Страница 2 из 13
Кали срывается, как Гончая, кулаки словно молоты летят в мордашку Серафиме. Сисястая даже не успевает закрыться, спасает только доспех. Но и он не вечен. Это понимает и Серафима, поэтому отступает, но тем самым дает Кали место для размаха. Оля разворачивается на носках и выстреливает ногой сисястой в лицо. Доспех пробивается, Серафима падает. Опустившаяся ступня Кали вминает ее буфера в ребра, и девка орет:
– А-У-У-А-А-СДА-А-АУСЬ.
Кали отталкивают к сетке, санитары уносят охающую сисястую с пробитой грудиной.
Я вбегаю с табуреткой в клетку. Кали падает на нее, набирает воду из протянутой бутылки, полощет и сплевывает в ведерко. Обрызгиваю шею девушки водой, остужая.
– Больше никаких финтов с ногами, – наставляю. – Слишком тебя выматывают. Максимум лоу-кики, но без хай-киков, поняла?
– Да, – кивает послушно.
Говорю тише:
– У твоей следующей противницы слабая растяжка – так что и она тебя тоже ногой в лицо не приложит. Отдохни, используй руки.
– Да.
– Бойцы в центр! – снова кричит рефери.
Кали встает, я убираюсь с табуреткой и прочим.
– Бой! – машет рукой рефери.
Одновременный рывок соперниц навстречу друг другу. Худощавая блондинка ускользает от хуков Кали, даже умудряется зацепить ее по корпусу. Чем злит мою девушку. Разворачиваясь в очередном броске она разит противницу локтем в висок. Доспех гаснет, оглушительно хрустит кость, кровь бежит по волосам цвета пшеницы. Худое тело падает мешком, настил заливает кровью. Санитары уже внутри, за ними в очереди ждет и уборщица со шваброй наготове.
Подставляю табуретку. Кали присаживается, руки дрожат, в правом глазу лопнули капилляры, окрасив белок красным – девушка устала от бешеного ритма и напряжения.
– Света, выходи, – решаю я.
– Что? – Кали вздергивает подбородок. – Почему она? Я еще могу драться!
– Так надо, – глажу ее по мокрым волосам. – Ты доказала, что сильная. Теперь доверься мне.
Со вздохом, не смея перечить, Кали выходит. В клетку вступает Белоснежка – белые волосы схвачены в конский хвост, точеная фигура завернута в черные топ и шорты.
– Пожелай мне удачи, – требует она.
– Удачи, Светлячок, – усмехаюсь я, прежде чем покинуть клетку.
Белоснежка отбрасывает пепельный хвост за спину и шагает в центр.
– Ваше Сиятельство? – в шоке мелит соперница. – Но вы же сами велели Серафиме поставить на место простолюдинку!
– Велела, – равнодушно кивает княжна. – А теперь я поставлю на место вас.
– Но…я не понимаю…
– Тут нечего понимать. Так мне приказал мой парень – ничего личного.
– Бой! – звонко как гонг кричит рефери.
Белоснежка срывается вперед. Жёлтые глаза сверкают, шикарное тело размазывается в воздухе. Как и стремительные удары. Не успевая защититься, соперница принимает их все.
– Кхи! – пропускает барышня последний удар в щеку. Доспех тает как утренняя дымка, обессиленную девушку отбрасывает к сетке.
Даже не глядя на поверженную, Белоснежка поправляет задравшиеся шортики. Оглядывается назад, замечает, что я смотрю на нее, и гордо улыбается. Затем только, будто что-то вспомнив, бросает уже уносимой санитарами сверстнице.
– Увидимся завтра на обеде, Лена.
– Я…Лера, Ваше С-сия…
Слабый голос удаляется вместе с носилками и затихает.
Вернувшись в свой угол, Белоснежка уже не так легко справляется с адреналином и усталостью. Плюхается на подставленную мной табуретку, с трудом держит царскую осанку, градины пота заливают колдовские глаза.
– Мне понравилось, – устало улыбается мне Белоснежка. – Хочу еще побить кого-нибудь ради тебя.
Хм, вообще-то я ждал другой реакции. Что она пожалеет о своей травле барышень на Кали.
– Разве они не твои подруги?
– У меня нет подруг, – Белоснежка трется красной щекой о мою руку с бутылкой воды. – Разреши еще раз сразиться.
