Страница 9 из 16
Путь с залитой лунным светом поверхности в глубину тоже был неправдоподобно быстр. По мере погружения Тима всё больше окутывало холодом, вокруг сделалось было совсем темно – но зрение тут же изменилось, и мир вокруг него стал зеленовато-серебристым, как если бы Тим смотрел на освещённый луной пейзаж сквозь толстое бутылочное стекло. Вот вроде бы прямо перед ним мелькнула стая то ли акул, то ли вовсе китов, но тут же исчезла, оставшись далеко наверху. Потом Тим успел увидеть какого-то гигантского краба, а может быть, осьминога со светящимися тусклым фиолетовым светом щупальцами, медленно ползущего по вершине гигантской подводной горы – и снова помчался вниз, вниз, вниз… пока он не разглядел под собой, наконец, голое каменистое дно. В мерцающей изумрудной мгле виднелись силуэты гигантских безглазых рыб с головами как у ящериц и пастями в половину их размера. На дне суетливо копошились какие-то полупрозрачные существа, похожие на фосфоресцирующих жуков.
Стремительный драконий силуэт перед ним, распространяющий ровный зелёный свет, плавно нырнул в широкую щель между двумя лежащими на дне огромными чёрными валунами, и Тим почувствовал, как его тоже затягивает в этот длинный глубокий подводный лаз, словно в гигантскую воронку.
Неожиданно перед глазами полыхнула яркая бело-розовая вспышка, сознание на миг померкло – и внезапно Тим понял, что уже никуда не плывёт, а сидит на коленях посреди небольшого, освещённого то ли лампадками, то ли какими-то светящимися самоцветами каменного зала, опираясь ладонями – звериными перепончатыми лапами – о гладкий блестящий пол и тяжело дыша.
– Ну, вот ты и дома, Аспид, – услышал он глухой женский голос над собой. – Добро пожаловать в Цитадель…
Наверное, сейчас Кейру уже можно и даже нужно было двигаться в сторону дома. Можно, наверное, даже пешочком, вниз по Пятой Авеню, и потом через мост обратно в Бруклин – часа через три он будет на месте, заодно и голову проветрит. Всё ведь в порядке, верно? Полиция явно его потеряла. Отпечатков своих он нигде не оставлял. Да и делать ночью в Центральном парке, по-хорошему, совершенно нечего. Только драки с каким-нибудь отморозком ему сегодня ещё не хватало для полного счастья…
Но Кейр не мог заставить себя подняться со скамейки. Ноги дрожали.
И руки тоже.
По правде говоря, Кейр вообще плохо соображал, как он очутился на этой скамейке, и это его немного пугало. Тот дом был на Бруклинских высотах. До Центрального парка ехать, конечно, всего полчаса… Но ведь он же не спускался в сабвей, верно? Он совершенно точно не спускался в сабвей.
Парень ещё помнил, как сломя голову в панике бежал сначала, расталкивая прохожих и распугивая гуляющие парочки, будто бы по набережной. Как минимум, там рядом точно была вода – много воды, пронзительно-синей, как и небо над ней, и ещё он точно видел пирсы с пришвартованными белыми теплоходами, маленькую зелёную фигурку статуи Свободы вдалеке и ослепительно сверкающие на солнце силуэты небоскрёбов на противоположном берегу. Потом Кейр вроде бы оказался на кладбище святого Михаила – по крайней мере, ему какое-то время казалось, что он стоит напротив мемориала погибшим полицейским и тупо перечитывает имена на чёрных мраморных обелисках, а в воздухе раздаются звуки колокола. Ещё спустя какое-то время он внезапно понял, что уже, оказывается, наискосок перебегает Парк Авеню прямо под железнодорожными путями, над головой страшно грохочет и громыхает, а напротив него в это время с жутким скрипом тормозит чей-то минивэн… Но все эти воспоминания были начисто лишены всякой конкретики, как будто Кейр пытался вспомнить какой-то кошмарный сон. Это же всё было днём, днём, чёрт побери! А сейчас он сидит на скамейке в Центральном парке под старым фонарём на берегу водохранилища, и небо над ним густо усыпано звёздами.
Вокруг было сумрачно и тихо. Водная гладь казалась совсем чёрной и неподвижной; только изредка лёгкий ветерок пускал по ней слабую рябь и пригоршнями сыпал в воду опавшие листья. Над землёй ползли струйки сероватого тумана; в прозрачном ночном воздухе веяло покоем и осенью.
