Страница 2 из 15
Не дал сказать, что я не «ночная бабочка».
Прижал к стене и с головой, как в прохладную воду, окунул в собственный запах.
Задыхалась и дышала одновременно, не могла надышаться.
Накрыл губами мои губы… Я впилась пальцами в эти сильные плечи, стаскивая, почти срывая с него пиджак, затем рубашку…
– С ума сойти… Какой же ты красивый… – выдохнула жарко, жадно рассматривая идеальный мужской торс и не понимая, почему брюки до сих пор на нем.
Мужчина ничего не сказал, плавно и бесшумно развернул меня спиной к себе, откинул мои волосы на одно плечо и медленно, как в пытке, расстегнул молнию серебристого коктейльного платья.
Блестящая ткань упала к нашим ногам, и я отдалась во власть безумной эйфории.
Глава 2
Но кто же знал, что принятое мной мощное вещество, стимулирующее влечение, обладает таким долгим и постепенно нарастающим эффектом.
Димитрий помог надеть мне платье и с некоторой брезгливостью заметил:
– Ты наркоманка, что ли? Как же я сразу не понял… Надеюсь, ты ничем не больна?
Язык прилип к небу, голова кружилась, сердце дрожало и стучало где-то в ушах.
Замотала головой.
Димитрий схватил меня за голову, плотно зафиксировал ее в своих руках, повернул на свет, рассматривая мои зрачки, и громко выругался.
– Точно наркоманка!
– Нет… – Я снова мотнула головой, жадно продолжая смотреть на этого мужчину и силой воли подавляя желание вновь накинуться на него.
– Ладно, вот деньги. Можешь идти. – Он сунул мне в ладонь хрустящие бумажки и проводил до лифта.
Зашла в зеркальную коробку, наполненную мелодичной музыкой, медленно обернулась… Димитрий уже уходил прочь, а я последние секунды любовалась его широкой спиной.
Словно в каком-то диком сне, я вышла из здания компании, вдыхая чуть прохладный весенний воздух мегаполиса и продолжая ощущать дикое возбуждение.
(В том состоянии я даже не заметила, что все сотрудники уже давно покинули здание, и дверь на выход открыл сонный охранник).
Я села на ступени, не ощущая холода, наоборот, радуясь прохладе, которая приносила облегчение моей разгоряченной коже, но увы, не гасила внутренний пожар.
Где-то на периферии моего сознания остатки разума возмущались неправильностью совершенного мной поступка, пытаясь вернуть мне рассудительность, но все было бесполезно… Инстинкты брали верх, и, если бы не затормозивший вдруг прямо у моего носа блестящий черный ягуар, не представляю, куда и с кем меня завело бы это безумие.
Но ягуар остановился. И в нем сидел Тимур Сарбаев.
– С вами все в порядке? – прозвучал мужской голос, не менее приятный, чем у Димитрия, а может даже и более. Или все-таки у Димитрия голос лучше?
– Нет, не в порядке… – произнесла я, поднялась на дрожащие ноги и продолжила: – Не хватает мужской ласки…
Приятная улыбка сменилась в одно мгновение циничной ухмылкой.
– Моя кандидатура устроит?
– Не знаю… – Я пожала плечами.
– Что ж, придется доказать.
Передо мной распахнулась дверь дорогого авто, и я беззаботно погрузилась в роскошный салон, пропитанный невероятными ароматами кожи, дерева, табачного дыма, парфюма, дорогой жизни… Дурманящий калейдоскоп.
Безумие продолжалось всю ночь.
И только ранним утром, проснувшись одна в дорогой гостинице, измученная страстью и пришедшей ей на смену невыносимой головной болью, я в чудовищном страхе поняла, что произошло.
Сознание вернулось, и проклятая память, как самый извращенный палач, преподносила мне кадры прошедшей ночи.
– О боже… – простонала я, закрывая лицо руками и стараясь не разрыдаться в голос.
Всхлипнула и тут же замерла. Я наткнулась взглядом на комод, где чудовищной горкой лежали зелененькие доллары и записка.
На негнущихся ногах подошла к комоду и развернула лист бумаги.
«Спасибо за ночь. И попробуй завтрак».
Лист выпал у меня из рук. Расширенными от ужаса глазами я смотрела на пачку денег, которую мне оставил мой босс за проведенную с ним ночь.
