Страница 6 из 15
Агна отошла от места становища достаточно далеко – хотелось побыть одной да подумать над тем, что сказал ей Вротислав. Воймирко ни за что так с ней не поступил бы – тянуть из неё силы. Она бы обязательно почувствовала. Хотя оклеветать человека, хоть и жреца, холёному княжичу ничего не стоило, да и её запутать тоже. Агна остановилась возле поваленный сухой сосны, присела, глядя в прорехи крон. Запах груздей и смолы древесной здесь был насыщенней. Сумрак помалу топил чащобы в тенях, пополз с лощин холодок, оглаживая ноги, поднимаясь к коленям, слышны только треск ветвей, тревожащий диким зверем, гудела где-то в глубине сова.
Агна устало выдохнула, опустила взгляд, переложив свою суму на колени, вспомнив, что Ерия положила ей кое-какую снедь, а с ними – невольными путниками – она за один круг не сядет никогда.
Развязав узел рушника, в который был заботливо завёрнут пирог – по запаху слышно, что начинённый тушёными грибами – отломила кусочек. Аромат от сладкого теста закружил голову, а в животе свернулось всё от пустоты – даже и не думала, что настолько проголодалась. Отломив край, принялась жевать, стараясь не спешить, наслаждалась вкусом пряным, и до того пирог сочным был, что не отказалась и ещё от одного кусочка – наверное, сильные переживания, что сотворились с ней, всё же сказались. Как закончила трапезу, сделала из бурдюка пару глотков – вода в ней тоже показалась на удивление слаще мёда. Пока складывала обратно всё в суму, поняла, как темно стало, и нужно возвращаться поскорее, иначе спохватятся – искать пойдут чего не добро. Агна, не забыв, отломив ещё кусок пирога, оставила на земле – духам лесным, чтоб добры к ней были. Уложив вещи, вдруг пальцами что-то холодное нащупала, выудила да так и замерла.
– Вот же Ерия! И о том позаботилась…
В ладони лежал нож, поблёскивая в сумраках холодным стальным блеском, рукоять чуть изогнутая, украшенная узором плавным, будто ростками цветочными, и лезвие широкое кверху чуть вытянутое, на нём – обережные начертания. Этот нож ей когда-то отец подарил. Она и забыла о нём совсем. Вынув совсем его из ножен, сжав его, к груди прижала, закрыв глаза. Подарок отцов пусть верной защитой станет. Сталь в руке стремительно теплеть начала, и стало как-то даже спокойнее, теперь княжич этот нахальный пусть только попробует руки свои пустить!
Агна вернула его в ножны, прицепила за пояс, спрятав в складках одежды. Подхватив суму и повесив на плечо, пошла обратно, покидая потайное место. Раздвигая ветки, вышла к берегу. Там уже, оказывается, тоже управились со снедью, да подбирались с земли потихоньку, чтобы в обратный путь отправиться. Никто и не заметил её возращения, будто и не сомневались, что она сбежать не попытается. Проходя мимо костра, где ещё сидели воины, Агна спиной чувствовала, как скользит по ней внимательный взгляд Анара́да – не возлюбил с самой первой встречи. Да ей-то что? Не просила она его с собой таскать ее повсюду. Агна не увидела братца его поблизости – куда запропастился? Едва она с костром поравнялась, направляясь к ладье, Анара́д повернулся вдруг – видно, хотел сказать что-то да передумал, позволив девушке пройти свободно. И хорошо, не было никакого желание разговаривать с ним. Да и о чём? С одним она уже поговорила. Хватит.
Поднявшись по сходням, Агна сразу в укрытие своё нырнула, сбросив суму на короб низкий, сняв с себя тяжёлую просыревшую в лесу одежду, расстелив шкуры – ночью холодно будет – легла, укутавшись плотно до самого подбородка. После сытной трапезы веки отяжелели сразу. Она слышала, как поднялись на ладью кмети, как шумели они, переговариваясь о пустяковом, как заплескали вёсла, и ладья, качнувшись, вновь заскользила вверх по реке. И не заметила Агна, как уснула, разморённая под шкурами.
