Небо после бури

– Каринна, – прошу я, – мне не хочется снова потерять ее след. – Ты не подождешь меня здесь? Я скоро вернусь… Мне нужно с тобой поговорить.

Но Каринна отступает за деревья, что-то бормоча себе под нос. Наверное, опять отправляется искать свою «любимую малышку».

Я двигаюсь навстречу заходящему солнцу. Возможно, именно присутствие здесь смертной девушки привело к тому, что дерево погибло. Если она причиняет Лесу вред, необходимо убедить ее уйти отсюда.

Я нахожу Лайю, когда небо уже сияет от множества звезд и верхушки деревьев танцуют на ветру. Она развела костер. Я не вижу, чтобы призраки наблюдали за ней, мертвых деревьев или животных тоже не замечаю. Со стороны все выглядит так, будто самая обычная девушка путешествует по самому обычному лесу.

И меня поглощает очередное воспоминание. Мы под проливным дождем в пустыне неподалеку от Серры. Я лежу на земле, а она склонилась надо мной. Меня отравили, я метался в бреду. Но Лайя помогла мне выжить, ее несгибаемая воля удержала меня в этом мире. «Останься со мной». Она обхватила руками мое лицо. Они были нежными, прохладными, сильными.

«Тебе нельзя здесь находиться». Слова уже готовы сорваться с моих губ, но я молчу. Вместо этого я наблюдаю за ней. Быть может, если я буду смотреть на нее достаточно долго, мне удастся увидеть ту «древнюю душу», о которой говорила Истаявшая.

А может, она просто очень красива, и любоваться ею – все равно что наслаждаться солнечным светом, который ворвался в комнату, где так долго царила тьма.

«Прекрати это, Ловец Душ». Я отгоняю неуместные мысли и приближаюсь, громко ступая, чтобы ее не напугать. И хотя Лайя определенно услышала мои шаги, она не поднимает головы. Ее длинные волосы заплетены в косу и прикрыты черным платком, а сама она не сводит взгляда с котелка, в котором закипает вода.

– Наконец-то. Я уж думала, не дождусь тебя, – слышу я.

Лайя снимает котелок с огня, добавляет в кипяток холодной речной воды. Потом расстегивает пряжку, скрепляющую плащ у горла, и начинает стаскивать рубашку.

Я смотрю на нее с глупым видом, и до меня не сразу доходит, что она собирается помыться. Я отворачиваюсь. Мое лицо пылает.

– Лайя из Серры, – говорю я. – Ты перешла границу Зе…

– Клянусь небесами, Элиас, если ты сейчас же не замолчишь, я на тебя брошусь. И уверяю, тебе это не понравится.

Я ощущаю странное покалывание внизу живота. Лукавый голос в моей голове побуждает меня ответить: «А может, понравится».

– Не называй меня Элиасом.

– Для меня ты остался Элиасом.

Она скрывает свои эмоции, поэтому при помощи магии я пытаюсь выяснить, что она чувствует. На секунду мне это удается: я чувствую печаль, гнев, любовь и… желание. Внезапно все исчезает, как будто она вытолкала меня вон.

– Не смей делать это со мной. – Голос Лайи дрожит от негодования. – Я не один из твоих призраков!

– Я всего лишь хотел понять, зачем ты вернулась. Если тебе что-то нужно, я могу дать это тебе, и ты можешь уйти.

– Ты не можешь дать мне того, что мне нужно. Пока не можешь.

– Ты желаешь меня, – говорю я. И плеск воды за моей спиной прекращается. – Я могу удовлетворить твое желание, если ты пришла за этим. Это несложно для меня, и если это означает, что потом ты уйдешь, я охотно сделаю это.

– Удовлетворишь мое желание? Как это любезно с твоей стороны. – Она смеется, но смех звучит невесело.

– Желание – это простая потребность. Такая же, как потребность в пище, тепле, укрытии от непогоды. И это не будет тебе неприятно.

Я слышу за спиной тихие шаги и оборачиваюсь, забыв о том, что она почти раздета. Перед глазами мелькает золотистая упругая кожа, тонкая талия и плавный изгиб бедра. Она собрала волосы в узел, и выражение ее лица неестественно спокойное.

«Не следовало тебе смотреть». Я поднимаю взгляд и пристально разглядываю верхушки деревьев, хотя они сейчас интересуют меня меньше всего.

– Ты и впрямь думаешь, что это будет так легко?

