Страница 3 из 8
Сент-Уэн, май 2017
1920‑е
Откройте тюрьмы. Распустите армию
УГОЛОВНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Навязанные социумом ограничения отжили своё. Ничто – ни признание свершённого проступка, ни требования национальной безопасности – не может принудить человека поступиться свободой. Вместе с тем сама идея тюрьмы, сам принцип казармы сегодня как никогда в ходу: эти уродства уже никого не удивляют. Поистине же позорным выглядит благодушие тех, кто предпочёл обойти проблему при помощи моральных или физических компромиссов (из честности, по болезни или во имя патриотизма).
Но стоит лишь как следует осознать, с одной стороны, каким злоупотреблением является само существование подобных темниц, а с другой – какое унижение несут они, какой потерей всякой веры в себя грозят и тем, кому удаётся их избежать, и своим узникам (а ведь находятся, похоже, безумцы, предпочитающие самоубийству камеру или гарнизон) – так вот, стоит это наконец понять, как становится неуместной всякая дискуссия по этому поводу, любая палинодия. Никогда ещё шанс покончить с таким положением вещей не был столь велик – и даже не шанс: императив. Господа палачи могут сколько угодно заводить свою песню: хочешь мира, готовься к войне, – за подобными предложениями кроются лишь самые низменные опасения или самые лицемерные поползновения. Давайте отважимся признать: мы ждём катастрофы, крушения нынешнего порядка – и более того, призываем его. Настоящей катастрофой стало бы дальнейшее существование мира, где одни помыкают другими. Священный союз перед штыками или пулемётами: как можно до сих пор использовать этот дискредитировавший себя аргумент? Выпустите на волю и солдат, и каторжников. А ваша собственная свобода? Не может быть никакой свободы для её врагов. Пособниками тюремщиков мы не будем.
Парламент принимает куцую амнистию; по весне выпускники целыми классами отправятся под ружьё; в Англии целый город не смог спасти одного человека; как само собой разумеющееся нам сообщают, что на Рождество в Америке решили отложить казнь нескольких заключённых, потому что очень уж они хорошо пели хором. Ну а как закончились колядки, тогда уже можно умирать – или маршировать на плацу. В каморках часовых, на электрических стульях эти доходяги ждут своего часа: вы готовы обречь их на расстрельный взвод?
ОТКРОЙТЕ ТЮРЬМЫ
РАСПУСТИТЕ АРМИЮ
Декларация от 27 января 1925 года
Принимая во внимание лживое толкование наших устремлений, бездумно распространяемое на публике,
В ответ на бормотание всей нынешней литературной, драматической, философической, экзегетической и даже теологической критики мы заявляем следующее:
1. Мы не имеем ничего общего с литературой,
Хотя прекрасно способны, подобно всем остальным, воспользоваться ею в случае надобности.
2. СЮРРЕАЛИЗМ – не новое или более удобное средство выражения, нижé метафизика поэзии;
Это способ тотального освобождения духа
И ВСЕГО, ЧТО С НИМ СРАВНИМО.
3. Мы полны решимости свершить Революцию.
4. Мы поставили рядом слова СЮРРЕАЛИЗМ и РЕВОЛЮЦИЯ исключительно с тем, чтобы продемонстрировать беспристрастный, безразличный и, более того, совершенно безнадёжный характер этой революции.
5. Мы не претендуем на изменение нравов людей, но намерены доказать уязвимость их убеждений и то, сколь непрочен и изрыт пещерами фундамент, на котором возвели они свои шаткие убежища.
6. Мы адресуем Обществу следующее торжественное предупреждение:
смотрите не оступитесь, за каждый неверный шаг вашего разума спуску от нас вам не будет.
7. Мы будем поджидать вас на каждом повороте мысли Общества.
8. Мы – профессионалы Бунта.
Нет такого средства, которое мы по необходимости не решились бы задействовать.
9. И особое послание – западному миру:
СЮРРЕАЛИЗМ СУЩЕСТВУЕТ.
– Что это ещё за новый -изм нас тут преследует?
– СЮРРЕАЛИЗМ – не поэтическая форма.
