Страница 9 из 13
Рядом с моей передней лапой, вопреки обыкновению, суетилась не белка, а чёрный паучок.
– О, я так рада, что Игнасио приедет, сил больше нет ждать!
– Не свались с крыши! – предостерёг я Хуаниту. – Это даже паукам не пойдёт на пользу. Игнасио и все остальные наверняка объявятся с минуты на минуты.
Но гости из колледжа «Ла Чамба» что-то задерживались.
– Надеюсь, с ними всё в порядке, – сказал Дориан, бродя в кошачьем обличье у входа в школу. – Вообще-то им давно пора бы быть здесь.
– Да, странно. – Сверху мне было хорошо видно Сару Кэллоуэй и Билла Зорки, которые тоже дожидались у входа, с растущим волнением вглядываясь вдаль. К счастью, им было не до поцелуев.
– Как бы тикос не арестовали! – Холли от нетерпения сновала вверх-вниз по деревьям. Ещё немного – и протопчет дорожки в коре.
– За что их арестовывать? – Однако я тоже переживал и давно перестал урчать.
Наконец зазвонил мобильник мистера Зорки, и я услышал, как он говорит:
– А, понятно, до скорого. – Примерно две дюжины пар глаз напряжённо уставились на него. – Их автобус сломался, – объяснил наш учитель борьбы. – Последние два километра ребята дойдут пешком, а их багаж привезут позже.
– Кошмар! – Хуанита засеменила восемью лапками. – У Игнасио неприятности! Он нуждается в моей помощи!
Не успел я и усом дёрнуть, как она спустилась по паутинке вниз и исчезла.
Несколько секунд я напряжённо вглядывался вдаль, но потом тоже не выдержал. В три-четыре длинных прыжка я оказался на земле.
– Подожди, я с ттооббой! – крикнула Холли и на бегу запрыгннууллаа ммннее ннаа спину.
– Вряд ли мне прямо сейчас понадобится помощь белки, – поддел я её.
– Да что ты понимаешь!.. – Холли дулась на меня ровно секунду.
Потом я перешёл на рысцу, и ей пришлось держаться покрепче, чтобы не свалиться.
Сова в беде
Автобус, как назло, испустил дух прямо перед поворотом к школе «Кристалл». Он стоял на обочине шоссе.
Все гости из Коста-Рики были при деле. Некоторые и правда пошли к школе вслед за махавшими им учителями. Но некоторые по дороге отстали, хотя учителя и подгоняли их энергичными возгласами: «Vamos!» – «Идём, идём!». Морин, девочка – чёрная катарта, в человеческом облике соскребала что-то с дороги – мне совсем не хотелось знать, что именно. Альфредо, муравьед, в зверином обличье прочёсывал опушку леса – некоторым муравьям, возможно, не повезло ему попасться. А чуть подальше впервые в истории Скалистых гор с сосны на сосну прыгала обезьяна-ревун.
– Зачем они превращаются прямо здесь? Это не самая лучшая идея, – встревоженно проговорил я и, молниеносно пригнувшись, спрятался за кустами, когда мимо проезжала машина с семьёй туристов. Чёрт, похоже, они заметили Эстеллу: водитель вдавил педаль тормоза, как будто ему судорогой свело ногу. Я увидел сквозь стёкла четыре лица – два больших, два маленьких – с широко распахнутыми глазами и ртами.
– Ой, мама, смотри – обезьяна!
– Нет, Бенджамин, это не обезьяна – они здесь не водятся.
– Но мама, кто же это ещё может быть?
– Скорей, отвлеки их! – поторопил я Холли, и она не заставила себя упрашивать. В лучших традициях белки Санди – милого грызуна, в обличье которого она первое время являлась к Сильверам, – Холли прыгнула к туристам на капот и устроила танец со стеклоочистителем. Обезьяна тут же была забыта, и четверо пассажиров в один голос воскликнули:
– Ой, какая мила-а-а-а-ашка!
Тем временем Эстелла, к счастью, сообразив, в чём дело, успела спрятаться.
– Пардон, уже ухожу! – пропела она – хорошо, что это услышали только мы.
