Фуэте для олигарха

Стефания снова ощутила спасительное тепло, когда он, набросив на её плечи плед, плотно укутал её в плюшевую объёмную ткань и резко развернув, прижал к себе. Его глаза в сгустившихся сумерках походили сейчас на чёрные омуты, которые казалось, затягивали её в пучину, пытаясь поглотить и поработить навсегда.

Она протянула руку и нежно провела пальцами по его щеке.

– Спасибо тебе за сегодняшний день. Ты сделал меня по-настоящему счастливой.

Томашевский склонился и стремительно накрыл её губы своими. Он снова целовал её яростно, дерзко, томительно, не давая сделать ни одного вздоха, чтобы расправить лёгкие. Он поглощал её так, словно она была дорогим сладким нектаром, который он казалось, хотел выпить до дна, заставляя её терять остатки воли, разума, чувств и принадлежать ему полностью.

Стефания делала лишь короткие вдохи ртом, пытаясь справиться с пленом его чувственной власти, в которую он увлекал её за собой яростной лаской своих губ, и жаркими прикосновениями к её телу своими пальцами, стирая остатки её дерзости и независимости. И она уже не хотела прежней свободы, она хотела ощущать только его, чувствовать, и умирать в его руках.

– Тебе не кажется, что это неприлично, – обратилась Маша к мужу, набрасывая пиджак на плечи Полонского.

– Что, неприлично? – он обнял её за плечи и прижал к себе.

– Подсматривать за людьми, которые любят друг друга, – она провела пальцами по его щеке.

– А ты полагаешь, что эти двое любят?

– А ты полагаешь, что нет? – она кивнула в сторону Эльдара и Стефании, которые до сих пор страстно целовали друг друга.

– Я хочу, чтобы он стал, наконец, счастливым. И если эта девочка сделает его таким, я буду ей безгранично благодарен за это. Правда, она снова намного моложе его и боюсь, что…

– А ты не бойся. И не настолько у них большая разница в возрасте, нежели у нас с тобой. Однако это не помешало нам с тобой стать счастливыми. Я уверена, что и у них всё получится. Она сможет дать ему то, чего ему не хватало в этой жизни.

– Ты веришь всегда только в хорошее, – Ростислав повернулся к жене и нежно коснулся её губ своими.

– Без веры нельзя жить в этом мире.

– А как же быть с Воропаевым? Ведь когда-то ты верила в их отношения с Ритой. Маша, мне не нравятся ваши тайны с Марго.

Мария слегка отстранилась в сторону и отошла от мужа.

– Слава, он сам виноват, что сейчас всё происходит так, а не иначе. И, несмотря на то, что он твой друг, я не нарушу тайну, которую мне доверила Марго. И Воропаев никогда не узнает, что она беременна от него.

– И ты считаешь, что это правильно?

– Это решать только Марго, не мне. И раз она так решила, то пусть будет так. Ты знаешь, я очень хорошо отношусь к Саше и знаю, сколько он сделал для нас. Но то, как он поступил с Марго, не оправдывает его, как мужчину. И то, что он не знает о ребёнке, я думаю, будет лучше.

– А ты не подумала, что он уже дважды обделён в своём отцовстве. Один его сын живёт и растёт за границей и давно не видел отца. Второй появится на свет через два месяца и никогда не узнает, кто его отец, и будет расти лишённым его любви и ласки. Это, по-твоему, нормально?

– Слава, мне жаль и малыша, и Сашу, но я не могу предать дружбу Марго. Ведь это её решение, и я обязана её поддержать.

– А я, значит, могу предавать свою дружбу с ним?

– Ты узнал о её беременности случайно, услышав наш разговор. Мы не хотели тебе говорить об этом.

– Ясно, ко мне доверия не было. Хорошо, хоть Томашевский об этом ничего не знает.

– Ошибаешься, он то, как раз знает.

– Что? – Полонский резко развернул Машу к себе.

– Когда они расстались, он сразу поехал к ней, пытаясь их помирить. Марго ему всё рассказала и тоже взяла с него слово, не говорить ни о чём Воропаеву.

– Просто какой-то тотальный заговор. А Сашке что делать?

