Поклонский мгновенно вытянулся. Нет, не физически. Просто ощущение было такое, словно он хмурится и нависает надо мной грозовой тучей. Сделалось неуютно. Я бы даже сказала, настолько дискомфортно, насколько чувствует себя остывший металл ножа между молотом и наковальней. Один крепкий удар – и меня сломает так, что в жизни не соберёшь.
– Какой ещё смысл может быть у данного вопроса, Марина?
– В том-то и дело, что никакого, – ответила я, уже всерьёз размышляя над причинами странного поведения шефа. – С вами точно всё в порядке?
И прежде чем в голове промелькнуло, что можно делать, а что нельзя, я протянула руку и коснулась его лба.
Горячий!
Поклонский перехватил моё запястье и шагнул вперёд, едва ли не вжав меня в стену кабинки.
– Я прекрасно себя чувствую.
– У вас температура, – возразила я. – Никакой тренировки, Сергей Андреевич!
Бросила сумку на пол и свободной рукой достала из кармана пиджака смартфон, но и её он перехватил, заставив обратить внимание на себя.
– Я сказал, что в порядке.
А я почувствовала, как сердце забилось где-то в горле. И на этот раз причиной был далеко не страх. Близость. Я чувствовала аромат его одеколона, который сама подбирала месяц назад в одном из своих любимых салонов. Мятное дыхание, не испорченное алкоголем из так и не открытой бутылки коллекционного виски.
Установившееся молчание резало по нервам, поэтому я посмела выдавить сиплое:
– Я должна позвонить вашему доктору.
– Ты должна ответить на мой вопрос. – Он прищурился. – Между тобой и Карповым что-то есть?
– Нет!
Господи, сейчас мне хотелось придушить его, как никогда. При чём здесь Карпов, если у Поклонского температура и необходимо поставить в известность его врача? Не хватало только простуды или ещё чего похуже.
Босс несколько долгих секунд смотрел в мои глаза, будто пытался что-то в них разглядеть, а затем отступил, выпустив мои руки, и в очередной раз ослабил галстук.
Я тут же принялась искать в контактах его врача, даже после того, как снова услышала упрямое:
– Мне не нужен доктор, Марина.
Двери лифта распахнулись, и я с колотящимся сердцем поспешила наружу, приложив телефон к уху и вслушиваясь в первые гудки.
– Это не обсуждается, Сергей Андреевич. Сейчас мы едем домой и ждём Миронова. Я не успокоюсь, пока он не сообщит мне причину вашей температуры.
Садясь в машину, я уже знала, что до дома доберусь очень поздно и вряд ли сумею сегодня выспаться. На это останется катастрофически мало времени, потому что Миронов был за городом и добраться до дома босса мог не раньше чем через несколько часов. А поскольку Поклонский не подпустит к себе другого врача, оставалось только проследить за тем, чтобы дома он лёг в постель, не принимая душ, и не шевелился. Вообще. О том, почему он так настойчиво интересовался нашими с Карповым отношениями, я не думала ровно до слов, сказанных в салоне авто.
– Ты прекрасно знаешь, что я категорически против служебных романов.
Я посмотрела на него, пытаясь уловить посыл.
– Знаю, шеф.
– И понимаешь, что Карпов…
– Понимаю. Между мной и Никитой Михайловичем ничего, кроме приятельских отношений, нет.
Поклонский повернулся, посмотрел в мои глаза и растянул губы в ироничной усмешке. Будто ни единому слову не поверил.
Когда мы добрались до дома и вошли в квартиру, я тут же принялась перебирать аптечку в поисках градусника, а шефа отправила в кровать. Правда, уже через пару минут стояла под дверью ванной комнаты, ибо кто-то был слишком упёртым, чтобы следовать предписаниям врача. А зная о его излюбленной привычке принимать горячий душ, боюсь, повышения температуры нам не миновать.
– Сергей Андреевич, немедленно выходите! Вам нельзя в душ! Сергей Андреевич!
Ответом был звук льющейся воды. Дёрнув дверную ручку, я замерла, потому что та спокойно поддалась. Ну, конечно, поддалась. Зачем одинокому мужчине запираться в собственном доме?
Так, ладно, Вавилова. Тебе нужно вытащить его оттуда как можно скорее. Иначе всё сорвётся к чёртовой матери и будете работать на дому, как бывало в худшие времена.
Я осторожно открыла дверь и… забыла, как дышать. Боже, он стоял абсолютно голый, протянув руку к двери, будто не успел схватить ручку, и смотрел на меня тем взглядом, который палач дарит смертнику за минуту до казни.
Идеальное рельефное тело, над которым он неустанно трудился в спортзале, намертво приковало мой взгляд. Я никогда не питала слабости к мужским торсам. Но босс на тренировках всегда ходил в рашгарде, и я как-то не замечала особо, а тут…
– Будешь смотреть? – усмехнулся он.
Я протянула ему градусник и мгновенно отвернулась, чувствуя, как горят щёки. Выдохнула тихонько и, надо же, не дрогнула голосом, когда сообщила: