Тридцать пять сантиметров

— Да ладно тебе, чего ты сразу себя в голубые ряды записываешь, я же всего лишь предлагаю тебе вакантное, удобное местечко, где бы ты мог пристроить свою маленькую попку.

— Я не против пристроить свою попку, — в меру громко произнёс Итан, посмотрев на Ёна, а точнее на его немного растерявшуюся физиономию.

— Нет. Ты совсем не милый, тебя я не хочу, — омрачённо констатировал светловолосый «Казанова», чувствуя, как его правое веко слегка подёргивается. Не каждый день приходится отказывать кому-либо в подобных предложениях.

— Обидно.

Как только крышка оказалась снята с кулинарного шедевра, Ран сразу же ту забрал себе, предварительно аккуратно закинув в неё несколько ложек ризотто, и положил её на стол перед сестрой, таким образом предоставив Эрике возможность есть отдельно. Сам же, как и остальные, принялся кушать из общего «котла». Казалось бы, мелочь, но школьница не могла не акцентировать на этом внимания. Может, у неё сегодня особенно сентиментальное настроение? Или, быть может, она раньше не замечала, какой у неё заботливый братец? В любом случае, сейчас её сердце взволнованно постукивает, а к щекам то и дело приливает кровь. И если уж говорить начистоту, то ей не так уж и сильно хочется соскочить с его коленей, скорее, наоборот, она была бы не прочь так целый день просидеть, а может, и ночь. А может и не обязательно сидеть, можно и лежать… и не только ле-жать…

***

Устало упав на кровать, девочка потянулась руками к спинке кровати и тяжело выдохнула. Сегодня был насыщенный день. Слишком много непредвиденных открытий ей пришлось для себя сделать. И с некоторыми она всё ещё не могла примириться.

Резко приподнявшись, чтобы сесть на кровати, она отрицательно замотала головой, словно пыталась отогнать настойчиво пытающиеся пролезть в её голову нежелательные мысли. Нет, Эрика могла понять и принять то, что сегодня брат себя вёл необычно. Совсем для него не свойственно. Но мысль, что он ей, возможно, нравится как мужчина, никак не могла обосноваться в её маленькой головушке. Он же пошляк, постоянно зарится на её нижнее бельё, да и сам не прочь заглянуть к ней в душ. Некультурщина. Хамит без повода соседу лишь потому, что тот ему кажется слишком доброжелательным. Часто бывает беспардонным, и ей всегда казалось, что ему дела нет до её дел. Вот только что с ним творится в последнее время? Что за перемены такие пугающие? Словно его подменили.

Котёнок жалобно пискнул, пытаясь в который раз забраться на кровать, но всё никак не мог допрыгнуть до одеяла, чтобы уцепиться в него маленькими коготками и взобраться как победитель. Чисто рефлекторно девочка аккуратно приподняла котёнка за низ живота и положила неподалёку от себя на покрывало. Бруно тут же начал бегать по большой кровати словно юный исследователь, что, не смотря на вроде бы знакомую местность, не уставал удивляться её насыщенному ландшафту. То прячась под небольшими складками скомканного местами покрывала, то забираясь на них, как на небольшие горки, — в любом случае, ему было на кровати куда интереснее, чем ползать на полу.

Телефон тихо завибрировал на подушке. И если бы девушка, отстранённо наблюдавшая за котенком, не смотрела как раз в его сторону, то она бы и не заметила пришедшего сообщения. Лишь вспыхнувший экран заставил переключить на себя внимание.

Взяв большой смартфон маленькой ладошкой, что со стороны смотрелось довольно комично, Эрика сняла блокировку экрана. Сообщение оказалось снова из той программы, о которой она успела уже подзабыть, также как и о загадочном «ZzRonin18», но он, по всей видимости, о ней даже и не думал запамятовать, а даже напротив, волнуется, судя по тексту сообщения, по которому девочка успела пробежаться глазами.

ZzRonin18: «У тебя всё в порядке?».

Немного растерявшись, она на минуту-другую впала в прострацию. А ведь первое время после того инцидента она только и размышляла о нём, о том, что, возможно, псевдопомощником прикинулся её брат, но у неё так и не хватило духу, чтобы у него напрямую спросить. А потом как-то и из головы вылетело. Больше не было особых поводов на него злиться, и вообще жизнь постепенно показалась сравнительно прекрасной, пока он не затеял тот очередной конфликт с Аруном. Жаль его. Он ни в чем не виноват, сам по жизни страдает, так ещё и от Рана шишки получает.

