Страница 2 из 7
«Я никогда бы не подумала, что ряд невинных на вид книг в стеклянном музейном шкафу станет делом всей моей жизни».
Белое здание Исследовательского центра Мангера всегда казалось мне айсбергом с его многочисленными этажами под землей, вмещающими ошеломляющие одиннадцать миллионов предметов, охватывающих десять столетий. Иногда я безнадежно, радостно терялась в лабиринте кип бумаги, где не было ничего, кроме шифра, написанного карандашом на листах. Чаще всего я ждала в уютном читальном зале, переводя взгляд с бюста на бюст, на каменные лица выдающихся мыслителей, выстроившихся вдоль стен, пока из бездонных глубин не извлекали запрошенный мной том. Служитель протягивал его мне, и я клала его на бархатную подставку, которая позволяла читать книгу, меньше давя на переплет, если открывать ее полностью. Библиотека Хантингтона – одна из величайших независимых исследовательских центров такого типа в мире, но давайте посмотрим правде в глаза: именно сады привлекают сюда сотни тысяч людей каждый год. Быть там читателем – все равно что проникнуть в святая святых.
По утрам, ища библиографические сокровища, скажем, в альбоме какого-нибудь мастера-переплетчика или в одном из бархатных анатомических атласов Жака д'Аготи, я испытывала благоговейный трепет и благодарность за то, что эта коллекция оказалась в моем городе, и волнение от того, что тут можно обнаружить. За семь лет, прошедших с первого столкновения с книгами в переплете из человеческой кожи в Колледже врачей Филадельфии, я проделала долгий путь. Стеклянные витрины больше не отделяли меня от артефактов, которые подстегивали мое интеллектуальное любопытство.
Приближаясь к этому священному месту в ту конкретную субботу, я столкнулась с ранее неизвестным мне чувством – страхом. В сумке лежал конверт из манильской бумаги, в котором были перчатки, горсть маленьких конических пластиковых пробирок типа Эппендорф и металлический скальпель с несколькими отдельно запечатанными лезвиями. Я вспотела, чувствуя, что меня не должны пускать внутрь с этой контрабандой.
Стивен Табор, хранитель редких книг в библиотеке Хантингтона, ждал меня у охраны. Мы уже знали друг друга; мы оба были членами Клуба Заморано, Общества библиофилов Южной Калифорнии, которое представляет собой веселую компанию продавцов редких книг, коллекционеров и библиотекарей. Но сегодня в воздухе чувствовалось напряжение, потому что вместо того, чтобы читать сокровища библиотеки, я была там, чтобы препарировать их. Я планировала забрать мельчайшие кусочки двух из них для научной проверки. Мне хотелось выяснить, действительно ли эти книги сделаны из самого ужасного материала – человеческой кожи. Образцы будут взяты из пергаментной записки и медицинской книги под названием «Иллюстрированный компендиум по анатомии» (Anatomy Epitomized and Illustrated). Это незначительное повреждение было необходимым злом, если мы хотели понять, как к этим таинственным предметам относились ранее.
Такие фолианты были призраками на полках библиотек, музеев и частных коллекций более века. Книги из человеческой кожи – в основном сделанные докторами-библиофилами XIX века – единственные тома, которые вызывают споры не из-за идей, которые они содержат, а из-за физической оболочки. Они отталкивают и завораживают, и их самая обычная внешность маскирует ужас, присущий этим творениям. Книги в антроподермическом переплете рассказывают запутанную и неудобную историю о развитии медицины и врачебного класса, а также о худшем из того, что может произойти от столкновения стяжательства и отстраненного клинического взгляда. Тяжесть наследия этих предметов переходит к учреждениям, в которых они хранятся, а также к библиотечным и музейным специалистам, отвечающим за них. Каждый владелец по-разному относится к этой ответственности.
Книги из человеческой кожи отталкивают и завораживают одновременно.
Очень мало известно об этих книгах или даже о том, сколько примеров такой практики может существовать. Часто данные, связанные с такими артефактами, никак нельзя было подтвердить или опровергнуть. Не было способа узнать, действительно ли эти тома сделаны из человеческой кожи, и если да, то как они были созданы и кому эта кожа принадлежала.
