Тень Деформации.

Соответственно, в пределах километера-полутора я потеряшек найду, даже если они уже мертвы. Единственное, что могло их “скрыть” — сожжение тела в прах. Вот тогда загогулина из света и ветра довольно быстро бы рассеялась, так как была заякорена на физическое тело. Но, как понятно, вероятность оперативного и качественного сожжения огнём на пустом месте была невелика, так что привычно развеяв паразитные колебания света и ветра после прохода телепортом, начал я вчувствоваться в поисках меток.

И ни фига их не чувствовал. Впрочем, радиус моей чувствительности был относительно невелик, так что Кристина, прикрыв нас смазываемым мной псайкерским скрытом, начала каскадную телепортацию по расширяющейся спирали.

— Стоп! — через минуту отмыслеэмоционировал я. — Полкилометра, примерно… под нами, похоже коммуникации. И движутся, очевидно, их несут.

После чего мы “слились” сознаниями с Кристиной, я ей показал “где”, ну и через несколько секунд я оглядывал бессознательную (и довольно пыльную и грязную, похитители не церемонились с захваченными) троицу оперативников и пятёрку несознательных граждан, похитителей аколитов и в целом несимпатичных типов. Морды лиц эти типы, несомненно, из-за несимпатичности, профессионально прятали масками, да и в целом были замотаны, как ниндзи какие.

— Проверяем, — отмыслеэмоционировал я, а через десяток минут крепко призадумался.

Дело было вот в чём: я только что повязал Кристиной отряд быстрого антиеретического реагирования местной экклезиархии. Как выглядела картина с точки зрения главнюка поповых наймитов:

От хозяина некоего притона поступает вокс-сообщение, что некие залётные типы назойливо интересуются “странным”. На что церковные наймиты, радостно потирая лапки, бодро кинулись ловить ересь и “желающих странного”. Прибыли, в варп вырубили электроразрядниками “поплывших” от хозяйского угощения оперативников и потащили их техническими ходами в ближайшее капище, чинить допрос с пристрастием. За этим гнусным делом я ребятушек и поймал, ну а ныне они, качественно вырубленные, изволят протирать не слишком чистые коммуникации улья собой.

Далее, проверив с Кристиной оперативников, могу сказать, что делали они, в целом, всё верно. Некоторая нервозность их вполне оправдана, ну а требований предоставить им “вот прям щаз!” бочку отборной ереси ребята себе не позволяли. Но намёки, безусловно, делали, за которые намёки хозяин притона, очевидно, стукач экклезиархии, их и сдал.

Ну, могу сказать, что вообще-то, все молодцы. И экклезиархи, устроившие явно неплохую службу выявления ереси. И их наймиты, в целом, довольно неплохие люди, вполне искренне действующие на благо планете и людям.

И оперативники молодцы, вполне сносно выполняющие моё поручение. Да даже хозяин притона, настучавший на “желающих странного” — безоговорочный молодец, бдительный и лояльный гражданин.

Вот все, варп подери, молодцы, а мне-то что делать, призадумался я. Так, если без эмоций: местные попы явно и однозначно нарушают Имперское Кредо насчёт “оружных мужей”. По совести, я им это в данном, конкретном случае в вину не поставлю. Но подставились, факт, так что при желании и нужде святош за тестикулы крутить можно. Нужно ли — пока не ясно, так что этот момент отложим.

Далее, оперативникам нужен расширенный набор аугментов — не дело хлестать снотворное, как амасек, ни варпа не замечая. Да и вырубаться от простых электроразрядов не дело, так что шестерёнок своих надо озадачить.

И, наконец, что делать с поповьими наймитами? Так-то, по уму, просто бросить тут… вот только они же, молодцы такие, алярам поднимут! Попы возбухнут, начнут бессмысленно суетиться, осложняя и так непростое расследование. Которое может быть вообще бессмысленным, но этот момент мы опустим.

По уму, можно выйти на контакт с попами. Либо указать им сидеть тихо, либо наоборот, подключить к расследованию. Вот только несвоевременно это, прикидывал я. Да и в целом, не факт, что нужно с попами контактировать и вообще, экклезиархи — не самая моя любимая категория человеков.

Так что, подумал я, да и выдал Кристине:

— Нужно подкорректировать воспоминания всех пятерых. Прибыли на вызов, но подозрений обнаруженные не вызвали: спрашивали хитрый афродизиак, который хозяин заведения, по незнанию, принял за ересь какую-то.

— Довольно шатко, Терентий, — отметила девица.

— Знаю, но альтернатива — устранение или стирание памяти вообще без замены воспоминаний, что, как понятно, ещё хуже. Или есть идеи получше? — с некоторой надеждой посмотрел я на Кристину, прикусившую губу и поматавшую головой. — Значит, действуй.

После чего нам ещё пришлось наведаться под скрытом в притон, воздействовать на хозяина, дабы столь сильные расхождения воспоминаний не вызвали закономерной реакции. И сам пикт-записи почистит, думая, что это его собственное оправданное решение.

И вот, по окончании этих нужных действий, Кристина привела оперативников в чувство, после чего я слегка вступил с ними в церебральную связь. В смысле отымел в мозг, слегка и для порядка, а не из-за мерзкохарактерности.

Ну а потом мы разными группами добрались до аквилы, которая стартовала на Милосердие. Нужно было собираться, обмениваться данными и думать на основании имеющегося, в какую сторону нам воевать, и нужно ли воевать вообще.

— Вот такая ситуация, аколиты, — подытожил я рассказ о делах наших скорбных. — Явных причин демонического прорыва не наблюдается, сам он произойдёт через двадцать семь дней, в трёхсуточном окне. Скорее всего — локальный призыв высокорангового демона, причин для массового прорыва я не наблюдаю, — уточнил я. — Ну и с местными святошами, — несколько поморщился я, — варп знает, что делать. Вроде как мы с Кристиной следы почистили, — мимоходом улыбнулся я дознавателю, — но прямо скажем, шито это белыми нитками и времени до выхода на контакт с экклезиархией недели две, по моим оценкам.

— Пятьдесят шесть процентов, что вы правы, Терентий, — прогудел Целлер. — Тридцать — что инцидент будет списан на ошибки исполнителей, дюжина — что не вызовет внимания. Сроки же вы указали довольно точно, учитывая имеющиеся данные, — на что я логису благодарно кивнул.

— Скажите, святейший Терентий, — подала голос Лапка уже в своём кошачьем обличии, на мою отчётливую гримасу на “свячение” упрямо мотнувшая хвостом. — А почему вы столь неприязненно относитесь к Церкви Его Святейшего Величества? — с искренним недоумением спросила она.

— Кхм, довольно любопытный вопрос, Моллис, — с полуулыбкой выдал я. — Ладно, сформулирую, а вы, аколиты, слушайте и думайте по нашему вопросу. Итак, начнём с того, что Император, что чётко и однозначно зафиксировано, отказывался от божественного статуса, а присваивание такового ему самовольно вызывало его августейший гнев. Вплоть до уничтожения самовольца или самовольцев в физическом смысле этого слова, — отметил я. — Далее, слово это сейчас не слишком известно, но его величество, опять же, точно и достоверно, был антиклерикалом. То есть, он не просто не любил, а целенаправленно боролся с любыми видами и формами церкви. Заметьте, аколиты: не с верой вообще, право верить или нет он оставлял людям! — воздел я перст. — А именно с организациями, провозглашающими, что именно они знают, как нужно верить, что объект веры — скажем, божество — возвысило их над прочими верующими и наделило их какими-то невнятными правами и полномочиями. Например, у ряда легионов космодесанта были религиозные ритуалы. Но обращение шло напрямую к объекту поклонения, без жрецов в любой форме и виде, и Император, хотя ему это не нравилось, подобную форму религии не запрещал. Как, к слову, культ предков скватов, присоединившихся к Империуму во время его правления. На захваченных планетах разрушались кумирни, и жрецы, не отказавшиеся от своей “божественной исключительности”, — ехидно выдал я, — подвергались гонениям вплоть до смерти. А скватов, с казалось бы, вполне существующей религией, никто не притеснял. Есть идеи, почему? — оглядел я аколитов.