Рубин цвета страсти

Девушка опустилась на колени рядом со мной и принялась гладить по спине.

– Я почти не знаю хозяина, но осмелюсь предположить, что человек, пролетевший полмира, чтобы побыть несколько часов наедине с девушкой, похож либо на сумасшедшего, либо на влюблённого. Что, если вдуматься, почти одно и то же.

Я усмехнулась сквозь слёзы. В словах моей домработницы был смысл. Но сколько ещё я должна буду провести в этом райском аду?

– Вам надо принять душ и переодеться. Скоро будет готов завтрак, – Мина помогла мне встать и проводила до дома.

Глава 15. Дэмиан

Вовка сам примчался за мной на скорой с включённой мигалкой, за что я был ему крайне признателен. Не знаю, сколько ещё я бы продержался. Друг помог мне дойти до машины и сразу начал колдовать надо мной. Я наконец позволил себе прикрыть глаза. Теперь я в надёжных руках.

Пришёл в себя я уже сидя на кровати в той же палате, абсолютно не помня, как там очутился. Санитар удерживал меня в сидячем положении, а Вова пытался снять с меня пиджак.

– Очнулся? Это хорошо, – хмуро бросил Вован.

Перед глазами всё плыло, но я пытался оставаться в сознании.

Наконец стянув с меня пиджак, Вова уставился на пятно крови, расплывшееся по рубашке. Друг недобро стрельнул глазами в мою сторону, но промолчал, лишь с остервенением рванул полу рубашки. Дорогая ткань жалобно затрещала под его ручищами. Приятель осмотрел рану и бросил персоналу, толпившемуся вокруг нас:

– Готовьте его к операции.

Вова вышел, а я тут же сомкнул глаза, погружаясь в спасительное небытие.

В следующий раз меня привела в сознание острая боль в боку. Какое-то время я лежал, не открывая глаз, прислушиваясь к внутренним ощущениям и окружающим звукам.

– Вы перестали давать ему препарат? – услышал я голос друга.

– Да, как вы и сказали. Но ему же больно? – робко встала на мою защиту давешняя медсестричка.

Я решил приоткрыть глаза, обозначив своё присутствие.

– Что, больно тебе? – поинтересовался Вован.

– Угу, – промычал я, догадываясь, что сочувствия сегодня от друга не дождусь.

И точно. Прищурив глаза, Вова начал мне высказывать:

– Вот и хорошо. Может, хоть боль тебя научит беречь себя или хотя бы ценить чужой труд. Я два часа тебе косметический шов накладывал, как заправский пластический хирург. Ты же и так весь в шрамах, хотел эстетику навести. А ты попёрся чёрт знает куда и всё испортил. Теперь ходи с уродливым рубцом.

– Прости, Вов, – пробормотал я ещё плохо слушающимися меня губами.

– Если ещё раз попытаешься сбежать и швы опять разойдутся, то ко мне не приходи, понял?

– Больше не сбегу.

– Обещаешь?

Я кивнул.

– Руки покажи мне!

– Вов, нам по тридцатнику. Ну, какие руки? – возмутился я, продолжая скрещивать пальцы под одеялом. У меня проблем выше крыши. Разве могу я себе позволить валяться тут?

– Ты самый ужасный пациент из всех, что у меня были! – Вова смотрел на меня с подозрением. Он явно не поверил моим обещаниям.

– Зато я твой постоянный клиент, – попробовал пошутить я.

– К чёрту таких клиентов! – Вова выскочил из палаты, шандарахнув дверью. Но через секунду засунул голову обратно.

– Введите ему обезболивающее, – бросил он медсестре.

На этот раз мне пришлось проваляться на больничной койке гораздо дольше, чем я планировал. Я было собрался покинуть гостеприимные стены клиники, как только смог встать на ноги, но по здравом размышлении понял, что это не лучшее решение. Тот дерзкий план, который я задумал, требовал от меня максимальной концентрации сил. Иначе всё могло закончиться крайне плачевно для меня. Потому, стиснув зубы, я оставался в больнице, чем изрядно удивил своего друга и остальной персонал.

Пока лежал там, у меня было много времени поразмыслить. Проанализировав, я понял, что не спешу ещё и потому, что моя вылазка настолько опасна, что вполне может оказаться последней. Я просто подсознательно оттягиваю неизбежное.

