Поцелуй по-эльфийски

– Виолетта Сарнад! Поторопитесь!

– Иду!

Злить помощника ректора в такой момент – последнее дело. К тому же спала я не раздеваясь. У нас с Ники на это по возвращении сил не хватило. Так и рухнули, в чем были. Конечно, платье потеряло всякий вид, как и прическа.

В зеркале вместо симпатичной девушки с медовой кожей, каштановыми волосами и карими глазами отражалась бледная растрепа со следами ночного загула на лице. На губе едва заметная ссадина, которую и не видать толком за смазанной помадой. Бальное платье, отделанное кружевом и кристаллами, сейчас висело бесформенной тряпкой. Вот такой «красавицей» я и шла за одним из помощников ректора в главный корпус.

– Живее, – раздраженно попросил мужчина, – я и так вас долго будил.

– А вы не знаете, из-за чего меня вызывают? – взволнованным голосом спросила я. Может, это никак не связано с эльфами?

– Понятия не имею, но уверен, скоро вам все расскажут, – едко заметил провожатый.

Больше я вопросов не задавала.

В пустом ректорате мне сразу указали на дверь в кабинет, куда я, робко постучавшись и получив разрешение, зашла.

Мои самые худшие опасения подтвердились. В кабинете сидел за своим столом ректор, подперев пухлой рукой седую голову. В одном из кресел расположился глава ушастой делегации, тот самый, что поздравлял нас со сцены.

Я судорожно сглотнула.

– Присаживайтесь, Виолетта, – вздохнул ректор. – Доброго утра вам желать не стану.

Я без сил рухнула в кресло, вцепившись в подлокотники. Что теперь будет?

– Студентка Виолетта, – ректор перелистнул страницу папки, и, только увидев свое изображение, я поняла, что в его руках мое личное дело. И будущее. – Отличница. Одна из сильнейших магов-практиков. Дочь и надежда славного магического рода, – я низко опустила голову, понимая, что вот-вот расплачусь. – Не ожидал от вас, не ожидал.

Ректор захлопнул папку и отодвинул ее в сторону.

– Наши гости сообщили мне об инциденте, произошедшем в новогоднюю ночь, – в груди все сжималось, глаза я поднять не могла. – Вы поцеловали одного из эльфов. Скажите, это действительно так?

Я, все так же не поднимая глаз, кивнула. Смысла не было отпираться.

– Зачем же, позвольте узнать, вы это сделали? – в голосе ректора слышалось сочувствие. Кажется, даже неподдельное. Отрадно знать, что ему будет жаль меня исключать.

– Это было заданием, – едва слышно произнесла я. – От группы.

– Задание, значит… А последствия вашего поступка вам известны?

Я покачала головой. Предположить вслух, что меня исключат, было выше моих сил.

В этот момент дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену.

– Я требую немедленных объяснений! – мой папа, чуть подволакивая правую ногу и опираясь на трость, вошел в кабинет. За ним забежала бледная мама.

– И вам добрый день, лорд Сарнад, леди, – ректор поднялся и слегка поклонился.

Я резко встала и уже дернулась навстречу родителям. Остановила мысль, как я их подвела…

– Дорогая, что случилось? Что с тобой сделали эльфы? – мама сходу заключила меня в свои объятия, я же недоуменно посмотрела на нее. Эльфы со мной? Сделали?

– Я требую объяснений! – рявкнул папа, подойдя к ректорскому столу и тяжело на него опершись. Я прекрасно знала, как нелегко ему дается передвижение, от чувства вины защемило сердце. Ну как я могла? Зачем выполнила это дурацкое задание? Да никакая домашка того не стоила!

– Присядьте, пожалуйста, – устало попросил ректор.

– Папа, садись, – я взяла его за руку, зная, что стоять ему еще сложнее. Раны, полученные им в последнем сражении с пришедшими из другого мира захватчиками, от которых мы едва отбились пятнадцать лет назад, так и не зажили полностью.

Но мой отец хотя бы вернулся…

Папа нехотя опустился на кресло возле меня, мама села по другую сторону.

Эльф молчал, ректор тоже собирался с мыслями. Наверное, глядя моим родителям в глаза, особенно папе – герою войны, сообщить об отчислении дочери вдвойне тяжело.

