Страница 4 из 5
Твой аскетичный образ наслажденья,
Повергнет разум в прекрасную тоску.
И не какие в мире убеждения,
Снующие свой нос в твою башку,
Не смогут заменить твое ученье,
Не смогут изменить твою судьбу!
Склонность моя к одиночеству,
Что ты делаешь с моей душой,
Моим телом, седою головой?
Бросил все, что ныне мне принадлежало!
Проклял всех, кто меня обожествлял!
Даже мудрость родная навек убежало,
Отверг я того, кто любви, здоровья желал!
Солнце в честь меня, так искренне вставало,
И ветер песни звонко напевал.
Но я зарылся в подземелье,
И дух печали в сердце разжигал!
Признать не смог я бога свыше,
Народного Христа!
Поклон отдал я мертвой мыши,
Не приняв рабского креста!
Независимый мой разум,
Превратил мораль в заразу!
А любовь – заслугой слабых!
Верность – добродетель духом малых!
Звезда антихриста сияет мне зловеще,
И лунный полумрак зовет меня к себе.
Но я вглядевшись в бездну мира,
Терзаю мясо на себе!
На смертном одре,
Я лежу в полумраке,
В черном костюме,
В деревянном бараке.
Крыса грызет, мою плоть разрывает,
Как лев на охоте свою жертву съедает.
Погибший мой дух дьявол смерти в чистилище манит,
Сердце живое крыса когтем острым беспощадно изранит.
Я чувствую боль, я ей наслаждаюсь,
Кровью своею досыта напиваюсь.
Истлеет костюм и тело растает,
Но идея безумца, через сотни веков,
Поднявшись над миром, из мрака восстанет!
Русь, ты была велика!
Ты была горда!
Ты была могуча!
Ты была сильна!
Но вот пришли холопы,
Плебейская орда,
И царские ворота,
Прогнулись навсегда!
Погасли очи сокола,
Зажглись глаза крота,
И рыцарские латы,
Достойны стали лишь могильного креста!
И склепы стали отчим домом,
Понятье Родина, лишь словом,
Дедов заслуги, преступленьем,
А неудача вдруг везеньем!
Когда мы братушки поймем,
Что в блуд идем мы, всем гуртом.
Когда сознание придет,
Спасать великий древний Род,
Солдат не будет воевать,
Родную землю защищать!
Мысли шарят по углам,
Потроша не нужный хлам.
Вот любовь нашел в комоде,
Вот страданье ждет на входе.
Ненависть, тоска, печаль,
Заперлись в большой чулан.
Все в прошедшем, пережито,
Радость и война забыто.
Рыться в старости порок,
Должен помнить всякий малый,
В каждой мысли есть свой срок!
Взгляд вперед, орлиный постав,
Вновь на горизонте остров,
Остров радости, любви,
И печали, и войны.
Покорить, готовы разом,
Все стихии в мире нашем.
Стать пилотом, водолазом,
И примерным, и проказом!
Мы – в великом абсолюте!
Друг за другом прыгнем в бездну,
Не за сахар, за идею!
Мы пройдем сквозь круги ада,
Насладимся кровью стада.
Быть убитым – не порок!
А солдатам, в честь награда,
Пусть короткий жизни срок!
И забудем боль потери,
Пусть зияет рана в теле.
Унижение, жалость, страх,
Состраданье, взгляд назад,
Не присуще людям чести,
В наших душах свой монах!
Будь совершенен в своем ты искусстве,
Будь ты мудрец, будь ты безумцем!
Но волю свою ты не смей предавать,
Твари, созидай и желай разрушать!
Соком богов, кровью людей,
Жажду свою, ты не трусь утолять!
Желанья свои, ты не бойся любить,
Даже если богов всех придется убить!
Правда твоя будет свята и чиста,
И сны твои станут легки.
И чистой воды тогда сможешь напиться,
Если сердце свое ты заложишь в шаги!
Достойно свою, друг, ты линию гни,
Небо ночное, себе подчини,
Ветер морозный, в себя ты влюби.
И над лесом благородной печали,
На крыльях свободы, ты к солнцу лети!
О боль, мое ты наслаждение!
О боль, мое ты унижение!
О боль, насколько ты велика!
О боль, насколько ты мудра!
Способно тело ты разрушить,
Но душу мужа никогда!
Давай начни свое искусство,
Начни свое ты ремесло.
Давай порадуй мое сердце,
Продемонстрируй мастерство!
Влюбись в мое ты тело,
Распотроши его.
Тебе я буду верен,
Процентов на все сто.
И я готов доверить,
Тебе, свои мечты,
И образ моих мыслей,
И девственные сны.
Желанье быть единым,
Вновь сковывает нас.
Но этому противиться,
Не станет воля в нас.
По жизни быть безумцем,
Удел мой уж таков.
И солнце свет игривый,
Прольется из оков.
И бль повергнет тело,
Повергнет навсегда.
Но сердце мизантропа,
Ни канет в лету никогда.
Из глаз прольются слезы,
И судороги ног,
Не смогут нам, великим,
Внушить людской порок.
Ах, ну вот настала вечность,
И свет из глаз погас,
Но дух мой одинокий,
Живет и в этот мрачный час!
Самоубийство, воля твоей судьбы.
Разрушить тело, желаешь непременно ты.
А душу на костер отправить,
Чтоб дух огня отныне мог ей править.
Страдания твои, окупятся с лихвой,
И тяжкий мрак падет с осеннею листвой.
Безумство личности твоей,
Известны миру, мой герой.
Твой ясный взор не затуманил,
И чувства тонкие не ранил,
Плебейский перегной.
Война была единственной отрадой,
На ней ты ликовал.
И сил своих ты не жалея, идее отдавал.
На ней душа твоя страдала,
И счастлива была.
Но сердце, так любовь и не познала,
Так жизнь, свой гвоздь тоски,
В него безжалостно вбивала.
Печатью мудрости, душу легкую,
Раскаленной совестью, неоднократно прижигала.
Твой дух отныне стал святым,
А тело превратилось в дым.