Холли закончила своё выступление, и вскоре машина поехала дальше. Оно и к лучшему: я только что заметил, что и Бланка – моя чешуйчатая противница по парной борьбе – приняла звериное обличье. Не хватало ещё, чтобы туристы увидели здесь каймана.
Видимо, после долгого перелёта Бланке срочно требовался отдых: вместо того чтобы пойти за остальными учениками, она забралась в заболоченное место на лугу. Поблизости, на одной из нижних веток, апатично нахохлившись, сидела Труди: после язвительного замечания, отпущенного Джефри, она всё ещё страдала от неразделённой любви. На её месте я бы любезно сообщил кайману, как пройти к школе «Кристалл».
Меня насторожило, как двигается Бланка – будто подкрадывается к кому-то. Что она задумала?
Только что Бланка тяжело ползла – как вдруг с невероятной быстротой бросилась вперёд и сцапала Труди, сидевшую на ветке! Она проглотила маленькую сову, почти не жуя, – только пара коричневых перьев упала на землю.
Мы с Холли вскрикнули – наверное, наш крик услышали в своих головах оборотни за много миль от Джексон-Хоул.
– Бланка, не-е-е-ет! Это же, чёрт возьми, девочка-оборотень!
«Была», – хотелось добавить мне, потому что от Труди ничего не осталось. Её безжалостно сожрали.
Это невозможно! Не может быть, чтобы Труди умерла! Это убийство!
Со всех сторон сбегались потрясённые оборотни в разных обличьях. Ближе всех к Бланке стоял я – и, как выяснилось, ещё Кинг, оборотень-ягуар.
Огромным прыжком – так, что Холли скатилась с моей спины, – я кинулся к Бланке, но Кинг в облике светловолосого мальчика спортивного телосложения меня опередил.
– Держи её за шкирку! – крикнул он.
Не теряя времени, я так и поступил, хотя девочка-кайман трепыхалась и извивалась. Неужели до неё до сих пор не дошло, что она натворила?! Не церемонясь, я в обличье пумы прикусил её за шею, хотя прокусить её панцирь было нелегко.
Между тем Кинг голыми руками пытался разжать Бланкины челюсти. Но, хоть он и был силён, ему удалось открыть ей пасть лишь на ширину ладони. К счастью, на помощь подоспели Билл Зорки и Мария Ла Чамба. Бланка перестала сопротивляться лишь после того, как учительница закричала на неё по-испански. Я, разумеется, не понял ни слова.
– Можешь сунуть руку ей в глотку? – хрипло обратилась Мария Ла Чамба к Домино, которая сейчас была не оцелотом, а девочкой со смуглой бархатистой кожей. – Может, тебе удастся вытащить вашу сову! Возможно, её раны не смертельны, но если она ещё немного там пробудет, то задохнётся!
Неужели и правда ещё есть надежда? Домино, не задавая лишних вопросов, сунула руку Бланке в глотку.
– Sí[1], я что-то нащупала! – крикнула она. – Что-то мягкое.
– Тогда тащи! – мрачно велел мистер Зорки.
Вскоре на лугу неподвижно лежала потрёпанная сова. Она была вся в крови и кайманьей слюне, одно крыло неестественно вывернуто. Билл Зорки отчаянно пытался сделать ей искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, но, наверное, даже ему не доводилось делать искусственное дыхание изо рта в клюв.
– Она мертва? – спросил Миро. Наш волчонок дрожал всем телом.
У других волков тоже был пришибленный вид.
– С ней всё будет в порядке? – пробормотал Джефри с неестественно бледным лицом. – Она должна оклематься!
Ему никто не ответил. Билл Зорки по-прежнему пытался вернуть Труди к жизни, и через некоторое время я заметил, как по её телу прошла лёгкая дрожь. Она просто обязана выжить!
Вскоре девочка-сова пошевелилась, и я заметил, что её перья поднимаются и опускаются в такт дыханию. Её чёрно-жёлтые глазищи заморгали от света – видимо, она не понимала, почему все, кто стоял вокруг, вдруг возликовали.
– Её жизнь висела на волоске, у неё сломано крыло, несколько укусов на теле и переломаны перья, – перечислил мистер Зорки, гневно уставившись на девочку-каймана. – Бланка, ты чем вообще думала?!
1
Да (исп.). (Здесь и далее прим. пер.)