Ну здравствуй, муж!

Александра тряхнула головой. Совсем не вовремя она окунулась в воспоминания. Саша запретила себе думать, что произошло с родными после ее исчезновения. Она лишь спустя год отправила им весточку через одного из спасенных ею «рабов». Тот подбросил записку под дверь.

«Жива, здорова, путешествую».

Пусть лучше ругают на все лады свою непутевую Сашку, чем думают, что она погибла.

– Ну, ты идешь? – Мара притоптывала от нетерпения. Она переодеваться не стала, хотя юбка была сильно измята, а на вязаной кофте застряло перо от подушки, в которую хозяйка рыдала, называя себя бестолочью.

Мысли о родителях, навалившиеся как-то враз, отодвинули проблему «что надеть» на второй план. «А не все ли равно?» – махнула рукой Саша и, собрав волосы в тугой узел, облачилась в выданную «мантийку». К черту напутствие Тени карлицы. Алекс Дафой вовсе не нужно, чтобы ее приняли в круг избранных, заметив дорогие наряды, и она против того, чтобы ее имя упоминали вне стен университета. У кого есть уши, тот услышит о внезапно объявившемся бастарде Краста и совсем некстати заинтересуется им. Чем меньше общения, тем меньше разговоров. Кто-кто, а танцовщица Шаша хорошо знает, как прислушивается песчаный король ко всем новостям, идущим из ненавистного Агрида – более богатого и успешного, а потому особенно желанного для завоевания государства.

Оглянувшись на дверь, чтобы запомнить, как та выглядит и найти после ужина, Александра заметила прикрепленный к ее поверхности листок с расписанием занятий студентки Дафой. Сорвала его и, сложив в несколько раз, сунула в боковой карман, обнаружившийся в мантии.

Саша поймала на себе заинтересованные взгляды студентов, выходящих из соседних комнат. Вопреки ожиданиям, Мара не стала представлять новую подругу, шествовала мимо шепчущихся девушек и криво усмехающихся парней с таким видом, будто находилась со всем миром в ссоре. Высоко вздернутый подбородок и непроницаемое выражение лица.

– Тебе не надо с ними знакомиться, – произнесла она, слегка повернув голову. – Вы нигде, кроме этого коридора, не столкнетесь. Ни на занятиях, ни в обеденной зале, ни на пирушках…

– Бывают и такие увеселения? – а она-то радовалась, что рядом нет кабаков. Оказывается, и здесь студенты неплохо проводят время. Не одной учебой живы.

– Бывают. У магов они называются балами.

Саша еще раз оглянулась на свою дверь – точную копию тех, мимо которых они шли.

– Не бойся, не заблудишься, – Мара почувствовала волнение подруги. Взяла ее под руку и потащила, как на буксире, вперед. Перед широкой лестницей, разделяющейся этажом выше на две узкие части, произнесла, указывая пальцем вверх: – Запомни, туда тебе не надо. На третьем и четвертом этаже, судя по всему, живут только те маги, чья оценка далека от двойки. Все немагийники…

– И бастарды-двоечники, – добавила Саша.

– И бастарды-двоечники, – согласилась Мара, – живут на втором этаже. Надеюсь, комнатой ты уже не ошибешься.

– Она пятнадцатая от этой лестницы, я считала.

– Правильно. Если бы смотрела под ноги, то давно заметила бы номер, выбитый прямо перед нашим порогом.

– Почему внизу? – Александра напольную мозаику помнила, а цифры – нет. Не до того ей было. Сначала волновалась, к кому подселят, потом – как встретят сокурсники.

– Наверное, чтобы сильно нос не задирали, – Мара хихикнула.

– Или чтобы после пирушки не маялись, – придумала свою версию Саша. – Пьют ведь? От этого молодняк трудно удержать, – она помнила, как мальчишки в восьмом классе тайком протащили на школьную дискотеку дешевое вино. – А так ползком до нужной двери и без ошибки.

– Ну, да. Наши лечебники всегда выпивку найдут, хоть до ближайшей лавки путь неблизкий. А не получится, так в лазарете спиртовую настойку позаимствуют. Мастера… Лорд Фортсник для острастки принялся в нее полынь горькую добавлять, так все равно умыкают. Эх…

– Что-то я совсем запуталась. Где мы? Вроде этот зал ведет к выходу на площадь? – атланты и кариатиды опять вперили в Сашу неодобрительные взгляды.

