Сердце пустыни

– Дочка, как ты? Как ты нас напугала? – отец кинулся к Наяне и схватил ее за руку.

Тут же подскочила Ула:

– Наяночка, как я беспокоилась! Как ты себя чувствуешь?

– Тише, тише, – прервал их лекарь. – Ей сейчас нужен покой.

– Что с ней? – перекинулись они на него.– Это очень серьезно? Она поправится? – перебивали они друг друга.

– Спокойно, господа, – Ашим поднял вверх руки и повысил голос. Они притихли и замолчали в ожидании ответа.

– С царевной все хорошо. Смею предположить, что все произошло от сильных волнений, переживаний. Так же сказались недостаток солнечного света и свежего воздуха. И, уж простите меня, недосып и недоедание.– Он замолчал.

– Я так и знал, что это ты во всем виновата, – непонятно кому сказал царь. Но та, кому были адресованы эти слова, отреагировала незамедлительно.

– Да? – повернулась Ула к царю. – А может быть, ты? Ты замучил ее своими нравоучениями и разговорами о замужестве. Вот бедная девочка и не выдержала!

– Я доверил тебе свою дочь! А ты?! Не давала ей спать по ночам своими дурацкими разговорами. И вот ужас! Моя дочь, оказывается, недоедала! – его взгляд метал молнии, но Ула не пасовала.

«Странная парочка», – подумала Шима, с интересом наблюдая за ними. «Кем она ему приходится? Не похожа на прислугу. Но и не жена. Он не женат, насколько я знаю, его жена умерла давно. Любовница?». Последняя мысль почему-то показалась неприятной.

– Папа, Ула! – воскликнула больная, приподнявшись на кровати. – Вы опять ругаетесь! Прекратите немедленно!

– Царевна права, – вмешался Ашим. – Я же сказал, что ей нельзя волноваться. Вы уж простите меня, государь, но я, как врач, запрещаю вам повышать голос и выяснять отношения в присутствии больной.

Все разом притихли. Нарушила молчание Ула:

– Прости нас, детка. Мы просто переволновались. Сами не знаем, что несем.

– Да, дочка, – поддержал ее Илисав. – Не тревожься. Может, тебе что-то нужно, чего-то хочется? Только скажи.

– Пока ей надо отдохнуть, – ответил за нее Ашим. – И вам это тоже не помешало бы. Пойдемте, я дам вам необходимые рекомендации.

Они вышли. Шима осталась наедине с Наяной. И не смущаясь, разглядывала ее.

– Я, наверное, ужасно выгляжу, – сказала царевна. – Подай мне зеркало.

– Да, конечно, – Шима исполнила ее просьбу. – А кто эта женщина? Ула, кажется? – не удержалась она от любопытства.

– Ула моя няня. И лучшая подруга. Больше у меня здесь друзей нет. Они с моей мамой были как сестры. А ты кто? Тоже лекарь? Или его ученица?

– Ученица и помощница, – ответила Шима, но имени своего называть не стала.

– И что со мной случилось? Так странно. Такая слабость. Сил совсем нет. Как думаешь, я скоро поправлюсь?

Шима пожала плечами:

– Вы очень бледная. Я даже удивилась, когда Вас увидела. И худая. Совсем ничего не едите?

– Да как-то и не хочется. Все здесь бегают за мной, пытаются угодить, накормить. Так надоело, – вздохнула царевна.

Тут вошел Ашим и прервал их беседу.

– Я дам сейчас Вам лекарство. Вы немного поспите. Пойдем, – позвал он Шиму. – Завтра утром я навещу Вас. Будете меня слушаться, скоро поправитесь.

– Хорошо, – ответила Наяна. – Буду слушаться, – и улыбнулась. Улыбка была нежной и красивой, а бледные щеки слегка порозовели.

*

– Ну что? – спросила Шима брата, когда они остались одни в отведенной им для отдыха комнате. – Долго будешь ее лечить?

– Нет, – помотал он головой. – Моя помощь тут особо не требуется. Завтра денек понаблюдаю за ней и можно отправляться домой.

– Так быстро, – разочарованно протянула Шима.

– Вижу, тебе это не нравится?

– Я не успела ничего толком тут рассмотреть.

– А что тут смотреть?

– Ну, не знаю, – пожала она плечами. – Все. Мне же все здесь в диковинку. Сам дворец. Такой красивый, такой большой. Повсюду роскошь, богатство. У всех такие платья, украшения, – она опять вздохнула. – У меня никогда не будет ничего подобного.

