Страница 12 из 13
– Согласна.
– И велосипед с собой привезли… – как бы, между прочим, подметил мужчина.
– Я и раньше на нём на работу ездила. Там… было недалеко и мне в принципе нравится езда на велосипеде… – очень тихо сказала девушка.
– Но не для Москвы. Вы собираетесь в будущем приобрести автомобиль? В Москве просто необходима собственная машина.
– Обязательно.
«Как только выплачу астрономический долг в банке», – подумала Соня. Она не хотела, чтобы кто-либо знал об этом. Это лишь её трудности.
– Слава богу, вы порозовели. А то смотреть было страшно, – мягко проговорил он.
Князев всё ещё обнимал Соню, и его тепло согревало её. Самолёт подрагивал, и эти небольшие толчки проходили по её телу от головы до пальцев ног.
Она с трудом отвела глаза от босса. Её страх почти исчез, и объятия постепенно начали приобретать для неё другой смысл. Желание…
Она чувствовала аромат, исходящий от мужчины.
Ощутила его мышцы и сильное тело…
Смелые фантазии стали проноситься в её воображении. Мечты, уже давно преследующие её. Мечты об интимной близости с этим мужчиной.
Тело Сони покалывало в предвкушении ласк, но разум говорил ей, что его объятие – простая дружеская поддержка. Если бы он знал, что с нею творится, то отскочил бы от неё как ужаленный.
Соня робко взглянула на него, и у неё зашлось сердце, так как в его прищуренных глазах она ясно прочитала: «Я хочу тебя».
Он вдруг склонился к её губам и едва их не кокнулся, но, уже в следующую секунду они отпрянули друг от друга. Соня откашлялась и поправила блузку. А Владислав с громким шелестом открыл журнал и, положив его себе на колени, принялся небрежно перелистывать страницу за страницей. И больше не смотрел на неё. Девушка поудобнее устроилась в кресле и закрыла глаза.
Когда они взлетали, она пребывала в паническом ужасе, но как ни странно, теперь она не боялась.
Страх показался ей несерьёзным после того безумного желания, которое охватило её в объятиях Владислава.
Она открыла глаза и посмотрела на мужчину. Выражение его лица было непроницаемым. Она достала из сумки планшет и открыла файл с документами, попыталась сконцентрироваться на этом, но у неё ничего не получилось – смысл фраз ускользал.
– Прошу прощения, – сами собой вырвались слова.
«Я прошу прощения, что не могу справиться со своими чувствами», – произнесла она мысленно.
– Вы о чём сейчас? – вкрадчиво спросил он, не отрывая глаз от журнала.
– О том, что впала в такую панику. Я и представить не могла, что так отреагирую на взлёт.
– Это не зависело от вас. Нет ничего зазорного в том, что вы проявили эмоции, впервые поднимаясь под облака.
Его лицо смягчились, когда он посмотрел на неё.
Соня быстро заморгала, пытаясь совладать с захлестнувшими её эмоциями и не заплакать.
«Бедная София», – подумал Князев.
Он прекрасно видел, как она мучается. Девушка не предупредила о своей фобии летать на самолёте. До последнего делала вид, что всё в порядке, но фобия взяла своё и смела все её защитные барьеры, обнажая истинный страх полёта.
Ужас, что отразился в её небесного цвета глазах, породил в нём нечто первобытное – защитить, оградить от любой опасности. Это чувство было сильным и непреодолимым.
Разумеется, он и раньше успокаивал женщин, но никогда это мужское поведение не выглядело настолько естественно и не значило для него так много. Он и думать не мог ни о чём другом в этот момент. Её спокойствие стало для него самым важным и неожиданно все ценности мира побледнели перед этой важностью.
Этот неожиданный для него самого порыв напугал его, чем любая из тех сексуальных мыслей, которые то и дело крутились в его голове, когда Соня находилась рядом с ним. Похоже, идея взять её с собой была большой, просто огромной ошибкой.
И этот её короткий рассказ о семье…
Сам Владислав родился и вырос в обеспеченной семье, и никогда не знал, что такое нужда и нищета.
