Мальчишник. Райское наслаждение

Мы замолчали. Не знаю, о чем подумала Варька, но я снова вернулась к тому, что каждая из нас периодически не видит дальше собственного носа.

— Чем я могу тебе помочь? — я искренне хотела быть полезной своей подруге. И я еще смела упрекать ее, вместо того, чтобы помочь.

— Бывают ситуации, когда человек должен во всем разобраться сам.

— В этом есть какое-то противоречие: мы нуждаемся в поддержке и одновременно должны сами выбираться из трудных ситуаций.

— Да, но на самом деле это не проблема, — голос ее все еще звучал сдавленно.

— Так живут все. Ты об этом?

— Оглядываться на всех не стоит, — Варя усмехнулась.

Я закрыла глаза и увидела, как возмущенно подрагивает кончик ее носа.

— А брать хороший пример? — я уже улыбалась. От недавнего раздражения не осталось и следа. Ко мне возвращалось радужное настроение.

— Все в этом мире относительно, — Правдина снова уходила от ответа. Это означало, что ее душевное равновесие не настолько уж шатко. — Но я всегда рядом, так что — прошу покорно.

— Спасибо.

— Береги себя.

— Я люблю тебя, Варька.

— И я тебя, Платоновна. До встречи.

— До встречи!

Часы пробили половину седьмого, а я все еще сидела на диване и переваривала разговор с подругой. Потом я очнулась, подошла к зеркалу, постаралась навести на лицо тот неброский глянец, который сегодня казался мне наилучшим. Ничего яркого. Мои роскошные волосы, белоснежный костюм, бриллиантовые капельки в ушах, просто идеальная невеста. Недотрога, пытающаяся продать себя подороже. Вот как я назвала бы ту, которую таращила на меня зеленые глазищи. Чем больше я разглядывала себя в зеркало, тем меньше мне нравилось мое отражение.

Никогда еще я не переодевалась так быстро. Я не желала отказываться от свидания. Я просто с реактивной скоростью сменила костюм на светло-бежевое платье. Босоножки на высоченной шпильке — на более удобные, с устойчивым пятисантиметровым каблуком. Я не хотела выглядеть этаким воздушным облаком, но когда в очередной раз выглянув в окно, увидела Платона, то поняла: одежда не имеет значения. В чем бы я ни была, я буду волноваться, как перед первым свиданием. Как говорила героиня какого-то фильма: «Я такая противоречивая, такая непредсказуемая», и это очень приятно.

Машина Платона стояла у выезда из наших ворот. Я сразу узнала серебристый автомобиль, сверкающий под еще яркими солнечными лучами. Я не спрашивала себя, откуда Платону известен мой адрес. Решила, что ответ на этот вопрос не интересен, и не стоит тратить на это время. Если мужчина чего-то хочет, ему не составит труда узнать адрес понравившейся женщины. Тем более, он подвозил меня практически к дому. Наверняка Платон проводил меня взглядом — все просто. Я была так неосторожна, что не подумала об этом.

Мне захотелось выбежать из дома, но я сказала себе: «Подожди. Ты не должна вести себя, как девчонка, которая потеряла голову. У тебя другое амплуа…» Я запретила себе вспоминать о Леве, в который раз решив, что не сделала ничего плохого. В конце концов, я не уверена, что там, вдали от меня, Лузгин коротает время исключительно в мужском коллективе. А я просто хочу проветриться и, кстати, это первое и последнее наше свидание. Я была настроена рассказать Платону правду, открыть, что я — замужняя женщина, у которой все в порядке. Тем более, я ведь прямо ему сказала, что у меня есть мужчина, мужчина, который может почти все. Какой смысл я вкладывала в слово «почти», понятно только мне. Я вспомнила реакцию Платона:

— Представь, как возрастут твои возможности, когда рядом с тобой будут два таких замечательных мужчины!

Теперь я видела в этой фразе согласие делить мою любовь с другим, реально существующим партнером. Это показалось мне оскорбительным. Платон не призывал выбирать, он говорил о совмещении того и другого. Конечно, в моей жизни не все так гладко, но не настолько, чтобы обзаводиться любовником, которому наплевать, что каждый день ты ложишься в постель с мужем. Впрочем, я не собиралась обсуждать свои сексуальные проблемы ни с кем, тем более с Платоном. Воодушевленная Варькой, я была настроена решить их все до одной по приезде Левы. Это касается только нас, нам и разбираться. Я больше не стану прятать голову в песок.

