Гало

«Отправить сообщение?» - запросила почта. О господи, нет, конечно.

Что-то плюхнулось ей на колени, чуть не вышибив дух. Шлем свалился с головы. - Мама, мамочка!

- Да-да, милая, что такое?

Джуди уютно устроилась у нее на груди.

- Ты что, мамочка, опять время перепутала?

Элис расслабилась. Какими глупостями она занимается!

- Немножко перепутала, моя сладкая. А ты что не спишь?

- Не знаю.

- Пойдем-ка мы с тобой в постель. Можешь лечь со мной, хочешь?

Джуди кивнула.

Она встала, подняв Джуди на руки. VR-шлем все еще светился изнутри, и Элис подобрала его, чтобы выключить. И, вспомнив, чем занималась, надела на голову.

Вспыхнула надпись: «Сообщение отправлено».

- О господи!

- Эй, мам!

- Секундочку, Джуди. Мама сейчас закончит.

Она поставила дочку на пол и занялась установкой. Джуди тихонько захныкала.

Она снова вызвала «Ответить» и быстро заговорила:

- Мистер Хаммонд, прошу вас игнорировать последнее сообщение. Оно не предназначалось вам. Почта напортачила. Простите, если мои слова вас расстроили. Я понимаю, что вам гораздо хуже, чем мне, и вы очень храбро поступили, связавшись с нами. Я уверена, что все уладится. Я… - Она не знала, что еще сказать. - Пожалуйста, простите меня, мистер Хаммонд.

Она отнесла Джуди в постель. Девочка мгновенно заснула, а вот у Элис сна теперь не было ни в одном глазу.

Правительство долго не давало о себе знать. Понимая, что они не станут докладывать ей о происходящем, Элис приказала роботу на внешней орбите половину времени тратить на поиск передач «Чинука». Их не было неделями.

Элис жила, как жила. Она одевала и кормила ребят, давала им выплакаться ей в подол, когда они уставали или разбивали коленки, время от времени отводила их погулять с Назимом. Она пила вечерами кофе с подружками и даже посмотрела новую пьесу, которая шла в перестроенном реакторном зале в подземных ярусах города. Оставшееся время она занимала работой.

В те недели Элис снова ощутила успокоение, черпая его в работе оторванных от всего мира старателей. На долгие часы она оказывалась за миллионы километров от самой себя, смотрела, как блестят в луче фонаря ледяные кристаллы, или любовалась звездами, невидимыми из ее окна. Из такого далека она буквально с новой точки зрения смотрела на свой дом: ей видна была Росинка во всей ее миниатюрности и хрупкости, и Элис понимала, что только тесный круг родных и друзей сдерживает одиночество миров гало. Тем больше она ценила людей, но ощущала любовь и к тем созданиям, которые первыми проникали в ледяные галереи и промерзшие бездны далеких лун.

Иногда ей приходило в голову, что она сможет наблюдать гибель Росинки глазами своих старателей. Нелепая мысль - ведь она тогда уже будет мертва. И все же ощущение бытия в пространстве оставалось таким живым, что ей мечталось как о золотой жиле - остаться навечно бестелесной и одинокой в объективах старателей и оттуда с тоской озирать руины своего мира.

Второе сообщение пришло через месяц после первого. Старатель Элис перехватил его - и полиция тоже, а больше никто, потому что передача велась на собственной частоте Хаммонда. В соседней комнате бесились ребята. Их смех звучал странным фоном для горечи, которой полон был голос в ее наушниках.

«Говорит Марк Хаммонд с „Чинука". Я передам вам все подтверждения, какими располагаю. Постараюсь, если сумею, послать видеозапись уничтожения Тиары. Это очень сложно. Нас, прежних пассажиров и членов команды, осталось совсем мало. Вся надежда на самоуверенность военных Левиафана - если они зашифровали базу данных, я ничего не смогу сделать. Если они меня поймают, то выкинут из шлюза.

Я расскажу вам, как все было. Я с планеты Мириам, четыре года назад отправился в музыкальную академию на

Тиаре. Следующим пунктом назначения „Чинука" был Левиафан, мы не взяли там никакого груза, а только несколько сотен пассажиров, оказавшихся солдатами. На борту „Чинука" в то время находилось около тысячи человек. Солдаты захватили центр управления, и после этого они решали, кто им нужен, а от кого можно избавиться. Нас осталось меньше половины. Меня спасло то, что я умею петь. Меня оставили для развлечения».

