Игра в бесконечность

Илья Долгополов

Игра в бесконечность

На городском кладбище было немноголюдно, если вообще так можно выразиться. Конечно, людей мёртвых тут было не счесть, а вот что касается живых, то их в действительности было немного. Да и время было довольно поздним для посещения.

Через главные кладбищенские ворота прошёл немолодой мужчина в коротком, чуть выше колена плаще, бежевого цвета. Он неспеша направился вглубь кладбища, внимательно разглядывая при этом надгробья. Его взгляд то и дело останавливался, чтобы ознакомиться с эпитафиями. Аккуратно переступая ограды, стараясь их не повредить, он двигался дальше. Пройдя большую часть кладбища, он остановился у одной из могил. Отворив калитку, мужчина прошел внутрь, достал из кармана носовой платок и протёр им надгробье. На памятнике, которых тут сотни, были нанесены два имени, мужское и женское, а также даты их рождения и смерти. Фамилия у них была одинаковая. Мужчина положил две гвоздики на гранитную плиту, присел на лавочку, накрепко приваренную к оградке, открыл стальную фляжку, сделал небольшой глоток и занюхал рукавом. Он молча глядел на фотографии, выгравированные на могиле, и медленно раскачивал головой из стороны в сторону. Пригубив снова, мужчина почувствовал на себе чей-то посторонний взгляд. Повернув голову, он увидел пожилого мужчину, который копошился на соседней могиле. Старик немного растерялся, поймав взгляд незнакомца, но собрав всю силу воли в кулак, выдал: – Я был молод, когда её хоронили, – Он показал пальцем на могилу, у которой сидел мужчина в плаще.

– Правда? И Вы помните?

– Да, в тот день мы хоронили мою маму, она лежит вот тут. Рядом хоронили женщину. Её дети плакали. Я тогда смотрел на них и не понимал, почему они плачут, а я, находясь в такой же ситуации, не могу проронить ни слезинки.

– М-да, – Протянул мужчина в плаще.

– Я хорошо запомнил этот день.

– Скажите, – Мужчина в плаще привстал со скамейки, – На её похоронах было много людей?

– Много, – Старик отряхнул ладони друг об друга.

– А Вы позже так и не познакомились с родственниками усопших?

– Да что Вы? Видеть, конечно, видел, а вот знакомиться не было необходимости. Вот мы с Вами поговорим и разойдемся. Зачем нам знакомиться?

– Действительно, – Мужчина в плаще еще раз отглотнул из фляжки и выйдя из оградки, положил руку на памятник: – Прощайте мои хорошие, спите спокойно.

Он вышел из ворот кладбища на тихую городскую улочку и медленно побрел в неизвестном направлении.

Вечером того же дня мужчина в плаще заглянул в небольшое кафе, окна которого выходили на городской канал. Мужчина поднял руку, привлекая внимание бармена: – Двойной бурбон, безо льда, пожалуйста.

– Присаживайтесь, – Ответил ему бармен.

Мужчина оглядел зал и сам того не ожидая наткнулся взглядом на старика, который сидел возле окна и читал газету. Это был тот самый старик, которого он ранее повстречал на кладбище. Мужчина в плаще, не показывая виду что узнал его, присел за свободный столик. Старик, не отрывая взгляда от газеты, продолжал читать.

К столу подошёл официант и поставил перед мужчиной в плаще стакан с алкоголем.

– Спасибо, – Поблагодарил его гость заведения.

Сделав пару глотков, мужчина снова почувствовал на себе чужой взгляд. Он обернулся. Всё тот же старик смотрел на него в упор. Он уже не так робко разглядывал незнакомца, а внимательно изучал его взглядом: – Я почками чувствовал, что увижу Вас снова, – Выкрикнул он.

– А я, признаюсь, не думал, что вновь встречу Вас.

– Может составите компанию? – Старик убрал газету в сторону и указал на свободный стул.

– Почему бы нет? – Мужчина в плаще жестом показал бармену, что пересаживается за соседний столик.

– Вот ведь история, сначала кладбище, теперь это кафе, – Усмехнулся старик.

– Чему Вы, собственно, удивляетесь?

– Совпадению, чему тут ещё можно удивляться? Теперь мы точно с Вами познакомимся, меня зовут Оскар, – Старик протянул руку.

– Лука, – Представился мужчина в плаще и пожал сухую, как пергамент, руку старика.

– Вы не местный, – Заметил Оскар.

– Нет, а это видно? – Лука поднял бровь и посмотрел на старика.

– Простое наблюдение. Если бы Вы были из этих мест, я бы скорее всего встречал Вас и ранее. Да и Ваша одежда, – Старик замолчал.

