Страница 8 из 13
– Ай, ты что творишь, Катя! – Павел, как подкошенный, валится от ее резвого хука. – Сдурела?!
– Либо дерись, как мужчина, либо не рыпайся, – плюет ему в лицо Лисичка.
– Ну сама напросилась, – Павел быстро перетекает на корточки, а затем выпрямляется как пружина. – Больше ты не девка Андрея, могу порвать тебя запросто.
Внезапно он резко складывается пополам. Прямо над ним возвышается голый, не считая шарфика Лисички, Артем. Его волчий оскал вводит барышню в ступор и возбуждение.
По бокам Бесонова охраняют очень красивые девушки – особенно брюнетка и красноволосая справа.
– Вот и увиделись снова, – нагибается Бесонов над Павлом, бьет его ладонью по подбородку. И тому этого хватает – глаза закатываются, нижняя челюсть безвольно отвисает.
Доспех тоже слетает – Лисичка понимает это, когда Артем молниеносным хуком выбивает Павлу все передние зубы. Белые осколки рассыпаются по полу. Бесонов довольно улыбается, подмигивает Лисичке. И она чувствует, как ее губы растягиваются в ответной улыбке.
– А тебе идет мой шарфик, – лепечет Лисичка какую-то глупость.
Но их прерывают.
– Ученики! Немедленно прекратите беспорядки!– появляются охранники в серой форме и кричат в громкоговорители. -
Всем разойтись по своим классам!
Ну вот, а ведь Артем только-только ей подмигнул.
Глава 4 – Друзья, прекрасен наш союз!
– Господин Первый заместитель директора, разрешите? – заглядывает в кабинет граф Минаев, начальник безопасности лицея. – Я принес отчет по вчерашнему погрому во втором корпусе.
Директор князь Александр Бородов редко посещает лицей, возлагая свои обязанности на Первого зама.
– О, вы об этом, – вздыхает задумавшийся старичок. – Боюсь, мне эти сведении без надобности…
– Боюсь, это событие нуждается в вашем рассмотрении незамедлительно, – граф размашистым шагом подходит к столу завуча и бросает стопку бумаг ему под нос. – Итак, первый лист – список из тридцати одного студента под отчисление. Одобрите, пожалуйста.
– Основание? – сдается старичок под напором гороподобного безопасника.
– Нападение на другого ученика с целью нанесения повреждений, несовместимых с жизнью. А также подстрекательство учеников к нападению. А также поджог общежития с целью отвлечения Службы безопасности лицея. А также порча системы пожарной безопасности. А также пронос внутрь лицея холодного оружия ударно-раздробляющего действия. Я сейчас про стальные дубины.
– Молодежь нынче очень жестокая, – качает головой завуч. – Вы допросили нападавших на Бесонова?
– Конечно. Но допросу удалось подвергнуть только семерых – Груба, Сивенова с Шавельским и еще четверых подстрекателей, до которых Бесонов не успел добраться. Остальных парень изуродовал…
– У нас в штате три целителя, – удивляется завуч. – И я давно велел им всем заняться тяжелоранеными.
– Все восстановлены насколько возможно. Целители не лечат психотравмы.
– Молодежь нынче очень мягкотелая, – хмыкает завуч. – Какие еще психотравмы? Их всего лишь избил талантливый простолюдин.
Минаев берет из середины стопки лист и зачитывает:
– «Приступы, похожие на тяжелые болезни сердца и сосудов. Животный страх, приходящий без внешних раздражителей. Вегетативные симптомы: тремор рук, одышка, головокружение, повышенное сердцебиение, боли в груди. Бессонница, панические атаки…»
– Свароже! Они будто в Чечне побывали! Что Бесонов с ними делал?!
– Всего лишь бил и пугал, – пожимает плечами граф. – Сивенов с Шавельским сразу признались. Груб тоже сознался в своей причастности. Просил не отчислять вассалов его рода – якобы всего лишь исполняли приказ наследника главы Дома.
– Отчисляй не отчисляй, – почесывает подбородок завуч, беря бумажку и пробегаясь взглядами по симптомам и рекомендациям. – Минимум семнадцать человек все равно отправят на биологически-медикаментозную терапию. Их ждет психбольница, а не школа.
– Тук-тук, можно? – на пороге возникает София Бородова.
