Страница 11 из 24
— Что надо?!
На лестничной площадке стоял мужчина лет тридцати. Если бы не его одежда – клетчатая рубашка и зауженные классические брюки вкупе с аккуратно зачёсанной назад прической, Эрика приняла бы его за двадцатилетнего юношу. Уж слишком меловым выглядело его лицо: мягкий контур скул обрамлял ровный прямой нос и большие голубые глаза, оттесняемые пшеничным цветом волос. И, если говорить за чистоту, то такой типаж внешности был полностью во вкусе Эрики. Однако интересовалась она сугубо сверстниками.
— И тебе здравствуй, Ран. Я сегодня готовил рагу и немного не рассчитал — приготовил слишком много. Всего мне не съесть. А ты явно питаешься одними полуфабрикатами, поэтому решил поделиться.
Мужчина протянул брату чёрный металлический казанок, содержимое которого было прикрыто крышкой. На его губах играла мягкая, приятельская улыбка, словно старый закадычный друг пришёл проведать своего приятеля-затворника.
— Ага, ты как всегда прав. Я обязательно отведаю твою прекрасную хавку. У тебя на этом всё?
Ран, в свою очередь, смотрел на соседа как на заклятого врага и явно с трудом себя сдерживал, чтобы не захлопнуть поскорее дверь.
Подняв ладонь к своему лицу, мужчина аккуратно поправил съехавшие очки в тонкой бесцветной оправе. И его взгляд внезапно перескочил на Эрику, а на тонких губах зацвела ещё более счастливая улыбка.
— А это что за прелестное создание? — восхитился сосед, не обращаясь ни к кому конкретно. Он, не дожидаясь приглашения, зашёл в квартиру и приблизился к Эрике, после чего почтенно преклонил голову и вежливо представился. — Арун.
— Эрика, — сконфуженно выплюнула она своё имя, будучи сбитой с толку резким выпадом Аруна.
А её щёки побагровели под внимательным взглядом — она знала это, потому что чувствовала тот жар, что к ним прилил. Хоть его глаза и не обладали такой вязкой таинственностью, как у Рана, и он не смотрел так пронзительно, но в них был свой шарм, более светлый, окутывающий теплотой.
— Ты такая маленькая… — задумчиво произнёс Арун, глядя на неё сверху-вниз. Он был почти такой же высокий, как и брат. Разве что уступал тому сантиметров пять, но при росте Эрики — незначительная разница: все жирафы. — Наверное, родственница этого угрюмого и нелюдимого парня?
— Сестра, — подтвердила она, после чего робко улыбнулась. — А Вы в каких отношениях с Раном?
Арун задумчиво вскинул взгляд к потолку и басисто замычал, как будто обдумывал правильную формулировку.
— Думаю, будет правильно сказать, что я присматриваю за этим мальчишкой.
До этого молча стоявший Ран прошёл на кухню и переложил из кастрюли рагу, вернулся в коридор и протянул Аруну грязный казанок, тем самым вызывая у того неловкую улыбку. Неловко себя почувствовал не только Арун, Эрика, пристыжённая бескультурьем брата, выхватила у него из рук кастрюлю и умчалась на кухню. Её окутало ощущение, которое обычно возникало при просмотре комедийного фильма, когда главный герой попадал в жутко нелепую ситуации и, сам того не понимая, позорился ещё сильнее, пытаясь из неё выбраться, не потеряв лица. А она, вроде такая беленькая и пушистенькая, смотрела со стороны на экран телевизора и ощущала дикий стыд.
— Чего тебе надо? — услышала она краем уха недовольный голос Рана.
— Не понимаю, о чём ты, — добродушно отозвался Арун. — Она такая маленькая. Сколько ей лет?
— Даже не думай на неё глаз положить.
— Что ты, как я могу позариться на твою драгоценную сестричку.
Шум воды в раковине заглушил голоса. Эрика слышала, что они продолжали что-то обсуждать, но разобрать слов не могла. Когда она вышла в коридор, Арун стоял около входной двери и всё так же мягко ей улыбался. Она отдала ему казанок, предварительно положив в него парочку яблок. Но, когда тот забирал свою посудину, коснувшись то ли нечаянно, то ли специально её пальцев, Эрика нервно одёрнула руку и поспешила попрощаться:
— Спасибо за рагу, мы обязательно его съедим.