Кейр, не удержавшись, снова пощупал своё лицо, потом посмотрел на руки. Нет, всё в порядке. Всё в совершеннейшем порядке.
Он вдруг вспомнил, что за пазухой у него всё ещё лежит бутылочка пива, захваченная из той злополучной квартиры. Ну вот и ладненько. Вокруг ни души, вряд ли кто докопается – хочется надеяться, что лимит на общение с полицией у него на сегодня исчерпан. В конце концов, если уж в такой ситуации отказываться от выпивки, то на кой её вообще люди делают…
В дурку отчаянно не хотелось. Чёрт, он ведь и колёса никогда не пробовал, и даже травку не курил без повода! Откуда взялась вся эта чертовщина? Что у неё там, галлюциногены какие-то были распылены в воздухе, в этой квартире? В качестве защиты от взлома, например. А что, вариант ничем себе не хуже других…
Не успел Кейр додумать эту мысль, как ему показалось, что яркий серпик месяца в небе на миг заслонила огромная чёрная тень. Пару секунд спустя что-то, судя по грохоту, огромное обрушилось с высоты прямо на мусорные баки неподалёку от Кейра и стало там топтаться, шумно дыша и причмокивая. Потом всё затихло, а минуту спустя Кейр увидел, что к нему приближается массивная, на несколько голов выше его ростом, фигура, принадлежащая… во всяком случае, явно не человеку. В оранжевом свете фонаря можно было отчётливо разглядеть огромную вытянутую морду, покрытую то ли коростой, то ли чешуёй, широкие перепончатые уши и гигантские клыки. И это было не животное! По крайней мере, оно передвигалось на двух ногах, если эти тумбы, оставляющие глубокие вдавленные следы на земле, можно было, конечно, назвать ногами. Скорее, всё-таки «конечностями».
В любой другой момент Кейр бы, наверное, испугался этого существа до мокрых штанов. Но вот сейчас он был уже настолько уверен, что у него случился очередной глюк, что… нет, ну в самом деле, нельзя же при виде каждого встречного чудовища пугаться до истерики?!
«Может быть, это у меня сотрясение», – подумал Кейр. Он ведь вроде бы ударился сегодня головой, когда падал. Бывают от сотрясений глюки или нет? Алкоголь, наверное, в таких случаях точно запрещён…
Кейр обречённо сделал ещё один глоток.
С хрустом сминая ветки, монстр подошёл ближе и стал смотреть на него сверху вниз пылающими, как фонари, жёлтыми глазами без зрачков, явно рассчитывая на какой-то эффект.
– Слушай, может, сгинешь, ага? Пожалуйста, – уныло попросил его Кейр. – Ну реально, без тебя тошно.
Кейр зажмурился, с силой потёр глаза руками и потом снова их открыл. Глюк не сгинул. Он остался стоять на месте, громко всхрапывая и внимательно обнюхивая зажатую в правой лапе почерневшую банановую кожуру. Потом отправил кожуру в пасть, тут же проглотил её и смачно рыгнул.
– Кто-то ведь, даже когда напивается, видит розовых слонов, так? Ну а мне-то за что на трезвую… ну… почти трезвую голову сегодня весь этот треш? А? – обречённо спросил Кейр в пространство. – Может быть, ты, это… сделаешься хоть, там… э-э-э, не знаю, длинноногой цыпочкой с большой попой? Нет? Не хочешь? – без особой надежды добавил он.
– Хр-р. Я думал, это будет сложнее, – монстр вдруг разразился жутким скрипучим кашлем и выплюнул на траву мятую пластиковую упаковку из-под такое.
«Час от часу не легче, – грустно подумал Кейр, – оно ещё и говорящее».
С другой стороны, надо всегда оставаться оптимистом. Теперь у него есть собеседник.
– Что… будет сложнее? – он приподнял полупустую бутылку. – Твоё здоровье, кстати… ну и всё там такое прочее.
– Заговорить с тобой… хр-р… будет сложнее. Обычно людишки меня боятся. И правильно делают. Хе-хе, – он оскалил пасть, в которой меж четырёх рядов острых акульих зубов трепетал большой чёрный язык.
– А чего мне тебя бояться, – Кейр легкомысленно отмахнулся бутылкой. – Ты ж не коп…
– Я не коп, я Вельз. Так меня называют, – объяснил монстр. Хрипящий голос его плыл и иногда как-то неестественно замедлялся, растягивая слова. – Меня… хр-р… прислали тебя забрать.