Хорошее образование, лучшие практики, работа с отцом и вот, семейное дело перешло к нему. Нефтяная компания, которую с нуля выстроил его отец, Владислав продолжал развивать и довольно успешно. Отец был им очень горд и доволен.
Женщины же всегда видели в нём только толстый кошелёк и удобную сытую жизнь. Только Владислава это не устраивало.
Князев в своих самых сокровенных мечтах желал найти ту самую, как это было у его родителей. Мать и отец, спустя много лет, остались верны своим чувствам. Их любовь стала для него примером и идеалом семьи.
Соня… Он читал её дело и особо не придавал значения её жизни. Что же сейчас?
Он не мог сидеть в стороне и безучастно наблюдать за её страданиями. А когда в его объятиях она согрелась, расслабилась и перестала дрожать, в нём вспыхнуло сильное желание. Ему вдруг безумно захотелось предложить ей нечто гораздо большее, чем утешение.
По лицу Сони Владислав видел, что и она тоже страстно желает физической близости с ним. А значит, одно его ласковое слово, одно неосторожное движение руки, всего один поцелуй – и они займутся любовью. А этого допустить никак нельзя!
Он выругался про себя. Как это всё некстати.
Господи, но почему именно эта женщина так неожиданно и сильно стала воздействовать на него? Пообщавшись с Соней, он ощутил себя потерявшимся путником в пустыне и теперь жаждал лишь одного – напиться живительной воды из спасительного оазиса.
У него всегда были женщины. Много женщин.
Они всегда сами бросались в его объятия, и время от времени Князев соглашался взять то, что ему так настойчиво предлагалось.
Удовольствие было взаимным, но разрыв – неизбежным.
Некоторые женщины искали богатого покровителя, который мог бы баловать их, другие же – страстных любовных ласк. И не обременяя себя обещаниями, он давал им то, что они хотели.
Но ни одна из них не видела в нём обычного человека…
Он потерял надежду на то, что найдёт свою женщину, одну-единственную. Свою. И постепенно он утратил способность любить…
Искоса Владислав взглянул на Соню.
Она заснула?
Отлично!
Владислав тихонько отложил журнал в сторону, чтобы не беспокоить спящую женщину. Её тонкие руки покоились под щекой. Волосы отливали золотом. Щёчки покрывал лёгкий румянец, а губы были влажными от прозрачного блеска, будто она только что облизала их.
За время их короткого знакомства он понял, что Золоторёва София Николаевна – замечательная женщина, и поэтому он не должен использовать в своих интересах её влечение к нему. Или своё влечение к ней.
Он сам воспитал в себе силу воли. И гордился тем, что способен управлять своими инстинктами. А Соня – ценный работник. И он должен помнить об этом, чтобы его желания не взяли над ним верх.
Через два с половиной часа, стюард сообщил, что самолёт начинает снижение и заходит на посадку.
Соня проспала всё это время, чуть посапывая и открывая во сне свой ротик. Владислав неотрывно ею любовался. Не смог отказать себе в этом удовольствии.
– Боже мой! – в ужасе пропищала Соня и вжалась в кресло. – Мы терпим крушение?!
Владислав тихо рассмеялся.
– Нет. Мы просто садимся.
Самолёт потряхивало, пока он катился по посадочной полосе.
– Я проспала весь перелёт? – глупый вопрос, подумала Соня. – Не отвечайте, конечно, проспала.
Его губы дрогнули в улыбке.
Благополучный и благоустроенный Осло – пример сдержанности, трудолюбия и целеустремленности северных народов, которым для выживания необходимо было усердно работать и постоянно изобретать что-то новое. В норвежской столице объединились лучшие веяния современной архитектуры и прогрессивные решения в области городской инфраструктуры, но при этом Осло мало чем отличался от любого другого большого города. Он тоже переживал времена славы и крупные скандалы. Он тоже поражал грязью и запустением одних районов – и великолепием других. Зло точно так же шныряло по его улицам и красовалось в светских салонах. Одинаково густые тени скрывали и опасность, и влюблённые парочки.