Серебряный единорог

– Здесь всё просто, – Цырендаши повел пальцем по карте. – Путь от Кондуйского дворца лежал по степи до реки Борзя. Это всего семьдесят километров, два дня в дороге, учитывая, что повозки с телом Чингисхана и посмертными дарами двигались медленно. Затем траурная процессия прошла по равнине вдоль небольшой речки до ее впадения в Онон. Последний короткий участок пути проходил в долине Онона.

Меркурий задумчиво сказал:

– Получается, что озеро Ножий, Камень-Котел и плиточные могилы у нас по дороге не попадаются. Это плохо.

– Можно сделать отдельную экскурсию по родным местам Темучжина.

– Пожалуй, это неплохой выход. Форсируй, Цырендаши, карту и печатную версию. Скоро мы стартуем в беспрецедентном автопробеге.

Глава 9. В пьяном тумане

Видавший виды УАЗ, приобретенный фирмой «Гранд-тур» накануне поездки, свернул с трассы, перевалил через кювет и затрясся на заснеженной дорожке. Свет фар прыгал на кочках. Дворники стирали снег с ветрового стекла. Анатолийский затормозил возле берега, потянулся, хрустнув позвонками, и произнес:

– Малость не успели. Заночуем здесь.

В салоне из-под одеял, разложенных на полу, выбрался Пиханов.

– Надо бутылочку распить для сугрева, – сказал он. – Замерз как собака.

– Нет уж, – зевнул Меркурий. – Обойдемся без водки.

– Так простыть же можно, – заскулил Олег.

– Однахо, надо сбрызнуть на счастливую дорогу, – вставил Аюров, сидящий на переднем сиденье.

– Все-таки за границу едем, это вам не хухры-мухры*, – привел убедительный довод Пиханов.

– Черт с вами, распейте одну для настроения, – разрешил директор.

Цырендаши вышел из автомобиля и обошел его вокруг.

– Однахо, надо переставить машину, – сказал он Меркурию. – Направление ветра опасное, задохнуться можем от выхлопных газов.

– Безопасность должна быть безопасной, – изрек Анатолийский, развернувшись задним ходом.

Олег захохотал, склонившись над маленьким приставным столиком. Быстро разложив еду, он пригласил елейным голосом – Господа, прошу пройти в ресторан. Ужин накрыт.

Анатолийский и Аюров забрались в салон и уселись на откидные скамейки.

– Да, здесь не Ташкент, – заметил Меркурий, кутаясь в куртку. – Чувствую, мы тут дуба дадим.

– А я что говорил! – гаркнул Олег. – Простыть дважды два. Надо бы дополнительную печку поставить.

– Поздно спохватился. Здесь в радиусе трехсот километров ни одной СТО* не найдешь.

– Будем греться изнутри. Не зря же я два ящика водки прихватил.

Меркурий поднес фигу к носу Пиханова:

– А это ты видел. Суточный лимит: одна бутылка.

Олег насупился, разливая водку в стаканы:

– Но пиво-то можно? У нас три ящика.

– Нет!

– Однахо, сбрызнем за удачную поездку, – вмешался Аюров и поднес директору стакан.

– Я не буду, – буркнул директор.

– Чуть-чуть.

– Не буду! – рявкнул Меркурий. – Я за рулем.

Притихшие подчиненные распили бутылку в три приема. Директор вяло пожевал сало с хлебом, выпил стакан чая из термоса и улегся на довольно грязный матрас, закутавшись в одеяло.

Печка дула из кабины во всю мощь. Теплый воздух проникал через овальное окошко и охлаждался в середине салона. Остро пахло бензином из подтекающей канистры. Поджимая ноги от сквозняка, Анатолийский заснул под приглушенный разговор Цырендаши с Олегом.

Маленькая делегация из Читы прошла российскую таможню и пограничный контроль довольно быстро. Анатолийский плавно тронул Уазик и повел машину в пологую сопку. Грунтовая дорога искрилась свежим снегом среди молодых сосенок. Перевалив сопку, русский джип покатил под горку, подпрыгивая на ухабах.

Зеленая «буханка» остановилась перед шлагбаумом. За ним – Монголия со своими бескрайними степями. В словно вымершем пограничном поселке не было видно ни одного человека. Анатолийский нетерпеливо просигналил: «Би-би-и-и». Черная ворона взлетела с ближней сосны и хрипло закаркала. Меркурий вышел из машины, энергично поприседал, поразмахивал руками и крикнул:

– Эй, служба, покажись!

Из первого дома вышел цирик* в овчинном тулупе, не спеша подошел к шлагбауму.

