Видение

– До нашего – да. Однако о переезде к нам и речи быть не может, в связи с чем кое-кто отныне и до весны, как минимум, откажется от благ городских и переедет к вдовцу в особняк… Одного я тебя больше не оставлю. Как же давно мы не виделись, – смягчился вдруг юноша, резко меняя тему. Лицо его озарила ласковая улыбка, и юноша крепко обнял брата. – Ты очень возмужал с тех пор, бесспорно. Но не пристало всё-таки подростку быть предоставленным самому себе.

– Я рад, что ты вернулся, – искренне прошептал паренёк.

– Обещаю впредь не пропадать. А в случае необходимости мигрировать вместе. Договорились?

Саше не довелось увидеть, каким счастливым блеском озарились глаза брата при этих словах, но он ощутил, насколько сильнее сдавили его руки Серёжи. Лиля с тёплой улыбкой наблюдала за этой картиной, пока не заметила, что надеть куртку её учитель так и не удосужился. Совершенно не желая разрушать эту идиллию, она всё же обиженно надула губы и сделала учителю замечание. Тот затрясся в тихом смехе.

– Да нечего обо мне беспокоиться. Я, к счастью, не девушка и уже не ребёнок.

– Одень. Не переломишься.

Легонько похлопав брата по спине, юноша выпрямился и, с усмешкой скрестив на груди руки, обернулся к Лиле.

– В твоей власти запомнить, что в случаях, когда речь идёт о самостоятельном облачении человека во что-то, «о» в начале слова неприемлема… и попробовать заставить меня надеть куртку.

– Так, да? Шикарно. Как насчёт поиграть в больного доктора и просто больного? – бархатным тоном начала та. – У меня давно зудело научиться правильно ампутировать конечности, но быстро кончались пациенты.

– Хм… Откровенно говоря, не вдохновляет, – скептически оценил перспективу Саша. – Есть ещё варианты?

Девушка ядовито улыбнулась и проговорила слово, близкое по смыслу слову «удивишься». Её учителю оно было хорошо, чуть ли не приятельски, знакомо по самым различным ситуациям. Однако к очередной встрече с ним в процессе разговора с подростком он оказался морально не готов. Побледнев, юноша дослушал следующее:

– Что тебе больше по вкусу? Если любишь поострее – в меню операция по смене пола в полевых условиях, слаб к хорошо прожаренному – добро пожаловать на обливание бензином и следующее за ним фаер-шоу. Фанатам тянущейся жратвы готова предложить добровольно-принудительные занятия йогой. В случае диеты травану обычной забастовкой и пущу с миром. Либо по кругу. Но это обычно оговаривается опосля. Итак?

Прищурив глаза, Саша временно отмёл все возражения против речи ученицы и всерьёз погрузился в размышления. «Пожалуй, мне следует поставить этому самопровозглашённому диктатору условие, которое напрочь лишит его всякого стремления придираться к моему внешнему виду и тревожиться лишний раз о моём физическом и душевном здравии. Подобное раздражает: мне диктует условия только вставшая на каблуки не окончившая школу хамка. Страшнее то, что я, похоже, принимаю её слова и поступки близко к сердцу, а этого вообще следовало избежать любыми средствами. Узнай она об этом, верёвки начнёт вить, как из тех бедолаг. Стадо крепких мужиков – и не может толком осадить паясничающего ребёнка! Должен же хоть кто-то её приструнить… И это явно Максиму не под силу. Дело за малым: выяснить, на что Лина не пойдёт наверняка?»

– Опять носом клюнул?!

– Слабо повторить поцелуй?

В согласии юноша сомневался так же сильно, как ждал его и как ужасался от осознания собственных надежд. Серёжа с неприкрытым любопытством взглянул на вечно неприступную Кису, которая не столь давно отрицала свои с его братом отношения и даже была убедительна. Её реакция, однако, равно разочаровала и паренька, и Амазонова-старшего:

– Жалко, конечно, что вам безынтересны острые или горячие блюда. Но забастовка в нашей харчевне тоже неплоха.

Лиля покачала головой и скинула куртку. Брошенная на землю вещь осталась одиноко валяться в грязи, тогда как её владелица безо всякого сожаления направилась в сторону ресторана. Обуянный праведным гневом Саша поднял куртку и нагнал ученицу в считанные секунды.

