Стратегия звездных флотов

— Что скажешь, Кэп, по итогу? — обратился к нему Мак, — Ты у нас «царь», ты и решай.

— Бля, Мак… — тяжело вздохнул Кэп, собравшись, — Короче, мой приказ — отправляемся на Веруну.

— Принято, «царь»! — сразу откликнулся Мак.

— Только это, Мак… — добавил Кэп.

— Ну что еще такое?.. — спросил Мак.

— Иди ты вторым «царем». Сам знаешь, у нас всегда так принято. А то я чувствую, что один не справлюсь. Ты не думай, я не съезжаю с темы, я понесу всю ответственность, как должно. Просто нужна твоя помощь, раз ты возвращаешься во флот, — сказал Кэп, — Ты же возвращаешься, да?..

— Хули там говорить, конечно возвращаюсь! На 5 минут вас оставить нельзя, — буркнул Мак.

— Ты хотел сказать, на 4 года, — тихонько поправил Спэйс.

Мак косо посмотрел на него, но ничего не возразил.

— Ладно, раз решение принято, — сказа Спэйс, — пошлю сообщение своим. Пусть встречают, заодно пробьют почву насчет терран, крутятся они там рядом или нет.

— Давай, — сказал Мак, — А насчет второго «царя»… Знаешь, Кэп, я все-таки не подхожу на эту роль. Ведь я же бежал, когда было трудно. Поставил свои какие-то личные ебанутые амбиции выше общего. Сейчас я очень сильно сожалею о содеянном, да ладно, это мои проблемы. В общем, не достоин я. Потому что проявил слабодушие, а ты нет. Ты остался. Так что ты единственный из нас, кто должен носить это звание, хочешь ты того или нет. Будешь рулить, ну а я немного подруливать.

— Согласен, Мак, — немного взбодрился Кэп, — И спасибо тебе. Что вправил мне мозги и поддержал.

— Фигня вопрос, Кэп! — ответил Мак. — На то мы и боевые товарищи.

— В таком случае, с этого момента официально возрождаем первую «спартанскую» ударную фалангу «Тритон»! — ответил Кэп, — Ванактом назначаю тебя, доблестный воин Мак, а секутором — храброго Спэйса по прозвищу Мантикор! Бойцы из «Дикошарой Бригады» будут первыми воинами-«тритонами»!

— Отличное начало, «царь»! — поддержал Мак, и добавил громко, по общей связи, чтобы слышали все, — Хоть и нельзя отмотать назад, и переделать совершенные ошибки… Но клянусь! «Спарта» будет жить! Какая-то падаль решила прийти и уничтожить мой флот, разрушить то, что всегда было моим домом, убить моих друзей… И я не остановлюсь, пока не найду, кто это сделал, и не убью его нахуй! Мы вместе это сделаем! АУХ!!

— АУХ!! — было ему единогласным ответом.

Часть 2.1 "Спарта", живи!

Когда наступил крах старого порядка, город-эдем Корвус пал и Безумный Такэси открыл позорную тайну бессмертия элит, сектор Черной Звезды мгновенно взорвался бурей гражданской войны. Всегда являясь местом сосредоточения самых отчаянных, самых беспринципных и самых свободолюбивых людей, он запылал самым яростным во всем Внутреннем космосе конфликтом. Многие безумные и страшные вещи творились в те дни, даже более безумные и страшные, чем обычно. По примеру хана флота работорговцев «Варг» Красной Сколопендры, оказавшейся элитой Дерзкой Китсунэ, отныне все ханы крупных флотов в одно мгновение стали врагами и жертвами массовых расправ — не зависимо от того, имели ли они вообще какие-то связи с элитами или нет. Из мести, из злобы, из жажды власти, из солидарности с восставшей «Спартой» или просто на волне всеобщей кровавой истерии — их убивали везде, где могли поймать. Пиратские паханы и даже духаны добирались до верхушки флотов-банд, расправившись перед этим с прежними авторитетами — и тут же, без передышки, вступали в жестокие междоусобные разборки. Все стали врагами всех, даже негласный Пиратский Кодекс утратил свою силу, не было никаких правил — ни моральных, ни социальных, никаких. Сектора системы Фэйд погрузились в кровавый хаос.

