Страница 10 из 13
– Яна, чем обязан?
– У тебя и номер мой есть? – удивилась я.
– Ну ты же его не меняла с тех пор, как я нашел тебя, – усмехнулся в трубку Васильев.
– У меня к тебе просьба.
Я сразу же перешла к делу и обрисовала ему сложившуюся ситуацию, которая до абсурда была ужасно глупой и странной. Он обещал приехать в течение сорока минут. Посмотрела на часы и отметила, что мои котятки скоро проснутся, а меня рядом нет. Грустно вздохнула, поехать бы домой и забить на все. Но моралист, сидевший внутри, грыз, словно червячок. Там Лекса, и я просто обязана к ней попасть и все выяснить.
Под неодобрительными взглядами присела на диванчик и сделала пару неудачных попыток дозвониться до Мари. Что же здесь происходит? По меркам Москвы ждать Максима мне предстояло не так уж и долго. Мило улыбнулась мужчинам и, прикрыв глаза, откинула голову на спинку диванчика. В голову одно за другим принялись лезть воспоминания, связанные с Лексой.
Во всем случившемся я по сей день винила лишь себя одну. Какая из меня подруга (а ведь Лекса стала для меня действительно близким человеком), если я не поняла, что у нее что-то случилось? Что-то помимо ее неразделенной любви к Игнату (хотя, как по мне, скорее болезненной одержимости), чувства вины в отношении отца и горя от предательства матери. Что-то с ней случилось еще в поездке, что-то такое, что она не сумела пережить. Возможно, она хотела этим со мной поделиться, потому и звала на встречу каждый день после своего приезда. А я пеклась только о себе, носилась со своим огромным животом и думала лишь о скорых родах. Ее негатив по отношению ко мне списала на ее чувство ревности к Романову и выстроила защиту от нее. А вдруг там крылось, что-то другое? Вдруг ее агрессия была той же защитой, только от меня? Я раз за разом прокручивала в голове нашу встречу, вспоминая мелкие детали, и понимала лишь одно: это я подтолкнула ее к краю. Новость о подлости матери выбила почву из-под ее ног, окончательно и бесповоротно добила.
Меня сталкивать с крыши она не собиралась, возможно, надеялась, что я ей помогу справиться с задуманным.
Она больше не хотела жить.
Будь иначе, разве поступила бы она так? Лекса хоть и была эксцентричной личностью, но все же не настолько, чтобы ни с того ни с сего стрелять себе в живот.
К тому моменту, когда ее привезли в реанимационное отделение клиники, спонсируемой нашим кланом и где трудились наши врачи, она потеряла слишком много крови. Мари вместе со всей своей гениальностью мчалась принимать у меня роды и, возможно, время было упущено. А возможно, и не было этого времени вместе со всеми шансами изначально.
Когда никто ни на что уже не надеялся, ей сделали переливание крови. Опять же по экспериментальному совету Мари. У чистокровных оборотней не усваивалась кровь сородичей, а полукровкам, как выяснилось, такую не переливали. Никому. До Лексы.
С Назимовым, несмотря на родство, группа крови не совпала, и врач, оперировавший до этого Лексу побоялся отступать от инструкций, продиктованных Мари. По чистой случайности в больнице оказался чистокровный волк из другого клана с такой же группой крови. Выслушав просьбу нашего Альфы, он не смог ему отказать. Я не видела этого мужчину, к тому моменту, когда меня выписали из роддома, он уехал в родную страну.
Организм Лексы не отторг чужую кровь и даже своеобразно принял, запустив процесс восстановления, скоростью схожий с регенерацией истинных чистокровок. Но вот из бессознательного состояния Лекса так и не вышла, уже больше года она была в коме, причем какой-то непонятной коме, которую Мари постоянно изучала. По всем показателям жизнедеятельности, на сегодняшний день Лекса была абсолютно здорова.
В моих руках ожил телефон, на экране светилась фотография абонента. Мари.
– Ну наконец-то, ты почему трубку не брала?
– Яна, у нас тут такое было, – полушепотом начала она, – я оперировала альфу одного из азиатских кланов.
– А что он тут забыл, этот альфа? – хмыкнула я и зыркнула на двух мужчин, загораживавших такой вожделенный для меня проход.