– Тебе же Дес подарил недавно медальон, – напомнил ей брат.

– Ну и что? Ты видел, какое на Уле ожерелье?

– Нет, – ответил он, – я на нее и не смотрел.

– А зря. Она красивая! Настоящая царица! Если бы не знала, так бы и подумала на нее.

Ашим видел, что сестра немного расстроена. И все увиденное во дворце не пошло ей на пользу, а скорее, наоборот, пробудило зависть.

– А давай, когда закончим здесь все дела, заедем на базар и купим тебе что-нибудь, что ты захочешь, платье или украшение, – ласково сказал он.

Шима сразу взбодрилась и заулыбалась.

– Давай! Тем более, тебе ведь положена награда за спасение царевны. Ведь так?

– Так, – ответил он. – Так что лучше подумай, чего бы тебе хотелось приобрести. Все, ложись спать, – он поцеловал сестру в лоб.

Ашим закрыл глаза и улыбнулся. Ему все-таки удалось угодить сестре. И со своей работой он справился превосходно. И завтра он опять увидит царевну. И, возможно, она опять ему улыбнется. Все складывалось замечательно. Усталый, но довольный он быстро заснул.

А вот Шиме не спалось. Слишком много впечатлений получила она за один день. Но ей казалось этого мало. Хотелось еще. Она прислушалась к ровному дыханию брата и, убедившись, что тот крепко спит, тихо встала и вышла из комнаты.

Илисаву тоже не спалось. Он впервые за время болезни дочери хорошо и плотно поел, выпил даже вина, но не опьянел. Внутреннее беспокойство не оставляло его. Как ни злился он на Улу, все же чувствовал и свою вину. Слишком мало он уделял внимания дочери. Слишком черствым, скупым на ласку был с ней. Ула во многом права, признавался он себе. Но тем не менее царь был уверен, что Наяне нужно быстрее выйти замуж. Так у нее будет свой дом, своя семья. А здесь что? У нее нет даже друзей. Да и где их ей взять? Одни подхалимы. Все фальшивы.

Чтобы как-то развеяться, он решил пройтись. Это всегда помогало.

Он шел по темным коридорам. Тлеющие свечи бросали причудливые отблески на стены. Илисав знал здесь каждый закоулок, каждый поворот. Он шел, шел, но мысли никак не желали успокаиваться. И вдруг черная тень мелькнула впереди.

– Что это может быть? – сердце екнуло от неожиданности. Он даже усмехнулся своему страху. Илисав вгляделся в темноту. И не увидел ничего. Пустой коридор. Царь пошел вперед. Черная тень выскочила прямо на него из-за ближайшего поворота, резко развернулась и хотела убежать.

– Стой, – успел схватить ее за рукав. – Ты кто? – строго спросил он.

– Я помощница лекаря, – она обернулась и посмотрела ему в глаза. Он хмыкнул, не решив для себя, что это: дерзость, испуг или простодушие, таким смелым и прямым был ее взгляд.

А ей очень захотелось снять покрывало с лица. Тогда бы, подумала девушка, он не был так строг. Но она не решилась.

– Что ты здесь бродишь?

– Я хотела налить воды. Мне не спалось. И вот, заблудилась, – захлопала она ресницами.

– А знаешь, – его вдруг осенила новая мысль. – Может, и хорошо, что я тебя здесь встретил. Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– А…,– разочарованно протянул он. – Маленькая еще. Не поймешь.

– Ничего я не маленькая, – смело возразила она. – Мне почти восемнадцать! – и хотела добавить, что скоро выходит замуж, но не стала.

– Ну ладно. Раз ты такая взрослая, – усмехнулся он. – И раз нам обоим не спится, расскажу тебе, что меня беспокоит. А ты – человек новый, чистый. Послушай. Может, что посоветуешь.

– Ула, ты видела ее сегодня, – Шима кивнула. – Это лучшая подруга моей покойной жены. Так вот, мы с Улой постоянно спорим. Я хочу выдать дочь замуж. Уже и жениха подходящего нашел. Скоро он приедет. Принц, молодой, красивый. Государство его большое, сильное. Породнимся. Ну а Ула твердит, что я тороплюсь. И рано Наяне замуж. А сама-то замуж так и не вышла. И все рассказывает дочке сказки какие-то, легенды, про духов, про любовь неземную, про свободу. И прочую ересь. А я боюсь, что Наяна, глядя на нее, так и не захочет замуж. Та-то, гордячка, не признается, что несчастна и одинока. Наоборот, гордится своей свободой и независимостью.