Лайя проводит кончиком пальца по моей спине, вдоль лопатки, потом запускает пальцы мне в волосы, обходит меня и становится ко мне лицом. Приподнимается на цыпочки и притягивает мою голову к себе, так, что мои губы почти касаются ее губ.

– Для меня, Элиас, желание – это не простая потребность тела. Это не укрытие. Это не тепло. Это огонь, который не дает света, только лишь жар, разрушающий, забирающий все без остатка. Чем дольше ты подавляешь его, чем сильнее он опаляет тебя. Ты забываешь о том, что тебе нужно убежище. Забываешь о том, что тебе нужно тепло. Есть только одно: это жажда, которую ты испытываешь, но не можешь утолить, и одиночество, которое ты ощущаешь.

Я замечаю, что у Лайи необыкновенно длинные ресницы. А холодный вызов в ее глазах достоин того, чтобы весь мир склонился к ее ногам.

Мои руки непроизвольно тянутся к ее обнаженной талии, и я привлекаю Лайю к себе. И сразу понимаю, что совершил ошибку: я не ожидал, что ее кожа окажется такой нежной и это прикосновение разожжет пламя в моей крови.

– Значит, ты согласна?

«Скажи “да”», – мысленно умоляю я.

– Если я дам тебе удовлетворение, ты уйдешь?

Я знаю, что у нее золотые глаза, но в темноте они кажутся почти черными. Лайя пристально всматривается в мое лицо, вздыхает так тихо, что я едва слышу этот вздох.

– Забудь об этом. – Она опускает руки, и в этот момент мне не нужна магия Маута для того, чтобы почувствовать ее печаль. – Что бы ни сделал ты, Ловец Душ, это не удовлетворит меня. Отвернись, пожалуйста.

Я подчиняюсь, несмотря на жгучее разочарование. Я не позволяю себе задумываться о его причине.

– В таком случае я должен проводить тебя до границы. Твое присутствие беспокоит призраков. А около реки погибло дерево.

– Здесь нет призраков, Элиас, – возражает Лайя. – Ты превосходно справляешься со своей работой. А об умершем дереве я ничего не знаю. Отсюда до реки сотни миль, а я ступила на Земли Ожидания сегодня после полудня. Если с рекой что-то не так, тебе стоит поискать злоумышленника в другом месте.

Девушка возвращается к своей посудине, вода капает с лоскута, которым она моется, и в воздухе разносится аромат ее мыла, легкий, сладкий, похожий на фруктовый. Меня всегда поражал этот ее аромат. Даже когда нехожеными тропами мы преодолевали Серранский хребет, даже когда нам удавалось лишь раз в неделю кое-как ополоснуться дождевой водой, этот запах всегда окутывал ее кожу.

– Зачем ты здесь? – Любопытство все же берет верх. – Почему ты решила пройти через Лес?

– Мне нужно попасть в страну Кочевников, – объясняет Лайя. – В их лагерь около Аиша. Несколько дней я шла вдоль границы Земель Ожидания, но потом решила, что в Лесу безопаснее, чем на территории Империи. Патрули Керис выслеживают ее врагов.

– Земли Кочевников вскоре превратятся в зону боевых действий. А я не хочу приветствовать здесь твой призрак.

– Мне нет никакого дела до твоих желаний, – бросает она. – В любом случае, там сейчас находятся племена Саиф и Нур. Мне необходимо найти Маму и Афию Ара-Нур. Возможно, они сумеют помочь мне больше узнать о Князе Тьмы.

– Тебе нельзя здесь задерживаться. По этим местам бродят джинны. Ты своими глазами видела, на что они способны.

– Ты сказал, что одного человека в лесу они вряд ли учуют. И был прав. Можешь повернуться.

Она натягивает рубашку, развязывает платок, и блестящие, как черное дерево, кудри рассыпаются по ее плечам. Очередное воспоминание обрушивается на меня. Постоялый двор, где-то далеко-далеко отсюда. Комната. Постель. Ее колени, крепко сжимающие мои бедра. Ее кожа, нежная и откликающаяся на прикосновение моих губ, острая радость оттого, что мне, наконец, удалось подольше побыть с нею наедине. Ощущение правильности происходящего – чувства дома.

Я заталкиваю воспоминание в дальний угол сознания.

– Позволь мне отнести тебя на юг, – предлагаю я.

Я мог бы оставить ее на границе, у побережья Сумеречного моря. Если дерево страдает из-за нее, то после ухода Лайи все должно наладиться.