Erika: «У меня всё хорошо».

Девочка посидела ещё минут двадцать с телефоном на всякий случай, вдруг ей решат ещё ответить. Но сообщений больше не было.

Расстелив постель, школьница переоделась в свою любимую, немного смешную пижаму с цыплятами и забралась под одеяло, свернувшись для удобства в позе эмбриона. Она всё ещё была где-то далеко мыслями, а может, и не очень. А точнее — в соседней комнате, возле объекта её симпатий. Пожалуй, она впервые влюбилась, и теперь впадает в несвойственные её характеру излишние сентиментальности. Её все больше волнуют вкусы и предпочтения брата, может, ей стоит немного подкорректировать их ежедневное меню в пользу его предпочтений? Ведь обычно она готовит лишь то, что сама желает отведать, совсем не считаясь с ним. Но над этим она уже подумает, скорее всего, завтра.

— Спать! — скомандовала сама себе девочка.

========== Глава XIX — “Обворожительная подружка модельной внешности” ==========

Громкий женский смех всколыхнул дремлющую квартиру. Неприятный смех, с высокими срывающимися нотками и явным заискиванием. Такой смех у девушек бывает разве при виде потенциального самца, которого они бы хотели видеть в подоле своего царского платьишка. Включив режим «охотницы», они пускают в ход все свои чары, лишь бы захомутать несчастного. А если тот не хочет поддаваться, то они идут на различные хитрые уловки, но никак не опустят руки и явно не сдадутся в ближайшее время, пока не увидят нового кандидата на столь «почётную» роль — своего «возлюбленного».

Скривившись, словно съев сочный ломтик лимона, Эрика приоткрыла один глаз. На часах будильника, как всегда стоящего на прикроватной тумбочке, короткая стрелка только за пять утра перевалила. Необыкновенно ранняя гостья к ним пожаловала. Хотя, если судить по друзьям Рана, то подобные знакомые, что могут заявится ни свет ни заря, как раз вписываются в образ вполне типичной приятельницы. Тем не менее, голос женский, и сказать, что младшей сестрёнке нисколько не любопытно — было бы враньём. Поэтому ещё пару минут полежав в раздумьях, вслушиваясь в тихие разговоры из коридора, что то и дело разбавлялись этим неприятным смехом, уже изрядно действующим на нервы, девочка таки откинула одеяло, нечаянно накрыв концом всё ещё сопящего котёнка — который, естественно, после этого проснулся, — и, надев тапочки, тихо подкралась к своей двери.

Не смотря на откровенный интерес и желание увидеть гостью, школьница испуганно замерла около неё, так и не коснувшись ручки. Внутри уже успела заклубиться мутная тревога. Ведь она не может ручаться за то, что может там увидеть. И страх перед неизвестностью лишь сильнее окутывал маленькое, хрупкое сознание. Но если приоткрыть маленькую щёлочку, ведь никто не заметит? Она лишь взглянет одним глазком и снова пойдёт спать. И никто не узнает, что она на мгновение выглядывала этим ранним утром. Вот только выглядит это слишком уж негативно, словно она собирается совершить какой-то граничащий с уголовщиной поступок. А что плохого в любопытстве? Интерес ко всему новому присущ любому живому существу, наравне с лёгкой наркотической зависимостью. Да и если уж она увидит что-то, чего видеть, по-хорошему, не должна бы, и при этом её застукают, Эрика вполне может сделать вид, что просто захотела в туалет сходить, а они тут совсем некстати устроили свои разборки или чем они там занимаются.

Собрав всю свою волю в кулак, девочка робко приоткрыла дверь, сразу же ища глазами источник её беспокойства. Искать его долго не пришлось. Ран стоял, прислонившись плечом к дверному косяку возле своей комнаты, а на нём откровенно повисла высокая, светловолосая барышня. Её короткое светло-голубое коктейльное платье в самый притык прикрывало округлую попу вполне умеренных размеров, чего нельзя было сказать о глубоком декольте на груди, из которого практически вываливался бюст, на скидку четвёртого размера. Она откровенно жалась своей необъятной грудью к, казалось бы, равнодушному парню, норовила протиснуть коленку между его ног, чтобы соприкоснуться с чувствительной зоной. Распылить его и получить желаемое, ради чего она и пришла сегодня.