На Бездне, единственном пиратском городе-порте, находящемся на Хае, началась травля и охота всех, кто был причастен к работорговле. Не разбираясь, кто как и почему, работорговцев ловили и убивали, устраивая публичные казни и пытки. Особенно усердствовали группировки последователей Даймона Вульфа, взявшихся откуда ни возьмись в этом адском бурлящем пекле, объявивших работорговлю худшим деянием людей, грозя элитам будущим крестовым походом до полного уничтожения. Впрочем, у этих группировок не было единого лидера и какой-то оформленной общей идеи, они просто преследовали работорговцев и освобождали рабов, при этом часто воюя сами между собой.

Рабы, которых внезапно облагодетельствовали в связи с новыми идеями не были этому повороту особенно рады. В большинстве случаев их тупо выпускали куда глаза глядят прямо так, как они и были — полуголых, в контрольных взрывных ошейниках, без единого креда в кармане и совершенно безоружных. В условиях гражданской войны и всеобщей неразберихи их очень быстро ждала смерть или что похуже. Были идейные борцы с явлением рабства, типа некоторых первых группировок даймонистов, просто убивавших рабов сразу — таким образом они считали, что освобождают их от мучительного и позорного существования. Тем более, все рабы, уже прошедшие псиоников-контролеров были с поломанной психикой, практически не способные к самостоятельному существованию, а заморачиваться с псионной разблокировкой их личностей никто как правило не желал. Обезглавленные взрывами или убитые как-то по-иному, тела несчастных лежали тут и там на улицах никому не нужные, как мусор, и их никто не убирал, пока они не начинали гнить и нестерпимо вонять на всю округу.

Свобода пришла в сектор Черной Звезды. Полная свобода, как и обещал Безумный Адмирал.

Свинтус, главарь небольшой банды пиратов, не преминул воспользоваться этой свободой. В развернувшейся анархии он, казалось, чувствовал себя как геночервь в перегное.

Сам он никогда в своей жизни не принадлежал ни к одному из флотов, считая все эти звания-правилами ограничителями своих возможностей. Как он говорил, он бы с легкостью мог стать ханом вообще любого флота, если бы захотел. Ну просто он не хотел. Его бойцы втихушку посмеивались над такими его заявлениями, но вслух никто не возражал — не смотря на явную тягу к понтам, Свинтус обладал несколькими важными качествами, и плюс ко всему крутым нравом. Если попасть ему под горячую руку, можно было даже не рассчитывать, что медбот потом поможет — Свинтус решал вопросы конкретно. Тем не менее, не смотря на его жестокость, порой абсолютно бессмысленную и немотивированную, его старались держаться. Дело было в том, что Свинтус был непомерно, патологически жаден и при этом так же хитер. Неизвестно как, но ему всегда удавалось найти какой-то вариант сорвать нелегальный куш, кого-то кинуть на целую гору кредов или грохнуть какого-то обладателя каких-то ценных ништяков. Даже когда дело не выгорало, или шло совсем не так, как надо — Свинтус всегда выворачивался и находил не только вариант, как плавно съехать с темы, но еще при всем при этом не остаться в накладе. Всем заработанным он всегда щедро делился со своими бойцами-бандюганами, иногда устраивая со своей бандой такой грандиозный кутеж, что они спускали все заработанное за одну ночь. Ни один из его бойцов не мог пожаловаться, что босс при дележке обошел его стороной. За это все его уважали, и возможно где-то даже любили, не смотря на его прочие закидоны.

Насчет любви спорно, но вот именно уважать — да, это было и у Киры, его правой руки. Она, в отличие от своего босса, довольно помоталась по флотам. Начинала с легальных, но из-за своего характера, каждый раз с позором изгонялась из них. Более того, даже в пиратских флотах она не приживалась. Последний раз, когда она размозжила голову своему пахану в «Змиях» его же шлемом от скафандра за то, что он посмел лапать ее за задницу, она решила, что все, хватит с нее тупорылых командиров, теперь она будет сама по себе. Да и кто бы саму ее мог терпеть? Грубая, наглая, взрывная, не терпящая никаких правил и никакой иерархии, Кира гордилась своими этими чертами характера — но именно из-за этого ее никто не мог вытерпеть сколько-нибудь долго. Она намеренно вела себя, как самый последний отморозок, даже бывалые пираты бывали в шоке от ее выходок. А она только смеялась и поддавала жару. Скучная жизнь была не для нее. Так она бы и жила дальше сама по себе, пока бы ее наконец не выловили и не прибили за ее острый не в меру язык и прошлые выкрутасы, но волей случая она повстречала на своем пути Свинтуса. Их дорожки пересеклись во время очередной небывалой пьянки, устроенной им по случаю удачного грабежа легального каравана. Посмеиваясь над его выпендрежем, она тем не менее уяснила для себя 2 вещи: