Страница 1 из 3
Михаил Аказин
Бронзовый котелок Орсиевых
I
В дверь постучали. Антон, склонившийся над столом в дремоте, встрепенулся. Стук повторился. Поднялся, и на ватных, занемевших ногах пересек приемную, в свете красных свечей похожую на темницу какого-то замка. Потянул на себя тяжелую дверь. На пороге стояли двое: высокий мужчина с сухой внешностью чиновника, в черном строгом костюме и женщина с тонкими чертами лица, одетая в темное короткое платье. Видом своим оба встревоженные.
– Добрый день. Вы Антон Козловский? – спросил мужчина тихим голосом.
– Да, проходите, – отходя от сна, ответил хозяин «офиса».
Парочка вошла и с некоторой робостью они присели на продавленные стулья у рабочего стола. Атмосферное место в историческом «доме с привидениями» производило сильное впечатление на каждого вошедшего. Три длинные красные свечи на столе горели ровным пламенем, истекая по каплям воском. В углу приемной нашла пристанище козья черепушка с закрученными рогами. Стены с потемневшими от старости обоями кое-где имели бурые пятна плесени. Антон плюхнулся на свой высокий стул и, захлопнув ноутбук, спросил:
– Чем могу помочь?
Глаза женщины сделались мокрыми от наступивших слез. Антон смутился и перевел взгляд на мужчину, тот начал:
– Меня зовут Виктор Богатов, супруга моя – Елена, мы к вам по одному очень личному делу. Нам больше некуда идти. С нашей дочерью случилась беда. Да.
– Слушаю.
– Это длится уже вторую неделю, да Лен?
Женщина кивнула и полезла в сумочку за платком.
– Я такое видел только в этих фильмах американских, и никогда бы не подумал, что с нами подобное случится. Играли они подругами в спиритизм, ну идиотство же настоящее. Игрушки. У нас дома собрались втроем, мы с Леной в гостях были. Возвращаемся – дверь нараспашку, двое подруг Олеси в прихожей перепуганные плачут стоят. А наша дочь в своей спальне изогнутая дугой на кровати воет волком.
– Волком?
– Аж мурашки по коже. Лена как увидела, так и сердцем заболела, мне самому плохо стало. Вызвали врачей, вкололи что-то. Было подозрение на эпилепсию, но сделали томографию, потом анализы и все нормально оказалось.
– В ней мужик какой-то сидит! – выпалила Елена и закрыла платком глаза.
– Так вот, привезли домой её, – продолжал Виктор, – уже думали отошла от этого приступа, а она начала какие-то страшные вещи говорить, да не по-русски много.
– А врачи? Психиатрия? – поинтересовался Антон.
– Неделю пролежала в больнице психиатрической, врачи развели руками – сказали не по их части, заведующий шепнул про церковь, вы представляете каков уровень нашей республиканской медицины? Так вопрос в том, что там, в больнице никаких признаков она и не проявляла, была в сознании, а врачи кололи плацебо. Говорили ещё что к психологу ей надо, к семейному, какая-то глубинная травма могла всплыть из детства, мог какой-то триггер сыграть роль.
– Может доска?
– Что ж мы по-вашему досками её били, обижали? Нет. Я вам говорю, в ней сидит посторонний. У нее жесты мужские, действительно. Чешет будто бороду, ходит в развалку, бормочет что-то на непонятном языке.
– Ест как?
Елена оживилась:
– Ест хорошо, даже много. Просит мяса. Баранину. До этого не переносила её вообще. Последнее время про вегетарианство много говорила, а тут все время барана просит.
– И ещё, я заметил, что она часто на коленях сидит перед окном и снова бормочет что-то под нос. Вчера на втором этаже иду в туалет, а дверь открыта и там она, но стоя справляет, как мужик.
– Все очень похоже на вселение иного, – подвел итог Антон, алчно облизнув губы, – необходим сеанс экзорцизма, но боюсь одним не обойтись.
– Мы к вам как раз по этому поводу. Нашли объявления ваши, решили надо ехать.
– Когда вам удобно меня принять?
– Завтра в семь, приезжайте, пожалуйста. Мы в Крестовке живем.
– Хорошо, буду вовремя, проведем обряд как надо.
– У вас уже были подобные изгнания?
– Да, конечно, не волнуйтесь, были, очень много успешных.
– Но были и не успешные?
– Нет-нет, не переживайте, всё было на высшем уровне и с вашей дочерью будет также.
– Хоть бы.
Весь следующий день Козловский листал книгу «Белый вестник». Обряд по изгнанию иного включал в себя три этапа: на первом экзорцист узнавал имя вселившегося, на втором выявлял цель присутствия, а на третьем происходило само изгнание. Вселившийся мог оказаться добрым или злым духом, далеко не по своей воле обретшим новое тело после смерти. Спиритизм по «Белому вестнику» являет собой злостное нарушение правил мироустройства, и те, кто им занимаются подвергаются суровому наказанию. Сдвиг тонких материй и присутствие иного в нашем мире не всегда заканчивается простым окончанием сеанса.
«Я справлюсь с этим делом, методика похожа на обычный алгоритм из наговоров и дымных трав, ничего сложного. Главное не поддаваться уловкам и хитрости духа, если будет активный диалог с ним. Не выполнять просьбы чужого», – думал про себя Антон, ведя машину по направлению к Крестовке.
За окнами проносился склонившийся над узкой дорогой лиственный лес и белая семерка катила по извилистой дороге словно в сказочном тоннеле. На встречу не повстречалось ни одной машины. Под кислотный рейв Антон что было сил крутил руль на резких поворотах. Внимание его привлек ритуальный венок у дерева – сбавил все же скорость и прогнал нехорошие мысли.
Через пятнадцать минут он пересек указатель с названием села. Начались домовладения. Некоторые поражали разрухой и бедностью. Старушки на лавочках провожали взглядом неместную машину с музыкой из открытых окон. Навигатор в смартфоне привел к крайней улице поселка. Выключил магнитофон и на нейтральной передаче подкатил к большому двухэтажному дому за забором из красного кирпича. Припарковался у высоких ворот и взяв черную сумку, хлопнул дверью семерки, так, чтобы с ходу отогнать прочь весь негатив, здесь затаившийся.
Пьянящий, насыщенный кислородом сельский воздух резко контрастировал с внутренним напряжением городского гостя, и совсем не подходил к морально тяжелому испытанию по экзорцизму. Всего то и хотелось так это выпить стакан парного молока и сесть на лавочке полузгать семечки. Доносился лай собак. Антон подошел к воротам и с силой утопил дверной звонок. В это время у соседнего дома, скрипя рессорами и тормозами, остановилась потрепанная грузовая газель. Вышедший водитель, высокий и худощавый парень в камуфляжных штанах и футболке бросил на чужака короткий взгляд и скрылся за калиткой.
Наконец открылась дверь и Антона приветствовал сам Богатов: «Ждем вас, всё только хуже и хуже», – с ходу начал Виктор дрожащим голосом. «Разберемся», – ответил спокойно Антон и шагнул во двор. «Собаки нету?»,– спросил он, оглядывая дом. «Нету, есть кот». Солнце мая клонилось к закату, красновато-оранжевыми лучами окрасив вечер. Антон поднял взгляд и в окне второго этажа увидел стоящий силуэт девушки. Волосы её были распущены и ниспадали на белую ночную рубашку. Девушка, казалось, усмехнулась и отступив назад, растворилась в комнате.
Войдя в прихожую, Антон почувствовал запах лекарств. Из кухни вышла Елена со стаканом в руке.
– Добрый вечер, Антон, я корвалол весь день пью, извините за запах, наверно сильно пахнет.
– Да ничего-ничего. У вас довольно уютно. Мне надо мантию надеть и кое-какие отвары приготовить.
– Проходите на кухню. Чаю?
– Нет, благодарю, лучше сразу к работе, – голос Антона был уверенным, но внутри с каждой минутой росло беспокойство. Изгнания на бумаге выглядят довольно простыми, но как пройдет это? Тем более это первое его дело с иным в человеке.
Торопливо достал он из сумки атрибуты, и облачившись в черную расписанную белыми заклинаниями на латыни мантию, он стал походить на священника, для пущего сходства не хватало бороды и куфьи.
– Такс, ну в сумке у меня кое-какие отвары, непосредственно при контакте с заболевшей использовать. Я готов. Идем.