– Объясняйте, магистр, почему с утра пораньше я получаю от вас такие новости, – папа достал из кармана пальто, покрытого мелкими каплями от растаявшего снега, бумагу и бросил на стол ректору.

– Ваша дочь этой ночью поцеловала эльфа, – со вздохом ответил магистр.

Взгляд мамы было не передать словами. Мне же захотелось провалиться сквозь землю. Но пол кабинета наверняка зачарован от любых воздействий.

– И что? – папа на меня не смотрел, он по-прежнему буравил взглядом магистра. Потом он со мной еще как поговорит, но наедине, без свидетелей. Он у меня такой: семью защищает всегда, как защищал наш мир на поле боя.

– Этой ночью было полнолуние, – никак не переходил к главному ректор. – А еще они обменялись кровью.

Вот тут отец глянул на меня весьма странно.

– Кровью? – переспросила я, не помня ничего такого.

– Да, – уверенно подтвердил ректор. – У вас губа разбита. Как и у Дьеналя Варнао, нашего эльфийского гостя.

– И… что? – дрогнувшим голосом спросила мама. – Это же всего лишь поцелуй!

– Именно! – подтвердил отец. – В наше время и совместная ночь не повод для брака. А мы говорим про какой-то поцелуй!

Повод для… брака?

У меня голова пошла кругом. Что происходит?

– Дорогая! – мама схватила меня за плечи. Кажется, я начала заваливаться в обморок прямо на кресле. – Принесите воды!

Воду наливал лично ректор. Магистр Фаграл подал мне стакан и вернулся на свое место.

– Виолетта, вижу, вы не знакомы с эльфийскими традициями, – прокомментировал он.

– Мы… не проходили… ничего такого, – речь давалась мне с трудом. Голова все еще кружилась, но хотя бы зрение прояснилось.

– Верю, – ректор потер лысеющую макушку. – Это из старых традиций, которые редко выносятся из эльфийских земель. Но они есть. Если двое поцелуются при луне и обменяются кровью, они считаются женатыми.

Стакан выпал из моих ослабевших рук на колени и скатился на пол и дальше под ректорский стол. На голубом шелке платья расползалось мокрое пятно, а по полу растекалась лужа.

– Что? – я ушам своим не верила. В голове подобное не укладывалось.

Я посмотрела на сидящего в кресле эльфа, спокойно наблюдающего за разворачивающимся в приемной представлением, словно это все его совершенно не касалось. Впрочем, именно его, может, и не касалось, ведь не его же я поцеловала. К счастью. Впрочем, какая разница? Замуж за эльфа я не собиралась. Ни за какого.

Отчисление показалось уже не таким страшным наказанием. Что-то мне подсказывало, что это было бы меньшим из зол. Потому что с разводами даже у нас все сложно. У эльфов, боюсь, их может и вовсе не быть…

– Но она же не эльфийка! – первым отреагировал отец. – При чем тут их идиотские традиции?!

– К сожалению, нигде не сказано, что оба обязаны быть эльфами, – развел руками магистр Фаграл.

– Моя дочь не станет женой эльфа, – категорично заявил отец, игнорируя тот факт, что один эльф находится вместе с нами в кабинете, пусть и не участвует в беседе.

– Боюсь, это решать не вам, – наконец, подал голос глава эльфийской делегации.

– А кому? Вам что ли? – поморщился папа.

– И не мне. Все уже решено, – эльф посмотрел на нас глазами темно-изумрудного цвета.

У него не было привычных признаков возраста – ни морщин, ни седины. Но замершее восковой маской лицо выглядело очень старым. Сколько ему лет? Сотня? Две? Некоторые из его народа доживают и до трех.

– Но ведь этого никто не видел, – я попробовала ухватиться за соломинку. – Никто не узнает!

Ну не могут же великие эльфы, какими они сами себя считают, быть заинтересованы в браке с человеком?

– Луна – свидетель, – веско произнес старый эльф.

– Вы издеваетесь? – отец резко поднялся и пошатнулся, схватившись за ногу. Мы с мамой обе кинулись к нему, но он только отмахнулся от нашей помощи.

– Не стоит так нервничать, – попробовал успокоить его ректор, но замолчал под взглядом отца.

– Я не отдам вам свою дочь, – четко выговорил папа.