Очкарик 3

— Шутишь? — опять удивления не играю, оно сейчас естественное. — А ещё тебе на какие вопросы ответить? Давай к делу, а? — Под влиянием всё той же интуиции добавляю. — Если я начну отвечать до того, как мы решим проблему, мои ответы тебе не понравятся. Клянусь!

— Чего ты хочешь? — он закусывает нижнюю губу, словно пытается сделать какой-то сложный выбор.

— Он запах иначе! Осторожно! — раздаётся из палатки.

— Спасибо. — Якобы раздражённо говорю на том же языке.

Затем делаю шаг в сторону, чтобы красная пирамидка была направлена не мне в живот, а мимо.

Долбаный Гиллис оказался реально слаб в коленках. После того, как Хайнц начал непростой разговор с чужаком, товарищ по погибшему десятку, поддавшись чувствам, зачем-то влез в беседу.

Кто его звал?

Идя на поводу у наглого человека, Гиллис чуть было не испортил всё преждевременным признанием вины.

Хайнц, судя по деталям, чисто по инерции искал, за что бы зацепиться, чтобы перевести ситуацию из правовой плоскости в "кто сильнее, тот и прав". Видимо, ему подсознательно не давала покоя ситуация, в которой гномы шли против своей природы (и слова, что одно и то же).

По-хорошему, Кровь Земли в виде красного кристалла обезьяне не должна была быть и знакомой. Человек должен был вообще принять амулет за оберег против менталиста или что-то подобное.

Однако не принял. Отшагнул в сторону, то ли играясь с ними, то ли давая понять, что не так прост, как старается казаться.

Декстер, наблюдая за действиями командира подкрепления, задумчиво покивал сам себе: хуман был либо сильным магом (видно же по отсутствию страха и по наглым повадкам), либо о чём-то знал больше положенного.

А ведь не поможет. Хайнц уже решил его не выпускать, неожиданно понял дозорный. Просто хочет что-то такое нащупать в разговоре, чтобы что-то для себя решить или выяснить. Но сам человек уже точно не жилец.

Время от времени из палатки подавала голос вонючка, обращаясь к хозяину. Тот сердито покрикивал в ответ.

Выбросив на пальцах вопрос (чтоб не понял хуман) и получив на него разрешение в виде кивка, Декстер спросил, отвлекая внимание и давая командиру время подумать и собраться с мыслями:

— Слушай, а вонючки же по той купчей — твои рабыни, правильно?

Вместо ответа пятнистый ещё раз молча протянул из кармана пергамент.

— А почему они дрались с нами на твоей стороне? — этот момент не давал ему покоя с самого начала, но он только сейчас смог его сформулировать.

— А ты со своим имуществом обращаешься бережно или как придётся? — ответил вопросом на вопрос человек. — Там, откуда родом я, живое имущество дрессируется. Взять например собаку: у неё своя жизнь, свои интересы. Но если она воспитана правильно, псина всегда будет выступать на стороне хозяина. Или вы к тем же оркам как-то иначе относитесь?

— Не знал, что и вы тоже, — озадаченно кивнул дозорный.

С такой стороны он на проблему не смотрел.

— В общем, последнее моё тебе слово. — Хуман, тоже плюнув на приличия, подошёл к Хайнцу ещё ближе. — Мою собственность — мне сюда. СЕЙЧАС. СЧИТАЮ ДО ДЕСЯТИ!

Старший, повернув кристалл в сторону непомерно наглого мага, принялся было набирать воздух для ответа.

Товарищи вокруг, исподволь наблюдая за беседой, напряглись в ожидании.

Декстер тоже.

— ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ УДАРОВ СЕРДЦА Я НАБЛЮДАЮ ТУТ СВОЮ СОБСТВЕННОСТЬ! — неожиданно заорал человек, хватая за горло командира подкрепления.

После чего достаточно грязно выругался в адрес всех присутствующих гномов, поясняя их альтернативные перспективы.

Его вторая ладонь в то же время опустилась на ту руку гнома, что сжимала кристалл: похоже, маг действительно видел чужие намерения.

— Менталист! Обезьяна — менталист! — плюнув на всё, заорал Декстер. — Его нельзя отсюда отпускать! Приказ Престола!

Хайнц, надо отдать ему должное, среагировал на действия хумана абсолютно правильно: мышцы любого гнома в потенциале намного сильнее, чем у других рас.

Не поддавшись давлению пятнистого, старший напряг руку, выводя пирамидку в направлении живота противника. После чего активировал кристалл.