Когда силы наконец вернулись, прежде чем отправляться в опасное путешествие, я решил навестить Анастейшу. Это было дико рискованно, безрассудно и просто утомительно, но я не мог не увидеть её ещё раз. Ведь возможно, это будет наш последний раз.

Несмотря на то, что я принял все меры безопасности, на душе было неспокойно. И прилетев на остров в ночи, я оглядывался всю дорогу из аэропорта, опасаясь слежки. Но всё было чисто.

Я никого не предупредил о своём визите. Охранники на входе выглядели крайне озадачено, увидев меня. Они явно не ждали, что ночью в такой шторм кто-то начнёт ломиться в ворота. Парни на входе сообщили мне, что Анастейша спит в своём бунгало, и я торопливо направился туда.

Дождь хлестал так, что я вымок до нитки сразу, как вышел из машины. Вспышки молнии на короткие мгновения высвечивали окружающий пейзаж, а затем всё вновь погружалось во тьму. Найдя бунгало Анастейши, я вдруг замер. Там, за этой дверью моя любимая девушка. Девушка, близкая мне настолько, что я уже был готов просить её стать моей женой. Но сейчас я почему-то остановился. Правильно ли я поступил, примчавшись сюда? Ведь я просто эгоистично хотел на миг почувствовать себя в безопасности в её объятиях перед тем, как бросаться в омут, из которого я с большой долей вероятности уже не выплыву.

Я стоял и раздумывал: «Моя Анастейша сходит с ума от одиночества, а на этом треклятом острове ей уже пришлось провести три недели. Но облегчит ли её состояние мой визит? Или напротив, лишь разбередит рану?»

Глава 16. Дэмиан

Так и не найдя ответы на свои вопросы, я понял лишь одно – не смогу устоять перед соблазном открыть заветную дверь. Это выше моих сил. Потому я осторожно приблизился и постарался бесшумно раздвинуть створки. Не хотел напугать свою девочку.

Но стоило мне зайти, как в темноте я напоролся на что-то.

– Чёрт, кто мебель на дороге понаставил? – не выдержав, пробормотал я.

– Дэм? – услышал шёпот из глубины комнаты и бросился туда.

Вспышка молнии удачно подсветила тонкий девичий стан, летящий мне навстречу. Анастейша повисла на моей шее, обхватив меня руками и ногами. Бок тут же предательски заныл, но я почти не заметил этого. Подхватил свою девочку, прижал к себе родное тело, изнемогая от трепета и вожделения.

Мы упали на кровать, ни на секунду не расплетая объятий. Мне захотелось размножиться, чтобы мои губы могли одновременно прикоснуться ко всем потаённым уголкам моей девочки. Ощущая под руками тяжёлый шёлк её волос и мягкую бархатистость кожи, вдыхая тонкий аромат разгорячённого тела, я возносился на невиданные доселе высоты чувственного наслаждения.

А потом мы лежали, задыхаясь после отгремевшей страсти, а наши руки, словно отдельные существа, продолжали обследовать истосковавшиеся друг по другу тела. И, конечно, её любопытные пальчики наткнулись на свежий шрам. Анастейша вздрогнула так, будто это ранили её. И мне пришлось срочно отвлекать моего эмпата единственным возможным в этой ситуации способом – вновь доведя до исступления.

Обнаружив в ванной комнате свечи и лепестки роз, решил создать романтичную обстановку и принести туда любимую. Мы предались страсти прямо в большой ванне, а за стеклянным куполом прямо над нами бушевала стихия, добавляя остроты в наше соитие. И мощные оргазмы под оглушительные громовые раскаты стали прекрасной финальной точкой в нашем любовном марафоне.

Анастейша не могла сдержать блаженную улыбку, но после урагана чувств, пронёсшегося над нами, едва не падала с ног от усталости. Тогда я вернул её обратно на постель, где она и уснула, доверчиво устроившись на моей груди.

Я долго лежал там, поджидая очередную вспышку молнии, чтобы увидеть, каким счастьем светится во сне лицо любимой. Мне давно стоило покинуть бунгало, но я не мог заставить себя пошевелиться и разрушить этот наш хрупкий островок бесконечного блаженства. Меня радовало, что удалось подарить моей девочке эти несколько часов наслаждения. Когда она проснётся утром и не обнаружит меня рядом, её сердце будет разбито. А ведь она даже не догадывается, что вполне возможно, это была наша последняя встреча.