– Оденься сейчас же!

– Только после вас, дорогой учитель, – возразила девушка, не оборачиваясь. – Ведь подавать пример мне, глупой безрассудной воспитаннице, – ваш священный долг.

Резко остановившись, юноша демонстративно надел свою куртку и застегнул её так поспешно, что чуть не порвал молнию.

– Довольна?!

– Безмерно, – со сдержанной улыбкой кивнула Лиля, отнимая и нарочито медленно натягивая свою.

Триумф её, впрочем, чем-то даже забавил парня. До тех пор, пока он не понял, что его ученица только что разговаривала с ним вполне красноречиво.

5

Ресторан, выбранный девушкой, располагался недалеко от клуба, между банком и магазином одежды. Напротив бутика с кокетливым названием «Листок Адама» весьма благоразумно и прибыльно была размещена аптека, регулярно восполняющая залежи сердечных препаратов. В сей цитадели здоровья, как правило, расплачивались за любопытство все проходившие мимо витрин магазина или ознакомившиеся с ценами на ресторанные блюда зеваки. Воображение, увы, подводило их всякий раз, живописно рисуя горы провианта, отдаваемые за нашивку на кусочке ткани или крошку, преподносимую с пафосом, достойным вручения ключей от столицы.

Само по себе здание ресторана являлось образцом показной роскоши и отсутствия чувства меры в декоре фасада здания. Количество завитков, статуй, пилястр и барельефов с горельефами, едва умещавшимися на нешироком участке стены, производило смешанное впечатление. С одной стороны, такое обилие выглядело впечатляюще, с другой же просто смешно.

– Отчего-то мне не кажется, что здесь будет приятно провести время, – пробормотал Саша, с отвращением глядя на вопиющий изыск.

– Насчёт внешнего вида не парься, – откликнулась девушка. – Внутри лучше. И кормят сносно.

– Ну, учитывая, чем тебя потчевали ранее в богоугодном заведении и как ты продолжаешь питаться по сей день, должен заметить, твоя оценка вряд ли хоть сколько-нибудь соответствует истине.

– По-твоему, я и по похлёбке слюни пускать буду? – презрительно фыркнула Лиля и, похлопав учителя по спине, слабо подтолкнула его к входу.

Парень с ухмылкой протянул: «И тем не менее меня не покидает мысль, что я не раз ещё об этом пожалею», – и послушно подошёл к двери, чтобы распахнуть её перед ученицей. Вслед за Лилей прошёл Амазонов-младший, и, таким образом, Саша оказался последним вошедшим. Глазам его предстало бело-золотое помещение с мраморными колоннами посреди зала и обшитыми бархатом стульями у стеклянных столиков. Залитое мягким светом, оно производило очень приятное впечатление, а опрятно одетые официантки с исключительно доброжелательными улыбками, сияющими не тусклее ламп, буквально зачаровывали посетителей. Их мелодичные голоса сливались в одну гармоничную песню, заслышав которую птицы Сирин стыдливо покинули бы райские кущи.

– Всё просто ужасно, да. Я… кхем его знает, как ты это переживёшь, – улыбнулась Лиля и указала на дальний столик у окна, открывающий вид на ухоженный парк, – но зады приземлим вон там.

Устроившийся спиной к окну Серёжа с насторожившим брата энтузиазмом стал расспрашивать подплывшую к столику официантку о содержании погреба и, довольный её ответом, предложил Лиле заказать бутылку белого вина и лососину. Амазонов-старший грозно сверкнул глазами и перевёл взгляд на ученицу: неужто она это допустит?! Та, внимательно следя за выражением на лице юноши, лишь пожала плечами и с каменным лицом заявила, что в её положении алкоголь вреден. С лица Саши мгновенно слетела суровость, уступив недоумённому, а затем и вовсе растерянному выражению: когда успела?

– Обучение исключительно по школьной программе, говоришь? – хмыкнул Серёжа. – Да меня за такие практические взашей погнали бы.

– Я о положении сидя под надзором твоего родственника, а ты о чём толкуешь? – делано удивилась Лиля. – Сомневаюсь, что ему будет приятно увидеть нас выпившими даже по бокалу, не то что по пол-литра, а мне потом нагоняй будет… Сань, может, выдохнешь уже каким-нибудь из отверстий или хоть моргнёшь разок?..