В голове кто-то ехидно рассмеялся. А Димитрий-то заплатил меньше. Либо он жаднее, либо с ним ты поработала хуже.
Ощущая приближение истерики, я быстро натянула на себя одежду, пропахшую вчерашним безумием и сексом, отчего меня затошнило. Но больше меня тошнило от самой себя.
Как же я могла повестись на провокацию с эсэмэской? И зачем я брала бокалы со спиртным из рук этих гадюк? Чем я вообще думала?!
Дура!
Я вызвала такси и, вытирая горькие слезы, позвонила двум лучшим подругам. Сказала, чтобы немедленно ехали ко мне.
Только Уля и Маша могут помочь мне хоть как-то прийти в себя. Мне жизненно необходимо кому-то выговориться, рассказать о случившемся и спросить совета по поводу того, что же делать дальше? Увольняться? Или просто забыть о произошедшем, как о страшном сне, и жить дальше? Не знаю…
И только девчонки могли подсказать, как отплатить сучкам из моего отдела!
За мной пришло такси. На завтрак под укрытыми металлическими колпаками я даже смотреть не стала, а вот доллары забрала. Что с ними делать, решу на совете с подругами. Может, стоит анонимно отправить деньги обоим боссам с припиской, что я благодарна за оказанные ими услуги?
Я истерично засмеялась и, чуть не заревев, покинула номер. Как занавесом, прикрыла лицо длинными темными волосами и пулей вылетела наружу.
Даже на мгновение я не могла представить, что у этой истории будет продолжение длиною в целую жизнь…
Пока ехала в такси, вкратце написала подругам о случившемся, в ответ получила массу смайликов и сообщения, что они уже в пути, летят ко мне.
– Насть, прекращай сопли распускать, – вздохнула Уля. – Слезами делу не поможешь. Произошло и произошло, отпусти и забудь. А вот драных кошек, которые по ошибке именуются твоими коллегами, проучить нужно обязательно! Я просто уверена, что это их рук дело, ведь ты сама сказала, что они тебе все время совали новые бокалы с шампанским.
Уля грозно потрясла кулаком в воздухе.
– Ты не ищи только отрицательные моменты в этой ситуации, – вставила свое слово Машенька, вечная оптимистка, мама двух сорванцов, лучшая жена в мире и моя вторая подруга. – Посмотри на произошедшее с другой стороны, с хорошей.
Я налила себе еще зеленого чая, вытерла рукавом безразмерной толстовки вновь набежавшие слезы и пробубнила:
– Маша, а что тут можно хорошего найти?
Уля криво улыбнулась, откусила овсяное печенье и прочавкала:
– Да, Маш. Мне тоже очень интересно. Хотя… дай угадаю, – она злобно хихикнула и заговорщически произнесла: – Мы устроим темную этим креветкам?
Маша закатила глаза.
– Уля, месть надо готовить основательно и продуманно. И я не ее имела в виду, а вот это…
Маша указала на две стопочки денег от моих боссов.
– Ты же не серьезно? – хлюпнула я носом.
– Почему не серьезно? Очень даже серьезно. – Маша взяла пачечку с долларами и деловито пересчитала. – Ого! Пять тысяч долларов? Не хило ночные девы зарабатывают…
Уля прыснула чаем, разбрызгав его по всему столу.
– Сколько-сколько? – прошептала она и посмотрела на меня с открытым ртом. – А второй сколько заплатил?
– Тридцать тысяч рублей, – рассмеялась Маша. – Поскупился один твой боссик, Настя. Надо бы жалобу ему написать, мол, другой-то вон как оценил мои труды, а вы?
Уля громко ржанула.
Я уронила голову на сложенные руки и промычала:
– Я вас позвала, чтобы услышать слова сочувствия и советы, что мне делать дальше и как жить, а вы тут ржете…
Девочки смолки.
– Настька, ты на эти деньги сможешь квартиру за полгода вперед оплатить, и еще останется. А боссы твои ведь не знают, что ты работаешь у них. У вас там столько сотрудников, что они вовек тебя не найдут.
– Даже если и найдут, то не узнают, – сказала Уля. – Ты же вчера вон какая красотка была – принарядилась, макияжик, прическа, платье. А на работу ходишь в образе а-ля серая-пресерая мышка.