Смуглые мужчины далеко нерусской наружности, вот откуда ребятки, значит, откуда-то из Азии. Альфу своего стерегут.
– Ой, Яна, не сейчас, у меня аврал, я тебе потом перезвоню и все расскажу.
– Подожди…
В трубке лишь послышался щелчок, и экран смартфона засветился, оповестив о том, что Мари даже не захотела меня выслушать. Что ж, подожду Васильева, недолго уже осталось. Он-то точно хоть как-то прояснит ситуацию, и перед его носом какие-то левые чуваки не начнут играть своими мышцами.
Максим появился через несколько минут, приехав в итоге намного раньше отмеренного времени. Зашел быстрым шагом в помещение, наполняя его волной своей силы. Васильев был действительно красивым мужчиной. Светлые глаза, темные волосы, пухлые губы и точеные черты лица. Он был однозначно красивее моего мужа по общепринятым понятия о красоте. И еще, в отличие от Игната, умел переключаться: мог быть серьезным, грозным альфой самого большого клана, а в следующий момент становился этаким рубахой-парнем, веселящим окружающих и умеющем расслабляться и отрешаться от важных забот.
Вот и сейчас, несмотря на достаточно шуточный настрой по время нашего разговора по телефону, в коридор вошел властный, собранный, серьезный и сильный представитель вида оборотней как таковых.
Заметив меня, он кивнул и, не подходя ближе, направился к мужчинам. «Истукан» и переводчик моментально подобрались, уставившись настороженными взглядами на чужака. Все-таки в их мире главное – это сила. Закон природы: выживает сильнейший. Так и у них… Нет, конечно, они не борются между собой за право жить в лучших условиях. Не заставляют слабых доказывать, что те заслужили свой хлеб. Напротив, они поддерживают всех, кто имеет в себе хоть каплю волчьей крови, но, несмотря на это, правила устанавливают лишь сильнейшие.
Переводчик поздоровался с Васильевым, по-прежнему с таким же жутким акцентом. Но тут Максим очень так язвительно улыбнулся и заговорил на их тарабарском. Глаза на лоб, по всей видимости, полезли не только у меня. «Истуканы» тоже были в шоке. Пребывая в этом состоянии, они одновременно, как по команде отступили, открывая Максиму проход.
– Яна? – Он махнул в мою сторону, и я, не думая, подскочила с места.
Когда проходила мимо этих странных охранников, переводчик со мной заговорил:
– Приносим свои искренние сожаления, госпожа Романова.
Ого! Судя по их испуганным лицам, они были наслышаны о моем муже. Я лишь снисходительно кивнула им. Так-то! Знай наших. И быстро прошмыгнула мимо них.
– Веди, – ласково улыбнувшись, произнес Максим.
Немного отойдя, прекрасно зная, что волки все еще нас слышат, взяла Максима за руку и шепотом спросила, кто это и что здесь происходит. Увы, любопытство мое было неискоренимо и, видимо, родилось раньше меня.
– На их альфу было совершено серьезное покушение еще неделю назад, когда он ехал в Москву на важные переговоры. Муж твой потому и улетел, надо было срочно что-то решать, а Амин в бессознательном состоянии здесь, в больничке. Вот Романов ему всевозможную охрану и выставил, а сам умотал дела с его замом решать. Неужели ты вообще не в курсе того, чем он занимается?
Голос Максима звучал слегка огорченно, а я боролась с подступающими к глазам слезами. Только его жалости мне сейчас не хватало. Ведь и правда, как ножом по сердцу, солью на раны, кровоточащие раны.
Игнат никогда не делился со мной чем-то важным, даже когда я его об этом просила. Пространные разговоры о чем угодно? Да пожалуйста, хоть часами напролет беседовать со мной будет. А о чем-то действительно значимом молчал. Далеко за примерами ходить не надо, я ведь до сих пор не знала, почему у него такие глаза. Все молчали, и муж молчал.
Заметила впереди дверь нужной мне палаты и, отбросив угнетающие мысли, натянуто улыбнулась и ответила Максиму:
– Просто мне все эти ваши важные дела не особо интересны, – усмехнулась и по возможности максимально искренне поблагодарила его и поспешила в палату к Лексе.