Страница 2 из 10
Анатолий Иванович потрогал свои усы, словно проверяя их на колючесть.
– Однако стоимость даже однушки… – Анатолий Иванович, замолчав, обратил взор на Чистякова.
– Цены у нас далеки от московских, естественно, – пожал плечами Владимир Николаевич.
– Но машину купите, – встряхнул головой Анатолий Иванович, словно вдруг на что-то решившись. И, пристукнув кулаком по своему колену, добавил: – И – не убитую.
Готовцев вскинул удивлённо брови, затем повернул голову и посмотрел на Чистякова. И обнаружил, что тот удивлён только что прозвучавшим в салоне автомобиля заявлением не меньше него.
– В хорошем состоянии? Может, аж девяносто девятую? Похоже, это что-то из области… – скептически начал Готовцев.
– Нет! – перебил его Анатолий Иванович. – Можете мне поверить. Будут деньги! – И он, для пущей убедительности, по-видимому, предпринял попытку въерошить щёточку начавших седеть усиков.
– Однако вы сказали о роли, которую… Одно дело – заунывно читать собственные стихи… – Готовцев с грустной улыбкой посмотрел на «усачей», как он про себя окрестил собеседников. На того и на другого.
Анатолий Иванович успокаивающе похлопал Готовцева по его нервно сжимающей левое колено руке.
– Да, предстоит исполнять определённую роль, однако требоваться тут будет не актёрское мастерство, а как раз то, о чём я только что говорил: собранность, ответственность и другие аналогичные качества.
– Но, надеюсь, не роль же иностранного шпиона мне придётся играть, если соглашусь? – спросил Готовцев, улыбаясь абсурдности такого предположения. Он только теперь заметил, что они уже не стоят около столовой, а куда-то едут.
– Нет. Вы правы. Но лишь отчасти, – быстро откликнулся Анатолий Иванович. И широко и добродушно улыбнулся.
А затем последовало это заявление «товарища из Москвы» о том, что Готовцеву предлагается исполнить роль резидента ЦРУ. Готовцев, ошеломлённый, было уж, рассмеялся (откачнулся назад, приоткрыл рот, издал даже какой-то звук), однако что-то во взгляде Анатолия Ивановича остановило его. Он понял: это не шутка. А что же тогда?
– Ваши документы, пожалуйста! – неожиданно даже и для себя потребовал Готовцев, став предельно серьёзным, и протянул руку, сначала в сторону Анатолия Ивановича, потом – пред очи обернувшегося Владимира Николаевича. И вновь вернул её – ладонь кверху – к лицу Анатолия Ивановича. – Ну-с!
Владимир Николаевич, притормозив, поспешил сунуть руку под куртку, однако Анатолий Иванович остановил его, выбросив вперёд руку и легко коснувшись плеча коллеги. Затем он неторопливо вынул своё удостоверение и предъявил его Готовцеву. Ознакомившись с представленным на его обозрение документом, Готовцев призадумался.
– Если решитесь, позвоните по этому, вот, телефону, – услышал он голос Анатолия Ивановича и увидел вручаемый ему золотистый прямоугольничек визитки. – Вечерком, с восьми до десяти. Сегодня или завтра. Или послезавтра. Но не позднее.
– Хорошо, товарищ полковник. Надумаю – позвоню. Или господин полковник?
– Анатолий Иваныч, Михаил Петрович. Называйте меня Анатолием Иванычем. Владимир Николаич, здесь, не доезжая до проходной, остановите. Ну, всего хорошего, Михаил Петрович!
– А…
– Подробности – потом. Если сговоримся. Но, Михаил Петрович, никому ни слова о нашем разговоре. В любом случае. Тут ничего, надеюсь, объяснять не надо. Даже жене говорить не следует.
– А если не позвонит? – спросил Чистяков после ухода Готовцева.
– Позвонит, – ответил Анатолий Иванович. – Не сегодня, а завтра. Если обстановка в семье такова, как вы её обрисовали…
– И всё-таки?
– Подготовьте другой вариант повторного выхода на Готовцева. Только он. Времени у нас в обрез. Боюсь, к первой встрече с Фээм так и так опоздаем.