Но в клетку на это раз выходит парень. Жива у него хорошо прокачана. Кмет. Судя по натренированным «колодцам» в районе живота и паха – манипулирует огнем или взрывами. За сеткой скрестила руки сероглазая высокая девушка, копия первой сисястой. Видимо, сестра. Сама решила не драться, отправила своего парня. Тот не очень и рад – смотрит на меня с опаской. Но деваться некуда – дворяне не отказывают своим женщинам в таких делах. Иначе засмеют.
– Судья! – кричу. – От Менской следующим выходит Бесонов, ее парень.
Тот лишь машет рукой, типа пофиг. Согласен, устроили тут Санта-Барбару. Уже в моменте не разобрать, кто за кого тут по праву дерется, а кто просто на огонек заглянул.
Снимаю пиджак и отдаю его Белоснежке. Закатывая рукава рубашки, встаю в центре клетки.
– Скажи спасибо бабе своей, – говорю бледному Кмету.
– За что? – блеет он.
– За то, что тебе писец, – не сдерживаю широкий оскал.
Парню не поздоровится. Гляньте на него – бугарь-Кмет вышел против девчонок-первокурсниц. Девушку свою послушал, ну-ну, а если она скажет избить младенца? Хотел бы ей помочь – уговорил бы не встревать в ненужную драку. Нет, таких подкаблучников надо перевоспитывать, не щадя лещей.
Посмотрев на мое лицо, он вздрагивает .
– В бой! – команда рефери звучит как приговор парню.
Не торопясь, принимаю боксерскую стойку. На меня летят огненные файерболы – даже не чешусь. Бессильное пламя стекает с Огнеупора, красные языки лижут настил, и в окружении пожара я медленно подшагиваю к Кмету. Не бью, специально медлю – чтобы растянуть удовольствие.
– Мне писец, – понуро блеет парень. Не совсем тупой, значит. Дошло наконец.
– Впредь десять раз подумай, прежде чем по глупости встревать за свою тупую девку.
Моя ступня с хлопком пробивает ему живот, и он отлетает, промяв телом сетку. Подхожу и луплю с размаху костяшками по мордасу. Доспех тухнет. Сильно не мучаю – незачем, парниша все понял. Лишь на прощание щелчком ломаю нос, да сжимаю ключицу до фарфорового хруста. На том и оставляю. Парень остается сидеть с выпученными глазами.
– Эй, Бесонов, – окликает меня рефери. – Ты куда? Он не сдался.
– Он просто не может, – ухмыляюсь. – Внимательней посмотрите – парень в шоковом состоянии.
Рефери спешным шагом приближается к Кмету, машет рукой перед его остекленевшими глазами.
– Черт! Санитары! Что же его так пробрало?!
Вопрос риторический, но я отвечаю:
– Радость.
– Радость? – рефери отворачивается от санитаров. – Ты ему ключицу в порошок раздавил!
– Ага, радость, что так легко отделался.
На этом покидаю клетку. Не сдержав эмоций, Кали бросается мне на шею. Алла в сторонке счастливо сверкает черными глазками, единственная из девушек не проявляя ревности. Вика недовольно скрещивает руки на груди. Злобно глядя на мои объятия с Кали, Белоснежка кашляет в кулачок.
– Долго ты возился с тем слабаком, – фыркает наиграно.
– Зато ты мгновенно расправилась со своей соперницей, – подмигиваю. – Правда ведь, Кали, что Света крутая?
– Ага, молодец она, – мурчит девушка довольной мордашкой зарываясь мне в шею.
На лице у Белоснежки вспыхивает румянец смущения. Стараясь держать взгляд как ни в чём не бывало, княжна вдруг не выдерживает:
– Так нечестно! – и кидается на меня сбоку. Мягкие груди сплющиваются о мои ребра.
– Идите и вы сюда, – поверх белой головки кидаю Алле с Викой.
Черноволосую княжну дважды просить не требовалось. Бочком она протискивается между девушками и целует участок моей шеи, что ей достается.
– Нет, – отчетливо говорит Вика, разрушая момент единения.
Скинув красную копну волос за плечо, моя девушка разворачивается и стремительно шагает из зала. Смотрю ей вслед и невольно вспоминаю чью-то фразу: "Трудно содержать гарем. Одних прокладок сколько надо."
Глава 2 – Расстаться можно и любя…жарко любя
На следующий день я наконец попадаю на тренировку.
– Построение! – зычно гаркает тренер Аделина на весь клуб.