– Дай сюда свой родовой перстень, я на нем объясню, – Мара заставила снять массивное украшение. Провела пальцем по ободу, очерчивая пустое пространство в его центре. – Смотри, эта дырка – выложенная белым мрамором площадь. Тут, – она постучала по верхушке с оправой – темному драгоценному камню, утопающему в вязи символов, – главное здание, которое задней стеной вросло в скалу. Его крылья как раз и обнимают площадь. Наша комната где-то здесь, – Мара ткнула ногтем в точку на ободе, которая, как говорят военные, располагалась на «девять часов». – На каждом этаже академии, кроме комнат для студентов, есть свой зал, где зачастую и случаются те самые балы, куда нам, немагийникам, входа нет.

– Как-то обидно за вас, немагийников…

– Даже вздумай ректор объединить нас, чем бы мы могли «блистать» на танцах отпрысков высшего света? Самодельными башмаками? Или купленными в лавке нарядами из ситца?

– Я могла бы тебе одолжить одно из своих платьев.

– Спасибо, но нет. Непривычные мы по балам ходить. Мы тихо, своим кружком.

– Ага. С настоечкой.

– Подруга, мне сейчас не до пирушек. Еще чуть-чуть и «здравствуй, родная деревня». Я лучше с пользой время проведу, например, вызубрю остальные девятьсот девяносто символов, – Мара замялась, прежде чем продолжить: – Не хочу обижать, но, как мне кажется, для тебя тоже на бал вход закрыт. Не зря же поселили на нашем этаже.

– Боюсь, что и мне будет не до балов. Я слишком сильно отстала от учебной программы, а потому придется поднапрячься. Просто не представляю, как я догоню своих сокурсников. Скажи, как двоечница двоечнице, а вылететь из академии за неуспеваемость легко?

– Для немагийников раз плюнуть, а вот для магов все зависит от значимости рода и денег. Не пожалеет бабушка звонких монет, тебя будут тянуть за уши до самого выпуска.

– Как-то я сильно сомневаюсь, что она возьмет на себя большие расходы, – самой себе лгать Саша не хотела. Леди Дафой хоть и оказалась приятной женщиной и щедро поделилась гардеробом, которым пользоваться не могла, но… Саша для нее чужая. Всего лишь попавшая в беду незнакомка, которой просила помочь Сесилия. И так уже ее свекровь истратила на Александру ползерна саара, который, как выяснилось, баснословно дорогой. Ей теперь вовек не рассчитаться…

– Ладно, не будем о безрадостном. Нас ждет ужин, – Мара, чувствуя Сашино настроение, подтолкнула ее плечом.

Не помогло. Александра, увидев разодетых студентов, впала в ступор, остановившись на самой середине лестницы.

– Что застыли, коровы? – хотя места для прохода было предостаточно, Сашу ощутимо толкнули в спину. Она удержалась на ногах лишь благодаря соседке, которая вовремя вцепилась в нее. Обидчик даже не оглянулся.

– Вот они, благородные! – прошипела Мара. – А была бы ты без мантии, этот гад еще подумал бы, стоит наскакивать или нет.

Даже по внешнему виду можно было различить, кто из спешащих на ужин являлся магом, а кого природа даром обделила. Первые сворачивали за левые колонны, вторые торопились к дверям направо.

– А можно, я пойду с тобой? – Саша сжала ладонь подруги. – Кто станет проверять, есть во мне магия или нет? Посмотри, сколько студентов, одетых точно так же, как я. Даже там, – она показала пальцем на дверь для «господ», куда как раз входил человек в мантии.

– Ох, подруга. Это преподаватель. Цвет его мантии черный.

– Я же просила тебя не надевать эту хламиду! – рядом выросла Тень тетушки Зары. Она больно ущипнула Александру и сурово сдвинула брови. Мара с удивлением посмотрела на вскрикнувшую подругу, но и только: она действительно не видела и не слышала карлицу.

– На мне простое платье… Я даже не переоделась, – зашептала Саша. Тень недовольно фыркнула, а Мара приняла лепет за очередное проявление волнения и удрученно покачала головой.

– Все равно снимай! – произнесла тетушка ректора и поспешила вниз, где, словно глыба полупрозрачного льда, разделяла толпу на два рукава Тень лорда Вардбрука-старшего. Немагийники, хоть и не видели старика, боязливо оглядывались и старались держаться ближе к «своим» колоннам.