Корзина желаний

Гипел и Этар, как обычно, больше отвлекались и баловались, чем были заняты собственно работой, однако то Майрын, то Флеб бросали на Вийона заинтересованные взгляды. Флеб даже что-то хотел спросить, но Вийон только отмахнулся, стараясь не потерять тот ритм и то особенное состояние духа, в котором находился.

Наконец, работа была закончена. Вийон немного отстранился назад и увидел, что сделанная им корзина намного лучшего всего того, что он создавал до сего дня.

– Где ты этому научился? – Спросил Майрын. – Такую корзинку можно продать и подороже.

– Она не для продажи, – тихо сказал Вийон, боясь спугнуть чудо. – Это корзина желаний.

Флеб открыл рот и привстал, во все глаза пялясь на изделие Вийона, но Майрын бросил еще один взгляд и отрицательно покачал головой.

– Вийон, ты уверен? Это просто хорошая, красивая корзина. К тому же, у нее нет крышки.

– Ну и что, что нет крышки? – Вийон передернул плечами.

– Как это «ну и что»? Желание кладут в корзину желаний, и в ней оно лежит, пока не созреет. А потом его выпускают, и оно исполняется. А если нет крышки – что тогда? Оно же куда-нибудь денется. Ветер выдует или унесет кто-нибудь, или само сбежит. Крышка обязательно нужна.

Вийон почесал затылок.

– Ну, значит, сделаю еще и крышку, – сказал он и вернулся к работе.

Крышка получилась широкой и надежной, цепляющейся за выступы на краях корзины таким образом, что не могла случайно слететь или отодвинуться, требовалось приложить усилие, чтобы немного отогнуть ее, а затем уже снять полностью. Теперь рядом с Вийоном собрались уже все, включая Гимела и Этара. Мальчишкам было особенно интересно, они трогали корзину пальцами, наклонялись поближе, чтобы внимательно рассмотреть ее изнутри, и казалось, готовы забраться в нее с ногами – до тех пор, пока Майрын не надавал им по рукам, сказав, чтобы вели себя смирно и не лезли в серьезное дело.

– Вийон, ты уверен? – Повторил Майрын свой вопрос.

Вийон только вздохнул. Он ни в чем не был уверен.

– Надо бы проверить, – подал идею Флеб. – Загадай что-нибудь. Или давай я загадаю? А что, она вообще любое желание выполнить может? Императором сделает меня, если захочу?

На лице Флеба появился намек на улыбку, когда он посмотрел на товарищей, ожидая, не засмеются ли они, чтобы засмеяться вместе с ними. Но Вийону было не до смеха, и Майрын также остался серьезен.

– Не думаю, – сказал Вийон. – Не знаю, что она может, но вряд ли такое… большое желание исполнится.

– Да, надо что-нибудь попроще для начала, – согласился Майрын.

– Ну тогда пусть… пусть… пусть я сегодня найду полтора сикталя, чтобы наконец расплатиться с Собирателем Дней и вернуть десять лет своей жизни, – сказал Вийон и быстро накрыл корзину крышкой, а затем надавил на нее, чтобы закрепить.

Минуту или две все трое напряженно стояли вокруг корзины, поглядывая на нее, прислушиваясь и глазея по сторонам в ожидании, не посыпятся ли с неба сиктали. Но ничего не происходило. Флеб и Майрын вернулись к своим делам, а ближе к полудню ушли на рынок. Мальчишки отправились домой, обещав вернуться после обеда, но так и не появились в этот день. Вийон сделал еще несколько корзин, стараясь лучше осознать и освоить навыки, приобретенные в ходе создания корзины желаний. Иногда он думал о том, что будет дальше. Эту корзину желаний он отдаст Бейзу, но ведь он может сделать и другую, для себя самого. Ему было очень любопытно, каковы же границы возможного для этих корзин? Вряд ли они способны сделать кого-либо императором, как хотелось бы Флебу, но Вийону вполне хватило бы и обычного достатка. Уютный домик где-нибудь в Среднем городе, красивая и добрая жена, послушные дети и… Иси он, конечно, заберет с собой. Даст ей все самое лучшее, наймет ей умных учителей грамоте и этикету, и когда-нибудь подыщет хорошего мужа. В его доме не будет ни болезней, ни несчастий, и жить его семья будет в радости и любви, долго-долго, а может быть и всегда – если, конечно, корзина желаний способна дать людям вечную жизнь.