Это крик духа, вернувшегося к своим истокам и полного отчаянной решимости растереть в прах свои кандалы —
– и, коли до того дойдёт, не только в переносном смысле.
ОТ ИМЕНИ БЮРО СЮРРЕАЛИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
15, улица Гренель
Луи Арагон, Антонен Арто, Жак Барон, Жоэ Буске, Жак-Андре Буаффар, Андре Бретон, Жан Каррив, Рене Кревель, Робер Деснос, Поль Элюар, Макс Эрнст, Теодор Френкель, Франсис Жерар, Мишель Лейрис, Жорж Лембур, Матиас Любек, Жорж Малкин, Андре Массон, Макс Мориз, Пьер Навиль, Марсель Нолль, Бенжамен Пере, Реймон Кено, Филипп Супо, Деде Санбим, Ролан Тюаль
Письмо ректорам европейских университетов
Г-н ректор,
В тесном подвале, который вы именуете «Мыслью», проблески духа гниют точно прошлогодняя солома.
Довольно словесных игр, синтаксических уловок, жонглирования формами: настало время отыскать великий Закон сердца – закон, который был бы не темницей, а путеводной нитью для Духа, заплутавшего в собственном лабиринте. Такой лабиринт – ядро, в котором сходятся все силы существа, самые чувствительные нервные окончания Духа – существует: он там, куда не дотянуться науке, там, где лучи разума разбиваются об облака. В этом сплетении движущихся и не находящих себе места стен, вдали от всех известных форм мысли и обитает наш Дух, отслеживая свои самые потайные, непроизвольные движения, те, что сродни откровению – нездешнему дуновению, слетевшему с небес.
Но род пророков оборвался. Европа усыхает, медленно мумифицируясь в бандажах своих границ, заводов, судов и университетов. Окаменевший Дух трещит под давлением стягивающих его минеральных страт. Повинны в том ваши заплесневелые системы, ваша логика «дважды два – всегда четыре», и вы сами, запутавшиеся в силках своих силлогизмов. Вы штампуете инженеров, письмоводителей, врачей, коим неведомы истинные тайны тела и космические законы бытия, мнимых учёных – слепых, точно кроты, за порогами своих лабораторий, – и философов, что тщатся заново отстроить Дух. Самый ничтожный акт стихийного творения – это целый мир, таящий в себе больше сложности и откровения, чем любая метафизика.
Полноте, Господа, вы – всего лишь узурпаторы. По какому праву вы считаете себя проводниками интеллекта, высшим авторитетом в области Духа?
Вы ничего не знаете о Духе, вам неведомы самые скрытые – и самые важные – его ответвления: эти отпечатки древних ископаемых, что лежат у истоков нашего существа; те следы, которые нам порой удаётся отыскать в самой сокровенной породе нашего мозга.
Во имя самóй вашей логики мы говорим вам: жизнь воняет, Господа. Взгляните‑ка на ваши лица, посмотрите на ваши творения. Через сито ваших дипломов проходит молодёжь, истощавшая и потерянная. Вы – язва на теле мира, господа, и, может, так для него даже лучше, только пусть он не ставит себя во главе всего человечества.
Письмо главврачам психиатрических лечебниц
Господа!
Законы, обычаи наделили вас правом судить о состоянии рассудка. Эту высшую, чудовищную власть вы вершите по собственному разумению. Смех да и только! Легковерные цивилизованные народы, учёные и правители приписывают психиатрии незнамо какую запредельную мудрость. Приговор вашей профессии вынесен загодя. Мы не намерены спорить здесь ни о заслугах вашей науки, ни о сомнительном существовании душевных недугов. Но сколько доблестных попыток приблизиться к тому психическому миру, что окружает многих ваших пленников, придётся на каждую сотню вычурных описаний болезней, напропалую смешивающих материю с духом, на каждую сотню классификаций, среди которых самые неубедительные оказываются единственно пригодными к использованию? Сколько, например, среди вас тех, кто может усмотреть в фантазиях шизофреника, в преследующих его видениях нечто большее, чем бессвязный бред?