Незадолго до этого, в 2014 году, после сотен лет перешептываний и намеков относительно книг в антроподермических переплетах, сторонники сохранения предметов старины в Гарвардской библиотеке обнаружили, что с помощью простого научного теста можно определить, действительно ли том сделан из человеческой кожи. Вскоре после этого я объединила усилия с химиком, проводившим эксперимент в Гарварде, другим химиком и куратором Музея Мюттера в Филадельфии, чтобы вместе начать проект «Антроподермическая книга». Наша цель – выявить и проверить как можно больше предполагаемых книг из человеческой кожи и развеять давние мифы о самых жутких фолиантах в истории. Иногда весьма неожиданные тома делали из этого материала, а самые правдоподобные и удивительные экземпляры на самом деле оказываются подделкой. На момент написания этой книги моя команда выявила только около 50 предполагаемых антроподермических книг в открытых коллекциях и еще несколько – в частных. С такой небольшой областью исследования любой результат может полностью изменить понимание сферы этой практики. Мы должны подходить к каждому пункту объективно и позволять науке говорить правду.
В Гарвардской библиотеке в 2014 году создали научный тест на определение, действительно ли обложка книги сделана из человеческой кожи.
Табор провел меня в ту часть здания Исследовательского центра Мангера, которую я никогда не видела, – туда, где его коллеги из отдела охраны предметов старины стояли с каменными лицами вокруг каких-то темных кожаных книг на столе. Я могла бы сказать, что им было так же некомфортно в этой ситуации, как и мне. Большинство библиотекарей чувствовали бы ужас, отрезая куски старинных изданий, независимо от цели. Я пожалела, что надела веселый желтый кардиган, а не что-то более подходящее к этой ситуации. Что-то вроде белого лабораторного халата было бы более уместным. Мало кто знал, что в тот день я впервые в жизни держала в руках скальпель.
Предметы, которые мне предстояло исследовать в тот день, были частью нашего проекта «Антроподермическая книга». Я провела небольшое расследование и обнаружила, что «Иллюстрированный компендиум по анатомии» был напечатан в 1737 году и принадлежала перу некоего М. Н., которым, как полагают историки, был Томас Гибсон, главный врач английской армии. Первоначально опубликованная в 1682 году, эта книга собрала в себе все, что на тот момент было известно о строении человеческого тела, и расширила древнее руководство, составленное десятками анатомов задолго до этого. Многие книги в человеческой коже не были изначально наделены таким странным переплетом. Некоторые коллекционеры, обычно врачи, брали самые старые или редкие тексты, переплетали их в обложки из кожи, снятой с трупа во время анатомического вскрытия, и добавляли их в свои частные коллекции. Такие люди имели доступ к этому необычному материалу, и в результате книги становились гораздо более редкими и, следовательно, более ценными. Хотя до сих пор мне не удалось идентифицировать врача, создавшего эту морщинистую книгу в темно-коричневой кожаной обложке, ранее она принадлежала доктору Блейку Уотсону, бывшему заведующему акушерским отделением медицинского центра Святого Иоанна в Санта-Монике, Калифорния, который затем пожертвовал ее библиотеке Медицинской ассоциации округа Лос-Анджелес (гораздо менее известная, чем музей LACMA, который носит такое же название). В этом учреждении раньше содержалось огромное количество редких медицинских книг и была очень хорошая база врачей-библиофилов, которые также были членами библиотечного общества LACMA. Когда библиотека закрылась, тома стали частью и без того внушительной научной коллекции Хантингтона, а Группа друзей LACMA была в конце концов переименована в Общество истории медицины Южной Калифорнии. Организация продолжает проводить лекции в библиотеке Хантингтона и по сей день, а я являюсь их президентом. Происхождение «Иллюстрированного компендиума по анатомии» довольно характерно и для других предполагаемых антроподермических книг: они проходят через руки коллекционеров медицинских трудов и оказываются в таких учреждениях, как библиотека Хантингтона.