Мысли об Иси вызвали в нем отчаянное желание вновь ее увидеть; в какой-то момент он понял, что работа уже не идет, а мысли о дочери становятся все сильнее и настойчивее. Со вчерашнего дня в кошельке Вийона осталось несколько монет; он убрал прутья и корзины в сарай, а по дороге к дому Элесы купил у торговца пирожок с ежевикой. Иси будет рада, а на ругань и брюзжание Элесы плевать.

Из отверстия в потолке шел дым – это значило, что Элеса что-то готовит. Из-за стены доносились голоса Эбрана и Гета. Страх, что он снова столкнется с голосами без тел, на мгновение кольнул Вийона в сердце, но корзинщик только отмахнулся: гуафим доходчиво объяснил ему, что это была лишь игра воображения, внимания на которую обращать не стоит.

Дверь оказалась заперта. Вийон постучался, затем еще раз. Ждать пришлось долго. Затем он услышал, как кто-то отодвигает задвижку и увидел, как слегка приоткрывается дверь – ровно настолько, чтобы пропустить Иси.

Дочь не стала выходить к Вийону и не открыла дверь настолько, чтобы он мог войти. Напротив, она осталась на пороге, загораживая ему путь в дом.

– Привет, малышка, – улыбнулся Вийон. – Посмотри, что я тебе принес.

Он протянул Иси ежевичный пирожок. Но девочка покачала головой и не стала его брать. Кажется, она что-то тихо сказала, но Вийон не расслышал, что именно; а может быть, не говорила ничего, только шевельнула губами.

– Что такое, дочка?

– Я не малышка, – отчетливо произнесла Иси, глядя Вийону в глаза. – Уходи. Мне ничего от тебя не нужно. Уходи и больше никогда не возвращайся. Я не твоя дочь.

Она смотрела на Вийона еще несколько долгих мгновений, а затем отступила назад и закрыла дверь. Вийон услышал, как легла на место задвижка и уже вытянул вперед руки, чтобы толкнуть дверь, забарабанить кулаками по дереву, а если понадобиться – и вышибить дверь к чертям, но остановился. Он выбьет дверь – и что? Ударит Иси? Наорет на нее? Зарежет Элесу и ее любовника? Во всех этих действиях не было никакого смысла. Эти действия не вернут ему дочь, а только оттолкнут ее еще дальше – хотя дальше, казалось бы, уже и некуда. Он знал, что рано или поздно Иси переймет повадки своей матери, пойдет по пути, на который уже вступили его сыновья, перестанет любить Вийона, станет его презирать – но не думал, что это произойдет так быстро. И эти ее слова, что она Вийону не дочь – они сводили с ума. Как она могла сказать такое? Как ей это в голову пришло?.. Нет-нет, она не могла придумать такое сама. Ей это сказала Элеса, настраивая дочь против отца, но даже Элеса, при всей злобе, вряд ли могла бы придумать такое на пустом месте. Выгнав Вийона из дома, она стала сожительствовать с Саджиром, но как долго они встречались до того, у Вийона за спиной? Его странные чувства к Иси – чувства, которые отец не должен испытывать к собственной дочери – могли ли они возникнуть от того, что Иси и в самом деле была не его дочерью, а чьей-то еще: Саджира или какого-то другого любовника, с которым Элеса наставляла Вийону рога пять или шесть лет тому назад?.. Боги, за что ему все это? Разве он плохой человек? Разве он не делал для своей семьи, для Элесы все, что мог? Не отдавал ей все, что имел (пусть даже и не имел он почти ничего)?.. За что она с ним так? Почему она так поступила?..

Вийон отошел от дома, который долгое время по недоразумению считал своим, шатаясь, как раненый или пьяный. Сердце истекало кровью. Он шел куда глаза глядят, брел по городу – час, другой, и наконец вернулся к своему сараю. Хотелось выпить, но было не на что. Когда с рынка вернулись Майрын и Флеб, он уговорил их пойти в таверну, обещая заплатить за всех в следующий раз. Вийон ничего не ел, но пил один стакан дешевого вина за другим – и скоро оказался валяющимся на полу без чувств, как и мечтал. По крайней мере, в беспамятстве душа его больше уже не болела. Майрын и Флеб дотащили товарища до сарая с прутьями и корзинами, уложили Вийона на привычное место, и разошлись по домам.