В голосе Хаммонда звучало отвращение. У него был очень приятный голос, звучный баритон. Но она слышала в нем горе.

«Мы уже два с половиной года живем под их пятой. С нас хватит.

Несколько недель назад они начали готовить удар по вашему миру. Тогда мы решились. Вы должны уничтожить „Чинук". Я пошлю вам точный курс корабля и снарядов. Заминируйте пространство на нашем пути. Иначе вас ждет участь Тиары».

У ребят по расписанию был урок выживания. Обычно Элис с удовольствием перепоручала детей Назиму или в последнее время инструкторам, но на этот раз повела их сама. Стоя вместе с остальными родителями на сухом, сыпучем, как песок, снегу у стен города и наблюдая за одетыми в скафандры детьми, выполняющими упражнения, она чувствовала некоторое облегчение. Ее ребята вместе с маленькой группкой других учились пользоваться Всепланетной Системой Ориентирования и успешно отыскали дорогу к нужному маяку. Элис преисполнилась гордости и весело болтала с другими родителями. Впервые за последние недели она почувствовала, что занята чем-то стоящим.

Очень странно было находиться снаружи при дневном свете - и родители, когда не обсуждали детей, только об этом и говорили. Все вспоминали свои детские занятия, проводившиеся в постоянном ночном мраке. Теперь они наперебой указывали друг другу на удивительное разнообразие цветов камня и льда, напоминающее картины земной Антарктики. Странным был и вид города. Прежде он высился сплошной темной пирамидой. Когда детей отпустили и все направились к дому, Элис рассматривала его новым взглядом. Сплошная бетонная масса казалась жемчужной под зеленоватыми облаками, и на гладком фасаде блестели точки окон. Их становилось все больше. Элис с ребятами пытались отыскать свои окошки, но это непривычное занятие скоро им наскучило.

Над входным городским шлюзом появилась большая надпись. «ПОМОЖЕМ СТРОИТЬ СОЛНЕЧНОЕ БУДУЩЕЕ!» - гласила она. Рядом график в виде термометра показывал, сколько средств удалось собрать правительству на следующую стадию по преобразованию Росинки в новую Землю. Пока столбик термометра стоял совсем низко, а краска на нем уже потускнела от времени. Все же несколько человек что-то опустили в ящичек у входа, и Элис сама чуть не поддалась искушению: оказавшись снаружи, начинаешь кое о чем задумываться.

Все вернулись домой усталыми, и дети добровольно легли поспать днем. Элис, ощущая себя почти счастливой, постояла немного, глядя в окно, а потом, спотыкаясь о завалы игрушек, пробралась в кабинет.

Ее уже ожидало новое сообщение:

«Женщине, которая приняла мою передачу. Я не меняю частоту, но посылаю луч в том же направлении, что в первый раз. Это только для вас, кто бы вы ни были».

Элис тихонько опустилась на стул.

Хаммонд рассмеялся, может быть несколько нервно. Голос его был таким глубоким, что смех будто наполнял ее голову.

«Ну и письмо вы мне прислали! Я не слишком верю, что почта напортачила. Но если это вышло случайно, я рад этой случайности.

Ваш голос - первый за годы голос, дошедший к нам извне. Вы должны понять: при том, как с нами обращаются, и… и оторванность от мира, и все такое - мы почти забыли, как это бывает. Я хочу сказать, как люди живут. Растят детей и беспокоятся за них. Здесь у нас больше нет детей. Их убивали вместе с родителями.

Многие сдались. Они забыли о том, что нужно беречь. Мы теперь почти все такими стали. Даже я и другие, кто пытается что-то делать… понимаете, мы это делаем из ненависти, а не потому, что хотим кого-то спасти.

Но вы мне напомнили, что осталось еще что-то. Просто услышать ваш голос, почувствовать, что вы и Росинка есть на самом деле, - уже помогло.

Поэтому я решил… Я дам прослушать ваше письмо - именно первое - кое-кому из тех, кто сдался. Напомню им, что мир еще существует. И мы за него отвечаем.