– Что с ней не так?

– Я, допустим, переоделся. А Вы всё в том же.

– Верно, – Рассмеялся Лука, – Я тут проездом, Вы правы.

– Кто эти люди, которых Вы навещали?

– Дальние родственники, – Отмахнулся Лука.

– И стоило Вам издалека приезжать сюда, чтобы посмотреть на их могилу?

Лука снова поднял взгляд на старика: – Стоило.

– Зачем, позвольте спросить?

– Знаете, – Лука отпил из стакана бурбон и поморщился, – Это слишком длинная история.

– А я никуда не спешу, да и, по правде сказать, я люблю длинные истории, – Старик поднял руку и попросил принести то же, что заказал Лука.

– Мне кажется странным обсуждать что-то с незнакомым человеком, – Лука достал из кармана пачку сигарет и закурил.

– А мне наоборот легче поделиться с незнакомцем, он всё равно не поймет. Друзья и близкие, другое дело, начнут сочувствовать или льстить. В общем, иногда нужно выговориться кому-то постороннему. Становится легче.

– А почему Вы считаете, что мне это нужно? – Лука затянулся.

– Не знаю. Мне показалось, что у Вас грустный вид.

Бармен поставил на стол стакан с бурбоном и пепельницу.

– Я боюсь, что, рассказав Вам Вы всё равно, не поверите, мне, – Лука стряхнул пепел.

– А Вы попробуйте. Денег с Вас никто не просит, а может действительно полегчает? – Оскар взял стакан и вдохнул пары алкоголя, – Давно я не пробовал бурбон.

– Вы верите в то, что душа человека бессмертна? – Вдруг спросил Лука.

Старик чуть не поперхнулся: – Боже, Вы бы хоть дождались, когда я допью.

– Простите, я не хотел напугать Вас своим вопросом, – И после паузы повторил: – Так Вы верите в бессмертие души?

– Скорее нет, чем да. Доказательств мало. Одни беспочвенные доводы, – Старик поставил стакан на место.

– А что Вам мешает верить без доказательств?

– Привычка. Я верю в то, что имеет доказательную базу. Например, в то, что в воде можно утонуть, в это я верю, сто раз доказано. В то, что листья весной станут снова зелеными, а осенью пожелтеют и опадут, в это я тоже верю. Я даже верю в то, что мы стареем телом, а не душой, но верить в её бессмертие без доказательств, увы.

– А в Бога Вы верите? – Лука затушил сигарету.

– Не знаю. Все о нём говорят, но никто его не видел.

– Как же тогда Вы живете, не веря ни в то, ни в другое?

– Живу как-то. Уже много лет живу, – Оскар засмеялся.

– Те двое, на кладбище, это я и моя жена, – Оборвал смех старика Лука.

– Что, простите?

– В той могиле похоронен я и моя супруга.

– Вы что? Вы, Вы же сидите напротив меня, – Оскар стал заикаться и изменился в лице.

– Да, сижу. И одновременно лежу там.

– Вы от кого-то скрываетесь и поэтому похоронили под своим именем другого человека?

– Что Вы, успокойтесь, меня никто не разыскивает. Да и представьте себе, сколько бы мне сейчас было лет. Этому захоронению больше полувека.

– Я право растерялся, – Оскар взял стакан и отглотнул.

– Наверное мне не стоило начинать этот разговор, – Лука достал еще одну сигарету.

– Нет-нет, всё хорошо, я жду продолжения.

– Я не с проста начал с вопроса о бессмертии души. Вы только представьте себе, что такое возможно. Ваша душа живёт вечно, переселяется из одной оболочки в другую на протяжении многих лет.

– В это сложно поверить, но я попробую, если Вы мне поясните как? – Оскар придвинулся ближе.

– Как? Вопрос довольно сложный, но я постараюсь. Когда-то, совсем давно, не в этой жизни, я начал сталкиваться с тем, что совершенно случайно ко мне стали приходить обрывки воспоминаний. Эти воспоминания были связаны со мной, но время и место были не из текущей жизни. Я видел своих детей, хотя я понимал, что мои дети спят в соседней комнате, и они не похожи на тех, что мне вспоминались. Я говорил со своими родителями, но это были совершенно другие люди. В этих воспоминаниях я был влюблён в свою жену, хотя она была абсолютно другая внешне. Всё это сначала тревожило меня, мне казалось, что я выживаю из ума. Эти всплески памяти становились всё чаще и отчетливее. Я мог назвать дату того или иного события, прошедшего в моей другой, возможно параллельной жизни.