Шейх

Поворачиваюсь обратно, оглядываю огромное помещение, похожее на кухню древнего замка. Ряд больших печей, на которых стоят большие кастрюли, несколько женщин в белых одеждах хлопочут, нарезая овощи. Те, кто надо мной стояли, сейчас пристально наблюдают за мной.

Невысокая, довольно полная женщина в красной кандуре явно тут главная, все кидают на нее вопросительные взгляды, ожидая команды. Она разглядывает меня с неудовольствием.

– Дикарка! Срочно в баню ее! Иди сюда, девочка, не доставляй нам проблем.

Еще много непонятной мне речи. Явно английский тут больше никто не понимает, кроме меня. Почему она говорит на нем так свободно? Кто она? Ее тоже похитили?

– Вы говорите по-английски? – восклицаю с надеждой. – Помогите! Меня привезли сюда насильно! Я не хочу, мне домой надо… умоляю.

– Алистила Уалейха! – кричит женщина, и даже без перевода понимаю, что она дала команду схватить меня. Потому что на меня тут же бросаются все женщины, что стояли вокруг главной. И охранник у входа тоже, он хватает меня за плечи и поднимает в воздух.

– Отпустите! Хватит! – сама не замечаю, что перешла на русский. – Подонки, сволочи! Что вам от меня надо?

– Нам надо помыть тебя, ненормальная, – скривившись объясняет женщина. – Хватит устраивать истерику. Успокойся. Будет только хуже.

Ее голос и правда успокаивает, да и силы кончаются. Лысый вносит меня в просторное помещение. Повернув голову вижу умывальник, душевую. Мне и правда нестерпимо хочется вымыться. Так сильно, что затмевает остальное. Страх неизвестности. Отчаяние.

– Я просто помою тебя, – говорит женщина.

Меня успокаивает, что мы говорим на одном языке.

– Пусть он выйдет, – прошу тихим голосом.

– Хорошо. Яхруж, Мабрур, – говорит она громиле и тот покидает комнату. – Но он останется у двери, – предупреждающе смотрит на меня женщина. – Если попытаешься что-то выкинуть он сюда ворвется. Ты же не хочешь, чтобы он увидел тебя голой? Позор. Харам.

– Я поняла, – киваю женщине. – Но вы ответите на мои вопросы?

– Смотря на какие. Раздевайся.

Женщина включает воду, из душа начинает литься вода. Я мечтала об этом постоянно, видела во сне, умирала от желания хотя бы промокнуть покрытое коркой тело влагой.

Сглатываю. Покорно начинаю сбрасывать рваную одежду. Затем белье. На лице женщины омерзение.

– Меня, кстати, зовут Арифа.

– Виталия.

– Здесь тебе дадут арабское имя, девочка.

– Вы тоже пленница? Я же слышу, как вы разговариваете. Вы не здешняя!

– Верно. Я жила когда-то в Англии, в Лондоне, – улыбается женщина. – Это было в прошлой жизни.

– Помогите мне! У меня отец, семья. Пожалуйста. Меня похитили.

– Скорее ты выглядишь так, будто тебя подобрали на помойке. Вставай под душ!

Выполняю то что хочет женщина. Меня успокаивает, то что мы с ней наедине. Я должна выведать у нее по максимуму. Где я, что это за место. Для чего здесь.

Арифа трет так сильно, что я постанываю от боли. Затем намыливает мои волосы, долго втирает шампунь, смывает и снова намыливает, и так трижды. Все время что-то бормоча под нос по-арабски. Пока она моет меня, говорить не получается. Наконец она позволяет мне выйти из-под душа. Выключает воду. Довольно вздыхает.

– Такая гладкая, как ребенок, сколько тебе лет? – задает неожиданный вопрос, от которого краснею. Мне безумно стыдно, перед поездкой Ксения взяла меня на «слабо». Ради извращенной забавы, или чтобы посмеяться. Она поспорила со мной, что я трусиха и ни за что не выдержу процедуру, на которую она ходит постоянно. Я «полезла в бутылку», то есть упрямо заявляла, что она не права. Спором оказалась. Эпиляция ног и линии бикини. Сейчас я отчаянно желала вернуться в то время. Ксения. Вспомнила о ней, и тревога за нее заслонила собственное отчаяние.

– Ему понравится, – довольно заявляет Арифа.

– Кому? Кто меня похитил, скажите! Умоляю вас!

– Похитил? – хмурится женщина. – Ты совсем ненормальная. Здесь никогда не было пленников. Ты ведешь себя странно. Тебя, наверное, спасли, девочка. Все в твоей бедной голове перепуталось. Судя по твоему состоянию. А ты о похищении твердишь. Мой хозяин не похищает людей. Тем более женщин. Зачем. Они сами падают к его ногам, как спелые плоды.

