Страница 6 из 11
Двое детей как-никак! Да ещё романы любовные с пометкой «Восемнадцать плюс» читает регулярно. В рабочее время, между прочим! Но глядя в расширившиеся от ужаса светло-карие глаза девушки с остатками льда в руках, не стал испытывать судьбу.
Смерил сегодня однозначно взявшую на себя слишком много секретаршу возмущённым взглядом. Потом напустил на себя начальствующий вид, насколько это можно сделать без штанов, сидя с ошпаренными гениталиями, и выдал:
– Не то, что вы подумали, Тамара Львовна. Идите на своё место. Ко мне никого не звать, все встречи отменить. И принесите аптечку.
Уже позже я подумал, что не стоило говорить женщине, которая любит читать любовные романы, про аптечку. Потому что секретарша побледнела, потом покраснела.
Она возмущённо, с укором посмотрела на спину застывшей Ани, и тут на ее лице так явственно проступили эмоции. Не берусь утверждать на все сто, но могу предположить, что женщина решила, что мне как минимум детородный орган откусили.
Лучше бы я сказал, что мне минет делают. Ей-богу. Чем наблюдать паническое выражение лица Тамары Львовны, только что в обморок не падающей. Поэтому пришлось пуститься ещё дальше…
– В следующий раз горячие напитки так близко к углу не ставьте.
И снова женщина просверлила спину Ане. Да что у них там произошло на подступах к моему кабинету?! С чего она решила, что во всех моих бедах виновата девушка?
Дальше Тамара Львовна демонстративно кивнула, многозначительно посмотрела на нашу парочку, больше фокусируясь на гостье, и покинула помещение. Хорошо, что моя сибирская зазноба этого не видела!
И вот теперь я с тоской смотрел на аппетитные женские формы в умопомрачительных шортах. Мало того что она зла на меня за очередную странную ситуацию, так ещё и вряд ли в ближайшее время я смогу вернуться к самой приятной части совместного времяпрепровождения.
Опустил взгляд на то, что ещё утром было бодрым и работоспособным инструментом, а сейчас напоминало скорее пережаренную сосиску. Мелькнула мысль смотаться к врачу, но я знал свой организм.
Все не так страшно, как кажется, да и чай, откровенно говоря, не таким уж горячим был. Просто с детства кожа у меня такая… Чувствительная. Вот и реагирует.
– Тут нет пантенола.
Конечно, нет, откуда ему там взяться? Тут только бинты да успокоительные. Без понятия, почему Илья держал здесь такой странный набор, словно его в любой момент могли расстроить, а потом прирезать.
– Очень жаль, но ничего, сейчас немного потерплю, а потом домой поеду.
Говорил осторожно, надеясь сам не знаю на что. Ну на то, что разговор о «Кедровом» останется в прошлом, как минимум. Хотя бы сегодня. Впервые в жизни так радовался увечью.
Да ещё и в таком деликатном месте. Но, судя по всему, волновался напрасно. Аня была увлечена случившимся. Она хмурилась, бросая на меня убийственные взгляды из-под ресниц.
– Тебе, наверное, к врачу надо. Поражение достаточно большое.
Она бурчала, в то время как снимала свою рубашку, прикрывая мой срам. Все ещё злая, но уже по-своему заботливая. Наблюдал за ее действиями, прикидывая, насколько мучительным окажется надевание штанов.
В любом случае ещё придётся посидеть, проветрить достоинство. На самом деле все не так уж и ужасно. Жжение уже прошло, и кожу скорее надо увлажнить, чем лечить. Все по старой схеме.
– Да нет, думаю, что справлюсь. Просто как минимум сегодняшний день придётся походить в халате. Ну, или голышом.
Несмело улыбнулся ей, на что вполне справедливо получил хмурый взгляд. Согласен, лицезреть мои красные гениталии то ещё удовольствие.
Она все смотрела на меня, не говоря ни слова. Многозначительное молчание у женщин – самое страшное оружие. Вот что она сейчас от меня хочет?
В тот момент, когда девушка, казалось, набралась смелости, за дверью послышалось шебуршание, и я услышал голос Муромского:
– Тамара Львовна, отставить истерику. Чего такого я ещё не видел в этом кабинете?