— Если будет обижать брат, всегда можешь прийти ко мне и нажаловаться. Я живу в квартире напротив, и у меня есть вкусное какао.
Она неловко кивнула, как бы принимая к сведению его предложение.
— Вали ты уже, достал, — рявкнул Ран, открыв нараспашку входную дверь и вперив в Аруна враждебный взгляд.
Попрощавшись со всеми, он вышел на лестничную площадку. И тут же дверь захлопнулась за его спиной. А брат перевёл всё тот же угрюмый взгляд на Эрику. От этого взгляда неприятно жгло в груди, поэтому ей захотелось сбежать в свою комнату и она это практически сделала, как в спину прилетело:
— Не связывайся с ним. Он не тот, за кого себя выдаёт.
========== Новый обитатель в некогда холостяцком жилище… ==========
Дни пролетали незаметно в суете подготовительных курсов и репетиторов перед итоговой аттестацией. Постоянная зубрёжка медленно, но верно сводила с ума – от одних обложек ненавистных пособий для самоподготовки зубы сводило оскоминой. Благо триместр подходил к концу, и впереди маячил небольшой отдых в неделю.
Эрика, как и собиралась, вставила в дверь своей комнаты замок, да ещё и не один. Вот только надобность их использовать резко отпала, потому как Ран перестал обращать на неё внимание. Нет. Он её не игнорировал. Проходя мимо по утрам с чашкой кофе, кивал головой или даже здоровался, днём спал, а вечерами и ночами где-то пропадал.
Первую неделю после происшествия она держалась настороже, ожидала, что Ран вот-вот покусится на неё снова, а перемирие носило лишь временный характер. Но его будто подменили. Весь его интерес по отношению к ней как отрезало. Впрочем, она не сильно по этому поводу расстраивалась — напротив, в какой-то степени даже радовалась, потому как год обещал пролететь незаметно.
Возвращаясь домой после учебы, Эрика шла по узкой, нетронутой временем улице с трёхэтажными домами, словно сошедшими с винтажных открыток. Ей было совсем не по пути и, чтобы окунуться в старый город, приходилось делать приличный круг, но вид мощёной дороги, утонувшей в тени под могучими ветвями разросшихся дубов и каштанов, создавал особую атмосферу, любоваться которой лучше всего удавалось летом. Зимой же она гуляла по полюбившемуся тротуару скорее по привычке, отдавая дань ежедневному ритуалу.
Проходя мимо закутка с мусорными баками, Эрика услышала жалобный писк: тихий, фактически растворяющийся в гуле проезжающих по односторонней дороге машин. Завернув в подворотню, она обшарила все картонные коробки, что стояли, прислонившись к металлическим стенам бака, пока не нашла лежащий на тротуаре под целлофановым пакетом маленький рыжий комочек, надрывающийся из последних сил в попытке привлечь к себе внимание.
Крохотный котёнок с непропорционально большой по отношению к телу головой выглядел совсем как новорожденный, только вчера открывший глаза. И казался настолько истощённым, что только чудом ещё умудрялся пищать. Скорее всего, его мать-кошку разодрали местные псы — в последнее время их развелось настолько много, что специальные службы не успевали отлавливать даже особо опасных, которые от голода бросались на людей. Удивительно, как ещё этого кроху не съели.
Эрика присела на корточки около котёнка и поднесла к его мордочке руку, чтобы тот понюхал и привык к её запаху. Но он тут же попытался присосаться к пальцу и, не найдя влаги, которой мог бы утолить свою жажду, жалобно пискнул. Бедняга совсем оголодал. В груди сердце сжалось от мысли, что если она его оставит – то до завтрашнего утра он точно не доживёт. А оставить его на верную погибель Эрика попросту не могла, хотя обычно и не отличалась жалостью к уличной живности. Поэтому, аккуратно подхватив под брюшко жутко худое и грязное тельце, она прижала его к груди и быстрым шагом направилась к остановке.
По пути домой Эрика ещё заскочила в зоомагазин и затем в продуктовый, где купила всё необходимое для содержания нового члена семьи. На улице смеркалось, а это значило, что дом, скорее всего, уже перешёл в её индивидуальное пользование, так как обычно к этому времени Ран куда-то уходил. И каково же было её удивление наткнуться на него в прихожей квартиры, будучи гружённой пакетом и котёнком, в то время как он направлялся в комнату с извечным спутником его жизни – кружкой кофе.