— Добрый вечер! — Я едва могла улыбнуться, так дрожали мои губы. Несмотря на всю мою решимость, с каждым шагом мне становилось все страшнее. Пока я шла по мощеной дорожке, я ловила пристальный взгляд Платона. Он, не отрываясь, смотрел на меня, и я видела, как горят желанием его глаза. Как странно: я не находила в себе живого отклика. Мне было приятно, но не более того. Однако я уже не знала, как поведу себя через полчаса, час.

— Добрый вечер, — Платон взял мою руку, поднес к губам. Нежное прикосновение, как будто крыло бабочки случайно коснулось тонкой, чувствительной кожи.

— Я думала, вы позвоните, прежде чем приехать, — почему-то сказала я.

— Ты забыла, что не дала мне своего номера телефона.

— Забыла.

— Но я бы все равно не звонил, боясь услышать, что ты передумала.

— Я могла бы это сделать сию минуту, если бы захотела.

— Да, конечно, — Платон подал мне руку. — Прошу.

В машине было просторно. Я была не внимательна. Я не рассмотрела марку автомобиля, но, честно говоря, меня это мало интересовало. После того, как я решила для себя, что это свидание будет первым и последним, все приобрело иную окраску. Яркие, обжигающие, насыщенные тона стали приглушенными, размытыми. Пастель, где нет места для постели. Я даже улыбнулась тому, как закрутила такую простую мысль: я жду возвращения мужа, все остальное — не стоит моего внимания. Однако от ужина в ресторане с европейской кухней я решила не отказываться. Лева так давно никуда меня не водил. Я не собиралась отказываться от удовольствия, от приятной обстановки и отличной французской кухни. Мы выбрали французский зал, никоим образом не умаляя достоинств итальянской, немецкой, украинской и русской кухни. Все блюда национальных кухонь были здесь широко представлены. Я восхищена! Поскольку хороший ресторан все еще — моя мечта, я искренне радовалась за тех, кто воплотил мои мечты в жизнь.

— Добрый вечер, — официант оказался рядом с нами буквально сразу, как только мы обосновались за столиком. — Прошу меню.

Платон протянул его мне, но я отрицательно качнула головой. Хотелось понять его вкусы. Пусть он проявит себя. Мне было интересно на прощание понять, от чего я отказываюсь.

— Вот что мы выберем, — изучив меню, Платон обратился к официанту. — Говяжью вырезку в винном соусе, овощной салат ассорти, перепелиные яйца, фаршированные красной и черной икрой.

Я вдруг вспомнила слова Вари по поводу эскалопа из лосося. Неужели Правдина настолько все может предугадать? Странно, что она так долго ловила за хвост свою птицу счастья. Точнее сказать, так долго ее ждала. У нее все должно бы быть по высшему классу, ведь ей все заранее известно. Она застрахована от ошибок. Но, наверное, я чего-то не знаю, или Варька тоже может вести себя глупо.

— Извините, — я вмешалась в диалог Платона с официантом. Они как раз говорили о шампанском. Остановились на «Вдове Клико», чем я, разумеется, была удовлетворена. — Я бы хотела вернуться к горячему.

— Да, слушаю вас, — предупредительный официант весь обратился во внимание. — Я бы хотела вместо вырезки взять эскалоп из лосося в щавелевом соусе и томат «фрито», фаршированный улитками.

Официант перевел взгляд на Платона. Тот выглядел обескураженно.

— Я хочу заказать десерт, но, может быть, ты сделаешь это лучше?

— Нет, нет, десерт — это абсолютно ваш выбор. — Я намеренно не переходила на ты, потому что наши довольно стремительно развивающиеся отношения уверенно заходили в тупик. Об этом пока знала только я.

— Тогда, пожалуйста, яблочный сорбет на карамелизированной «подушке» из зеленого яблока в кальвадосе и черный кофе, — Платон вопросительно смотрел на меня, ожидая дополнений.

— И немного жареного миндаля, пожалуйста, — улыбнулась я.