Дверь распахнулась, и у меня мелькнула мысль, что, по-хорошему, следовало бы ее запереть. Друг зашёл и обомлел.
– Александр Андреевич, с каких это пор твёрдое, слегка истеричное «нет» моей секретарши для вас означает «да»?
Но бывалого юриста на несколько секунд словно подменили. Он хватал ртом воздух, к моему неудовольствию, рассматривая Аню. Что, неожиданно, да?
Нежданно-негаданно внутри стало закипать странное чувство. Оно щекотало ноздри, от чего те раздувались. Руки чесались, и больше всего на свете хотелось одеть на Аню огромный безразмерный наряд, что сейчас в моде.
– Саша!
Друг вздрогнул и как по щелчку пальцев снова стал серьезным, немного насмешливым мужчиной. Но при этом не развернулся и не скрылся в закате, чего я так желал.
– Нет, ну я действительно не ожидал подобного. Тамара Львовна там едва ли не в полуобморочном состоянии, Анна Константиновна в образе прекрасной… эээ… калифорнийской красавицы. Только вот чем занимается руководитель одной из старейших строительных фирм, я ещё не придумал.
И он улыбнулся во все свои тридцать два зуба. Вот мне другу правду ответить? Что я снова пытаюсь уйти от вопроса, ответ на который мы с ним ищем уже неделю?
Многозначительно поднял бровь. Прямо в стиле Ани, научишься тут, когда припрет со всех сторон. Саша, кажется, понял. Ухмыльнулся и стал отчитываться:
– Вы извините, что отвлекаю вас от, вне сомнения, очень интересного сопровождения, но мне тут один фотограф именитый счёт принёс за фотосессию Анны Константиновны. Счет немаленький, да и фотограф ведёт себя странно. Как-то я не готов ему двести тысяч отдавать.
– Двести тысяч! Вы в своём уме вообще?! За что?! Да там не фотосессия, а полнейший фарс был! Они вагонку брёвнами называли и хотели, чтобы я ее кувалдой пилила!
У меня глаз задергался от такого вопиющего случая. Ну ладно, не от этого. Если честно, то плевать я хотел на фотографа и брёвна в тот момент, когда Аня выглядела так прекрасно.
Раскрасневшаяся, грудь призывно вздымается. Волосы мягкими волнами обрамляют лицо и ложатся на плечи. Она всегда на ночь заплетает их в косу, а тут прямо свобода прекрасному.
Не сразу понял, что завис, а ко мне обращается сама Аня. Она уже откровенно щёлкала пальцами впереди, громко возмущаясь:
– Приём, Красовский! Я, конечно, понимаю, что мои формы забирают на себя слишком много внимания, но удели хоть немного времени делу.
Глава 7. Аня
Спелись. Окончательно и бесповоротно эти двое спелись. Они наперебой заверяли меня, что больше не допустят такого беспредела. Что уже завтра у меня будет фотосессия в самом лучшем виде и с самыми лучшими брёвнами.
Что точно вряд ли, потому что самых лучших в столице днём с огнём не сыщешь. Я проверяла. От нечего делать в пробках пару раз заглядывала на местные базы.
Так там тот же ассортимент, что у нас, только цены выше раз в десять. И что же эта парочка мне с пеной у рта пытается доказать? А потом до меня стало доходить.
И вместе с этим возвращалось раздражение. Сначала небольшое, но по мере продолжения спектакля с целью отвлечь меня от главного перераставшее в бешенство.
А Слава-то соловьем изливался! Словно сел на свою любимую лошадку и гнал ее далеко и подальше. Или работал в китайском ресторане, где его снабжали лапшой, чтобы меня с ног до головы увешать.
Муромский же этот делал вид, что не стоит посреди кабинета, где сидит его начальник без штанов и его сотрудница в эротическом наряде. Завидую его спокойствию.
Моя подруга Милка всегда говорила, что она поражается моей рациональности – даже поддержала идею с профессионалом по лишению девственности, но тут даже я терялась.
Это высший пилотаж – такое спокойствие. Тем временем оба мужчины продолжали делать из меня идиотку:
– Этого фотографа мы уберём. Завтра будет другой, а команду оставим.
Муромский рассуждал очень серьезно. Слава же кивал ему в ответ, протягивая руку к лежащим рядом трусам.