Княжна сегодня в тёмно-сером стильном костюме и тонком синем галстуке, не столько выделяющемся на белой блузке, сколько подчеркивающий объемистые груди под ней. Два девятых вала, наполненных роковой силой. И сейчас речь вовсе не о ранге Рыкаря.
– Мы заняты обсуждением дел лицея, княжна, – отмахивается Минаев. – Подождите за дверью – будьте добры.
– О! Дел лицея? – лучезарно улыбается эта коварная девушка. – Тогда я очень вовремя.
Она проходит мимо графа и присаживается одной ягодицей на стол. Берет доклад Минаева и внимательно листает его.
Завуч решает необходимым пояснить:
– С завтрашнего дня княжна – новый Первый заместитель директора. Я ухожу на пенсию.
Сжимая пудовые кулаки, Минаев шумно глотает. Еще под бабой граф не ходил!
– Ясно, почти все рода мелкие, – кивает своим мыслям София. – Всех участников сговора отчислить, лечение в психлечебнице оплатим за счет бюджета лицея. Как знак того, что не в обиде на рода нарушителей – просто таков устав нашего учреждения. Если кто все равно вздумает качать права, угрожать судом – отправим доказательства. Видеозаписи с признанием вы же сделали, граф?
– Сделали, – мычит Минаев.
– Отлично. Но Груб явно не устроил бы такое сам. Засада с тройным дном, отвлечение охраны, использование эксперимента с расширением прав учсовета, еще и с учителями на этаже сговориться, чтобы уехали пополдничать. Мозгов не хватило бы у юноши. А вот у его напарника вполне.
– Груб и словом не обмолвился о Березовском, – отвечает граф, тоже догадавшийся кто капитан на этом корабле. – У нас ничего на него нет.
– Что ж, ладно – его команда саммо одна из фаворитов на Чемпионате, – говорит княжна. – Одного Кмета она уже потеряла, полным крахом будет, если еще и главного стратега лишится. Но к себе Березовского позовите, граф, пообщайтесь как следует. Если проболтается – еще лучше. Раздобудете доказательства – обращусь к родителям мальчишки. Поговорю тет-а-тет с графом Березовским. Повторения подобного нельзя допустить.
– Как только парень вернется с больничного – обязательно. У Березовского якобы грипп. Что будете делать с Бесоновым? Примените к нему дисциплинарные взыскания? Всё же искрошить в порошок семнадцать учеников – явное превышение мер самообороны.
– Оу, – глаза Софии загораются. – Конечно, я применю к Артему Бесонову очень суровые дисциплинарные взыскания, – она оглаживает мягкой рукой себя по бедру. – Не сомневайтесь, граф.
***
Родовое гнездо Березовских.
Бордовые шторы задернуты, сигаретный дым витает по кабинету. На черном паркетном полу под столом разбросаны бутылки из-под виски. Еще одну держит в руках младший Березовский. Волосы юного графа всклокочены, опухшие глаза тонут в пьяном лихорадочном блеске.
Хлебая прямо из горла, раз за разом он прокручивает на ноутбуке запись. Рука держащего смартфон вассала слегка дрожит, но это ни капли не мешает. Качество видео высокое, видно во всей красе шагающего Беса. Голого, не считая шарфика Лисички на его бедрах.
– Мразь! – кричит Андрей и бросает бутылку в стену. Стекло разбивается, осколки стучат по пакету.
Взять и накинуть на свой набалдашник шарфик, которым граф тысячу раз обматывал любимую. За который притягивал ее к себе, чтобы поцеловать в сладкие губы, чтобы ощутить во рту неповторимый персиковый вкус. Можно ли нанести большее оскорбление?
Засранец плебей! Бес сделал набедренную повязку из знамени любви Андрея, из символа их с Лисичкой преданности друг другу. Как она могла отдать шарфик другому?! Доверить любимую вещь простолюдину?! Даже на финале Чемпионата Средних школ, когда граф попросил одолжить его на счастье, она отказала, покраснев и извинившись. А тупому пролетариату, значит, конец прикрыла? Любовь растоптана, в сердце бушует ненависть.
Схватив ручку и тетрадь, Андрей бешено строчит план убийства люмпеновской мрази. Рвет бумагу, выбрасывает – не то, слишком просто, слишком непродуманно. По новой пишет.