Анатолий Иванович ошибся, ибо не успели они отъехать, как Готовцев вернулся и, нагнувшись к приопущенному стеклу правой передней дверцы, выкрикнул:
– Согласен! Я согласен! Я живу… Я живу тяжело. Словно что-то зацепило и тащит по жизни волоком – и след неглубок, и бока ободранные. Бескрылая приземлённая повседневность сушит мозг и растягивает, словно резиновый шарик, сердце. Да, я согласен! Я буду согласен. Если… сумма меня устроит.
– Ну и отлично, – произнёс Анатолий Иванович с некоторой неуверенностью в голосе. – Вы в десять уже дома?
– Да, завтра, около десяти.
– Вот и договоримся, когда и где встретимся.
– Если договоримся, – кивнул Готовцев. Затем, резко выпрямившись, развернулся и ушёл.
Чистяков бросил на Анатолия Ивановича встревоженный взгляд.
– Время. Да, времени не остаётся, – вздохнул Анатолий Иванович.
Этапы персональной эпохи перемен
Сдав дежурство, Готовцев вышел за ворота комбината и направился в сторону дома. Однако вскоре свернул влево и пошёл, ускоряя шаг, в направлении центра города. Домой явился лишь спустя три часа. В коридоре его встретила жена Ирина.
– Где ты был? – подозрительно его осматривая, проговорила она.
Готовцев глянул в сторону кухни.
– Он не там?
– Он у себя. Успокойся. И обувь поставь на место. Сколько раз можно говорить?
– Ладно-ладно. Смотри. Видишь? – Готовцев запихивает туфли в обувной шкафчик.
– Сын поговорить хотел по поводу квартиры. Ты же знаешь, на каникулах ему хотелось бы…
– Знаю, – невольно сцепив зубы, перебил Готовцев. – И тебе прекрасно известно…
– У тебя есть деньги нанять кого-то? Или всё я должна? Ты даже обещал, помнится.
– Так получилось… – выдавил из себя Готовцев. – Ну, не могу я туда…
– А вообще-то, решение мы принимали вместе. И куртку повесь как следует. Кстати, какой-то Владимир Николаич два раза звонил.
– Что он сказал? – Готовцев вешает куртку на плечики.
– Что он мог сказать? Просил позвонить. Кто он и что у вас за дела, я хотела бы знать?
– Случайно познакомились. Дело своё хочет… Ну, компаньона ищет.
– Среди сторожей? Понятно.
– Что тебе понятно?
– Наобещал человеку, а потом… – Ирина преградила Готовцеву путь в ванную. – Какое дело-то?
– Да коммерция – что ещё!
Готовцев проскользнул мимо жены и попытался закрыть за собою дверь, однако Ирина сунула руку в дверной проём и превентивно взвизгнула:
– Ой-ой!
– Отойди! – приказал Готовцев.
– Чуть руку не оттяпал же! – Ирина вошла в ванную. – Что вы там продавать собрались? И какой из тебя продавец, извини за выражение?
– Пока просто треплемся.
– Ты же трус.
Готовцев хмуро глянул на жену и отвернулся.
– Ты не понимаешь.
– Да уж где мне.
– Мне умыться…
Готовцев левой рукой поднял валяющийся на дне ванны шланг душа и, одновременно с этим, другой рукой перебросил рычажок на смесителе вправо.
– Кто он такой? – не отстаёт Ирина.
Готовцев открыл кран холодной воды, и несколько десятков струек воды выскочили из дырочек рассеивателя, почти вплотную приближенного к бедру Ирины.
– А-а-а! – завопила Ирина.
– Прости, – сказал Готовцев.
– Ты специально! – Ирина выбежала из ванной комнаты.
– Может, и специально, – пробормотал Готовцев. – Подумаешь, преступление. А совать свой нос…
Спустя полчаса, улучив момент, Готовцев вынул из кармана куртки золотистую визитку и позвонил по начертанному на ней синей пастой местному номеру. Другие два, типографски исполненные, были тщательно зачёрканы той же синей авторучкой. Отозвался Анатолий Иванович.
– Не хотелось бы, чтобы нас с вами видели вместе, – поздоровавшись, сказал полковник. – Поэтому предлагаю встретиться в кинотеатре.
– В кинотеатре?! – вырвалось у Готовцева.
– Да. А что вас смущает?
Но Готовцев уже протащил через проектор памяти коротенькое воспоминаньице о последнем посещении кинотеатра – десяток или дюжина зрителей в огромном зале – и поспешил согласиться:
– Идёт. В кинотеатре так в кинотеатре.
– Кинотеатр «Луч», сеанс на шестнадцать часов. Устроит?