Ошарашенно смотрю на Арифу. Она выглядит предельно искренней. Вдруг это правда? Вдруг меня спасли из тюрьмы?

– Я хочу поговорить с отцом. Если я не пленница…

– Я не знаю кто ты, девочка. Я твою судьбу не решаю. Мне велено привести тебя в божеский вид, чтобы ты могла предстать перед шейхом.

Ненавистное слово, оно словно пуля прошивает сознание, и я снова начинаю дрожать.

– Умоляю, помогите мне. Я должна связаться со своим отцом. Он дипломат, повсюду меня ищет. Вы можете позвонить ему? Я напишу номер. Ведь вас тоже похитили, так? Неужели вы не мечтаете вернуться на родину?

– Странная милая девочка, я на родине. Меня никто не похищал. Я приехала сюда много лет назад. Как учительница английского для маленького принца. Он вырос на моих глазах. Я учила его, а потом влюбилась в одного из слуг. Стала женой, приняла веру мужа. Это место давно стало мне единственным домом. И еще раз умоляю, успокойся. Шейху нет нужды похищать женщин. Он молод и красив. Он богат, обладает властью. Он не обидит тебя. Пойдем, Виталия.

– Куда? – спрашиваю с тревогой, только сейчас заметив еще одну дверь в этом помещении. На противоположном конце от той, за которой скрылся охранник. Я завернута в длинное белое полотенце, волосы мокрые.

– Иди, не бойся, – улыбается мне Арифа. – Теперь надо принять ванну с маслами и травами. Смягчить твою бедную кожу. Выгнать всех демонов из твоей головы.

Ее голос убаюкивает. За дверью и правда оказывается ванная. Точнее, огромное джакузи, вода в котором розового цвета, в ней плавают лепестки цветов. В помещении стоит невероятный аромат, закрываю глаза и блаженно вдыхаю. Все эти процедуры действуют как гипноз. Убаюкивают, убирают ужас и панику.

Ненадолго. Открыв глаза вижу перед собой того, кого молилась никогда больше не увидеть. Я всегда знала в глубине души, что это он. Заставляла себя верить, что это неправда. Мой личный палач. Единственный мужчина на этой планете, у которого есть ко мне личный счет.

Шейх Кадир Шараф Эль Дин.

– Так это все же ты! – выдыхаю с яростью.

Смотрю, как шейх небрежно делает шаг вперед, ступая ногой в сапоге на толстый мягкий ковер, покрывающий пол возле ванной. Пячусь назад, крепче прижимаю к себе полотенце.

Мой враг замирает и больше не делает попыток приблизиться, лишь разглядывает меня.

С трудом выдерживаю его надменный взгляд, хотя ощущаю слабость и испуг. Голова словно не моя, все плывет перед глазами. Но ненависть помогает держаться прямо, хотя хочется кулем упасть на пол и завыть от бессильного гнева. Подонок! Взглядом пометил меня и начал преследовать как добычу.

– Варвар! – восклицаю, не выдержав повисшего молчания. – Если думаешь, что тебе удастся уйти от наказания за это, ошибаешься. Я российская подданная! Мой отец дипломат! Он найдет тебя и закопает! Ты сам в тюрьме сгниешь!

Шейх смотрит на меня с легкой усмешкой, словно его забавляют мои слова.

– Мне нравится твоя дерзость, – произносит он лениво. – Не надейся понапрасну. Я нахожусь на своей собственной территории и подчиняюсь только самому себе. Так скажи же мне, маленькая злючка, есть ли смысл в твоей браваде? Зачем ты задираешься? Что можешь изменить? Единственный твой шанс покинуть это место – быть покорной. Тогда быстро мне наскучишь, и я отправлю тебя к твоему отцу. Сопротивляясь, ты сама увеличиваешь время проживания здесь. Теперь ты знаешь, что любое твое неповиновение буду расценивать именно так.  Но знаешь, это заводит. Раньше мне не отказывали. Ни разу, представляешь? Столько отчаяния, столько ярости. Ты интригуешь, девочка.

Говоря все это, шейх жадно, пристально разглядывает меня, и я поневоле отвечаю тем же. Отвернуться сейчас – означает признание поражения. Такого удовольствия я ему не доставлю. Поэтому смотрю в его красивое лицо, разглядывая каждую черточку. Темно-синие глаза, впивающиеся в меня, обрамлены густыми черными ресницами, таким позавидовала бы любая красотка, брови и нос безупречной формы, линия подбородка твердая, упрямая, рот изогнут во властной улыбке, которая не оставляет надежд на то, что мои чувства будут приняты во внимание. Этот человек привык что любое его желание незамедлительно исполняется. Каким-то ужасным стечением обстоятельств именно я стала его желанием.