Меркурий передал ему стопку загранпаспортов.

Пограничник лениво перелистал документы и похлопал ими по запястью.

– Виса хде?

– Какая виза? Мы едем по приглашению Баторжамца, ба-а-льшого начальника.

Цирик развернул поданную бумагу и долго читал приглашение, беззвучно шевеля губами.

– Баторжамц – маленький начальник. Есди виса насад.

– Куда назад? – ошарашено спросил глава делегации.

– Москва есть посольст, Улан-Удэ есть консульст, Кыра есть прихраничн расрешение. Есди, куда хочишь.

Послушай, амиго, мы – не коммерсанты. Мы едем в Чойбалсан на международный симпозиум по изучению наследия Чингисхана. Это важный вклад в развитие монголо-российско-японской дружбы. Позови начальника заставы.

Цирик равнодушно бубнил:

– Виса давай, есди Кыра прихраничн расрешение.

– Рядовой! – рявкнул Анатолийский, – Я – советский офицер запаса! Срочно доложи командиру о нас! Бегом марш!

Цирик безотчетно подтянулся и побежал к домику с монгольским флагом на крыше, семеня кривыми ногами по протоптанной в снеге тропе.

Армейские навыки Меркурия, скопированные с военкома, сработали. Читинская делегация в полном составе была приглашена к начальнику заставы. В жарко натопленном бревенчатом домике делегатов встретил майор Батмунх, худощавый низкорослый монгол. После официального знакомства Пиханов тихонько вышел и вскоре вернулся, втащив ящик пива. Анатолийский напрягся от вопиющего нарушения правил международной встречи, но увидев, что суровое лицо монгола размягчилось, успокоился.

– Пиво водкой не испортишь, – сказал командир заставы на чистом русском языке и поставил на стол бутылку монгольской водки.

Олег, не тратя времени, откупорил четыре бутылки «Жигулевского» читинского разлива, Цырендаши выложил на газету «Забайкальский рабочий» вареную колбасу, копченую баранину домашнего приготовления, сало и хлеб.

Анатолийский похвалил командира:

– А вы хорошо говорите по-русски.

– Я учился в военном училище СССР. А жена у меня бурятка, дома мы разговариваем и по-монгольски, и по-русски. Ещё тёща часто приезжает из Улан-Удэ, так что русский не забывается.

Олег щедро набулькал водки в пенные стаканы. Меркурий произнес длинный тост, отметив вклад Монголии в развитие почты, фискальной системы и военного искусства.

Все дружно чокнулись и выпили до дна, за исключением главы делегации, чуть пригубившего из стакана.

– Рад был с вами познакомиться, но в Монголию не пропущу, – произнес Батмунх.

Анатолийский поперхнулся колбасой.

– Без виз не положено. Граница!

Глава делегации подождал, когда Олег наполнил стаканы, встал и выдал импровизацию:

– Товарищи! Долгое время Советский Союз и Монголию объединяли тесные экономические, военные, культурные и спортивные связи. Наши отцы вместе воевали на Халкин-Голе, мы дружили по-настоящему. Я лично участвовал в велогонке «Дружба» по маршруту: Иркутск – Улан—Батор. Сейчас наступил временный спад в наших отношениях, но, повторяю, спад этот – временный. И наш визит в Монголию станет первой ласточкой возобновления тесных и братских отношений между нашими странами. Так выпьем же за возрождение российско-монгольской дружбы!

Батмунх, Аюров и Пиханов выпили до дна, закусив нехитрой снедью. Меркурий, пригубив, спрятал полный стакан за горку хлеба.

– Не пропущу без виз, – сказал командир, вгрызаясь в копченую кость. – Меня снимут с должности, понизят в звании и переведут на южную границу в пустыню Гоби.

– Дорогие товарищи, – вновь встал с полным стаканом Анатолийский. – Между Россией и Монголией возникли небольшие разногласия. Но мы соседи и нам необходимо сгладить шероховатости во взаимоотношениях. Что сейчас нас реально может объединить? Конечно же, Чингисхан и его великое наследие. Скажу по секрету: летом на реке Керулен пройдет международный симпозиум, посвященный изучению славной истории Монголии и наследия Покорителя Вселенной, Владыки половины мира, непобедимого вождя Чингисхана. На этот симпозиум съедутся ведущие ученые из разных стран. Но это важнейшее для наших стран мероприятие требует ответственной подготовки. Организационную делегацию обновленной России официально представляем мы. И от нас много зависит, чтобы российские ученые и политики, вернувшись домой с симпозиума, понесли великую монгольскую культуру в правительство и народы России. Так выпьем же за Чингисхана!