Стратегия звездных флотов

— Никаких АУХ! Сиди и не рыпайся, жуй фиброзу и останешься жив. И возможно местами счастлив, но это не точно. — погрозил пальцем Спири, — А про псиоников молчал бы лучше, пока нас не нахлобучили. Ошейник захотел?

Действительно, Спири был псиоником, и Адафос тоже. Они оба чувствовали друг в друге какой-то дар, но оба не знали какой именно. Спири — потому что намеренно совой дар скрывал, опасаясь внимания со стороны терран, нелегально избегая контроля и ношения ошейника. Адафос — потому что он утверждал, что он, как один из стаи кошкадемонов, имеет тот же дар что и они — «фазовый шаг». Но этого не могло быть, у людей такой дар никогда не проявлялся, у него явно было что-то иное, но непонятно что.

Адафос уже было собрался ответить на его вопрос очередной своей дерзостью, но в забегаловку кто-то вошел, прервав его.

В небольшое помещение вошли двое — один амбал, перекачаный нелегальными бодификаторами, и второй, которого этот амбал сопровождал, невысокий опасного вида мужчина с одутловатым злым лицом. Оба они были вооружены и вели себя-по хозяйски. С порога, не поздоровавшись, они направились прямо к Спири, игнорируя Адафоса.

— Эу, торгаш, креды где? Вчера обещал отдать, так вот уже пора! — нагло заявил тот, что пониже, — Я те не пацан, по 2 раза бегать. Еще раз такой косяк, спалю к хуям твою рыгаловку, понял?

Это был Вос Лич, местный бандюган, контролировавший нижние уровни Тени. Раньше он был контрабандистом-нелегалом, а с начавшимися беспорядками 4 года назад, возвысился и расширил свое влияние, став негласным князьком. Все, кто находился на его территории, обязаны были регулярно платить ему дань. Кто был не согласен — больше здесь не находился, и иногда вообще больше нигде не находился.

— Вот, уважаемый, твои креды. Извиняюсь за задержку, временные финансовые трудности, — миролюбиво сказал Спири, перечисляя сумму на комлинк Личу, — Не желаете жареных барракашек? Свежие, только с канализации!

— Шел бы ты в сраку со своими барракашками! — нагрубил Вос Лич, тем не менее, довольный полученными деньгами, — Все, мне некогда. Давай кароч, чтоб следующий раз без этого дерьма. Мне лично похуй, какое у тебя там положение, но чтоб со мной все четко было. Уяснил?

— Да, без проблем, — кивнул Спири, наблюдая, как двое уходят.

По дороге под ноги Вос Личу попалась кошкадемон, он в раздражении хотел пнуть ее, но она мгновенно телепортировалась «фазовым шагом» в сторону и зашипела на него псионным воздействием. Тут же дружно за ней начали шипеть остальные, вызывая своим воздействием головную боль у обидчиков, отчего те бегом покинули забегаловку.

— Ну и ублюдки! — презрительно процедил Адафос, он с трудом сдерживал себя во время разговора, не вмешавшись только из боязни наломать дров, — Дед Спири, почему ты просто не свернешь ему ебало и не закроешь вопрос раз и навсегда? Ты же можешь, я знаю. Скормим труп мутантам, и делов.

Спири посмотрел на него внимательно и вздохнул.

— Послушай меня внимательно, пацан, — сказал он без улыбки, — Может ты и считаешь себя особенным, и может даже так и есть, и может ты считаешь, что одно твое неистовое желание и вера в себя перевернут мир… но послушай меня, мир все равно тебя сломает! Каким бы толстым не казался тебе твой писюн в собственной руке — катану им не перерубишь. Мир жесток и беспощаден, в и тоге он пережует тебя и выплюнет, как кусок фиброзы. Вот и все, что будет. А ты останешься горестно рыдать над своими несбывшимися мечтами. Или например вовсе сдохнешь, и даже не героически, как ты думаешь, а глупо и бесполезно, не добившись ничего — впрочем, смерть будет более милосердным исходом.

Адафос нахмурился на его слова, засопев.

— И не надо быковать на меня, — сказал Спири, уже снова улыбаясь, — Я тебе говорю это, чтобы уберечь тебя от роковых ошибок, о которых ты потом горько пожалеешь. Вижу, у тебя уже в голове замелькало жгучее желание натворить чего-нибудь такого, чтобы все офигели. Но ни ты, ни тем более я, ничего по этому поводу предпринимать не будем. А будем дальше платить креды этой раздувшейся жабочерви и радоваться каждому прожитому без дополнительных проблем дню. Доступно излагаю?

— Нет, деда Спири, ты не прав! — сказал Адафос решительно, — «спартанец» никогда не потерпит несправедливости, и не побежит от боя. Даже если будет ясно, что сражение не выиграть, истинный воин «Спарты», сжав яйца в кулак, пойдет вперед! Ты сам меня этому учил, и не говори, что нет.

— Да, но я имел ввиду совсем другое… — начал было Спири.

— Никаких другое! — вскочил Адафос, — Только АУХ!!

Спири только молча отвернулся, чтобы перевернуть подгорающий кусок синтетического мяса.

Часть 4.5 Свобода

Выходя из забегаловки Спири, вслед за ушедшим Вос Личем, Адафос столкнулся в дверях с какой-то высокой девицей, облаченный в обтягивающий латексный скафандр с замочками в разных местах, за собой она волочила объемный чемоданчик розового цвета, весь усыпанный голографическими сердечками. Эта девица была большого роста, да и вообще все формы ее были какими-то большими. Она посмотрела на паренька сиреневыми глазами со звездочками внутри, и хриплым, с придыханием голосом, произнесла:

— Эй, малыш, имеются ли у вас здесь герои, в вашем захолустье?

— У нас тут тока один герой, — сказал Адафос, окинув ее взглядом, — Это дед Спири, герой котлет и бутербродов, там вот он, геройствует с ложкой и поварешкой!

Он ткнул пальцем назад прямо в вывеску «Заходи не бойся», а сам уже отправился дальше, торопясь в одном известном ему направлении, кошкадемоны стайкой бежали за ним, бодро подняв хвосты. А направление, которое было известно только ему, вело его к тайнику — в куче старого мусора он давненько запрятал старый разрядник, ржавый и с гнутым прикладом, но еще функциональный. Ну, то сеть, Адафос так надеялся, что функциональный.

— Ну чо, раз деда Спири фиброзу катает, мы уж как-нибудь сами, по-нашему, «по-спартански» зарешаем! — сказал он кошкадемонам, внимательно наблюдавшим за тем, как он выкапывает старое оружие, — Жахнем этому жирному коротышке в роговой отсек полновесный плазменный заряд, и пусть передает привет Безумному Такэси в преисподней!

Выкопав и отряхнув свое оружие, он заспешил в сторону заброшенных доков Тени, где устроил свое логово Вос Лич, надеясь перехватить его по дороге, пока его еще не окружала дополнительная охрана.

И это ему удалось.

Выследив главаря местных бандитов на полпути к докам, Адафос взгромоздился на ржавый остов какого-то древнего механизма, и тщательно прицелился сквозь работавший с помехами голографический прицел разрядника. Кошкадемоны, притаившиеся радом с ним, вдруг повскакивали и засуетились, шипя.

— Да тихо вы! Не спугните ублюдка! — сам зашипел на них Адафос, положив палец на курок.

Только нажать на курок он не успел.

Кошкадемоны суетились не зря — за его спиной, в полный рост, стояла та самая девушка со слишком пышными формами и в слишком облегающем костюме. В ее руках, вскинутых кверху, угрожающе возвышался огромный толстый фаллос из укрепленного силикона, весь в пупырышках и розовой краске.

— Плям! — смачно шлепнул фаллос, рухнув с высоты прямо на затылок Адафоса.

Парнишка сначала подумал, что это так выстрелил разрядник, что у него аж искры из глаз полетели. Но потом он уже ничего не думал, без сознания кувыркнулся со своей снайперской позиции вниз, бороздя ржавый мусор пятой точкой. Титанический фаллос, выполнив свою подлую задачу, от сильного удара выскользнул из рук девицы и полетел куда-то в сторону.

— Будешь еще обижать моего пусечку-героя! — сказала она, с некоторой жалость наблюдая за полетом розового резинового предмета куда-то в неизведанную мусорную темноту, — Это мой герой! Только мой!

Кошкадемоны разозленные ее действиями, зловеще загудели, и уже через секунду девушка сама кувыркалась вниз, получив порцию псионного излучения от маленьких животных. Ее чемоданчик, сиротливо оставленный на вершине, во всех этих перипетиях раскрылся, и из него во все стороны посыпались довольно странные предметы — всевозможных размеров и цветов фаллосы, наручники, плетки, кляпы и какие-то ремешки с шипами.