***
Проснулась княжна ранним утром, спала бы ещё, если бы не всплески воды и грохот чего-то тяжёлого. Откинув мягкие шкуры и потерев глаза, упираясь взглядом в волоковый полог, что ворошил ветерок, Агна приподнялась, перекидывая растрепавшуюся косу через плечо, села, поводив плечами, разминая спину, отцепила берёзовый гребень с пояса, распустив косу, принялась раздёргивать волосы. Ныне день был ощутимо теплее – это радовало, хотя плыть ещё долго. Всплеск воды вновь раздался почти рядом. Агна опустила руки и, пересев к краю пастели осторожно, чтобы не быть никем замеченной, выглянула в щель полога своего убежища, посмотреть, что там происходит. Отодвинув занавес, сразу разглядела спину старшего княжича – Анара́д. Обнажённый до пояса, он, подхватив полную кадку воды, резко перевернул, вылив на себя целиком. Агна не раз видела мужское тело – знойным летом деревенские, не стыдясь никого, после труда дневного тяжёлого в реку курнались, и смешно было за тем наблюдать – резвились, как дети малые, да только сейчас и не до веселья, Агна засмотрелась, как под гладкой влажной кожей двигаются твёрдые мышцы спины Анара́да, то натягиваются, то бугрятся, сильная шея, широкие плечи, спина плавно суживается к бёдрам, и вода, сбегавшая с волос ручейком, прокатываясь вдоль позвоночника, вниз к ямкам поясницы. Встряхнув волосами, сбрасывая остатки воды – ледяной наверняка, княжич сорвал с рейки полотно, на плечо бросил и вдруг будто почуял, что на него глядят тайно – повернул голову. Агна отпрянула от щели, как об огонь обожглась, выронив из рук гребень. Но ничего не последовало, тишина.
«И чего так шарахаться?!» – укорила себя, что даже сердце разошлось, жарко стало. Подняв гребень с пола, Агна продолжила расчёсывать волосы, стараясь выбросить всё из головы, да долго не выходило.
***
Два дня текли медленно, и казалось – пути конца и края не будет. Холмы лесистые тянулись по берегам нескончаемым хвойным частоколом. Агна старалась выходить из своего укрытия, когда стихало все на ладье, избегая столкновений с княжичами, да совсем без этого не обошлось, благо, Вротислав больше не пытался её подцепить, хотя бывало подшутит, подмигнёт, да на этом и расходились. И уж не знала Агна, на что и думать, что так его сдерживало, уж её безобидными угрозами юношу не проймёшь, конечно. Но – слава Богам! – не трогает, и ладно – больше Агне ничего не нужно было.
Анара́да она видела реже, чем его брата. Он большую часть времени на другой стороне ладьи бывал. Задумчивый и молчаливый. Холодный, как каменный идол стоял у кормы. Агна старалась не думать о нём, да взгляд всё за его фигуру так и цеплялся, будто назло, и почему – сама то не ведала. Наверное, хотелось заглянуть сквозь молоко тумана, что вокруг него всё сгущался плотно, да одним глазком увидеть, что творится внутри него. Хотя умом понимала, что желаний таких не должны рождаться в ней. Да с каждым днём злость её и досада острая таяли, как неокрепшее перволедье. И это тревожило её куда больше, чем осознание того, что путь их близится к концу.
Поутру лес вдруг начал редеть, сменяясь берёзовыми рощицами да ивняками – даже как-то светлее и просторнее стало не только вокруг, но и на душе. Осталась далеко позади Ледницы, о которой думала она часто. Ерия должна уже до земель Збрутича добраться. И вот одна деревня за другой показывались за каждым изгибом русла, да всё больше дворов начитывалось в деревеньках этих, сменявшихся длинными холмистыми насыпями – видно, курганов, с которых, пугаясь приближающей ладья, с шумом взмывали в серое небо стаи ворон. По осени птицы собираются тучами.
Агна встрепенулась, до этого разглядывая незнакомые земли, когда мужчины зашумели весело и бодро. Княжна, ведомая их оживлением, различила во мгле туманной высокие зубчатые огородни, тянувшиеся по берегу полосой, а за ним ещё одни – более высокие да с башнями серыми грозными, что скалы, город раскрылился едва ли не на всё прибрежье, и ясно стало – ошибиться сложно – это и было княжество Роудук.
Глава 3
Анара́д войдя в хоромину, бросил на лавку плащ, что по дороге снял с плеч, прошёл к столу и, подхватив чару, припал надолго. Сбитень был горький и сухой на вкус, но жажду с дороги утолял. Вротислав сидел в кресле уже без верхней одежды, разморённый духотой, и посмотрел на него с интересом.