– Исправлять ошибки. Он ведь любит её до сих пор, потому сюда и приехал один. Слава, я думаю им обоим нужно время и без нашего вмешательства. Они сами должны это решить, и он в первую очередь. Нужно ли им быть вместе ради ребёнка или просто друг для друга. Я верю, что такие чувства, как у них, так просто не проходят.

– Как она собирается растить ребёнка одна? Это ведь тяжело, а у неё собственное дело, где её присутствие нужно постоянно.

– Она со всем справиться, а мы ей все вместе поможем. Ведь так? – Маша коснулась губами щеки мужа.

Ростислав тяжело вздохнул и прижал её к себе, нежно целуя в шею.

– Поможем, конечно. Куда мы денемся… – он снова взглянул на Томашевского и Стефанию и, обняв жену за плечи, медленно направился в свою каюту.

Эльдар и Стеша спустились вниз по ступеням лестницы, когда совсем стемнело и остановились у двери её каюты.

– Признаюсь откровенно, что сегодня спал бы гораздо с большим удовольствием, если бы ты была рядом со мной и обнимала меня во сне. Но знаю заранее, что ты на это никогда не согласишься.

– Ты прав… – она встала на цыпочки и нежно коснулась его губ своими. – Потому что хочу выспаться, а ты ведь мне этого не дашь сделать, если окажешься рядом, – она слегка ухватила зубами мочку его уха.

– Если ты продолжишь соблазнять меня подобным образом. То уверяю тебя, что уже через несколько минут, я точно не дам тебе уснуть спокойно, – он нежно провёл рукой по её спине, лаская кожу сквозь тонкий трикотаж футболки.

– Спокойной ночи, Дар… – она попыталась зайти в каюту, приоткрыв дверь, но он стремительно прижал её к своей груди.

– Ты назвала меня, Дар?

– Да. Мне нравится именно такое сокращение твоего имени. Хотя твоё полное имя мне нравится не меньше.

– Я бы предпочёл, чтобы тебе нравилось не только моё имя.

– А я разве не сказала…

– Что? – он накрыл её губы своими.

– Ты мне тоже нравишься.

– Что ты сказала? Повтори…

– Нравишься… Очень, очень, очень нравишься… – она коснулась его губ своими.

Эльдар обхватил её руками, и крепко прижав к своей груди, приподнял её в воздухе и, приоткрыв её губы своими, снова настойчиво поцеловал.

– Эльдар, я пойду… – она слегка отстранилась от него и нежно провела рукой по его губам.

Томашевский опустил её на пол и продолжал крепко удерживать её пальцы в своей ладони, пока она не скрылась за дверью. Звук замка изнутри дал ему понять, что преграда создана. Он прислонился затылком к стене и прикрыл глаза.

Месяц их вражды и препирательств, месяц бесконечных выяснений отношений и ненависти, спонтанных, сорванных с её губ поцелуев и неконтролируемой ярости закончились сегодняшним днём, когда сомнений у него в душе не осталось. Он нужен ей. Нужен таким, какой есть. И сейчас было главное не разрушить это хрупкое перемирие, это хрупкое доверие и эти пока совсем неслышные, но уже уверенные шаги друг другу навстречу.

Эльдар открыл глаза и улыбнувшись своим мыслям, медленно направился в свою каюту.

Глава 11

Стефания слегка приоткрыла веки и, запрокинув руки за голову, сладко потянулась. Она никогда не ночевала на яхте, и сегодняшняя ночь показалась ей необыкновенной. Накануне, она провалилась в сон сразу же, едва коснулась головой подушки. Обилие положительных эмоций, свежий воздух, душевное общение с новыми друзьями наложили свой положительный отпечаток, и она впервые за много месяцев спала, как убитая.

Снова потянувшись, она с интересом обвела взглядом свою каюту.

Солнечный свет, пробиваясь сквозь стекло, скользил по деревянной обшивке стены. Внутри комнаты царил тот же лоск и идеальная чистота, что и на палубах. Роскошные полированные поверхности, минимум мебели, окна нестандартной формы, тончайшие ткани, спадающие каскадом с потолка и необыкновенно удобная широкая кровать, покрытая нежным шёлковым бельём цвета горького шоколада.

Стефания повернула голову в сторону и резко поднявшись, присела в постели.

На прикроватной тумбочке в вазе стоял огромный букет белоснежных роз. Она потянулась к ним рукой, но тихий голос, раздавшийся рядом с нею, заставил её стремительно обернуться.