Подари мне надежду

Забрав из его рук, пустую кружку, Маша, снова коснулась рукой его лба и улыбнулась.

– Мне кажется, жар спал. А теперь тебе нужно поспать, – она прикрыла его одеялом и погладила ладонью по волосам. – Спи.

– А ты уже домой?

– Мне Максима нужно отвезти домой. Ольга Андреевна будет волноваться.

– Может, вы останетесь у меня? Я Ольге сам позвоню.

– Неудобно. Что она может подумать. Я отвезу Максима и вернусь. Обещаю побыть с тобой сегодня. В какой-то степени я тоже виновата, что ты заболел. Ведь ты попал под дождь, когда возвращался от меня. У тебя есть запасные ключи, чтобы я закрыла входную дверь?

– В холле. В верхнем ящике тумбы.

– Хорошо, а теперь спи. Максимка, пойдём малыш, дяде нужно отдыхать, – она подняла мальчика на руки и опустила его на пол. – Попрощайся и мы поедем домой.

Максим подошёл к Ростиславу и уткнулся лицом в его щёку.

– Поправляйся. Я завтра вместе с мамой приеду снова тебя навестить, – тихо прошептал он Полонскому на ухо.

Ростислав улыбнулся и чмокнул его в щёку.

– Будь молодцом. Чтобы мне не пришлось краснеть за тебя. Хорошо?

– Хорошо, – Максимка махнул ладошкой и вышел за дверь вместе с Машей.

Полонский перевернулся на спину и пристально всмотрелся в изразцы на потолке. Он улыбался. Увидеть её в своём доме явно не ожидал и потому очень удивился, когда открыв глаза, увидел её прямо перед собой. Её обещание приехать к нему чуть позже, наполнило страждущую душу крошечной надеждой, что сегодня будет, кому за ним присмотреть в этом огромном доме. Впервые за долгие годы почувствовал в этом острую потребность.

В тягостном ожидании появления Маши не заметил, как заснул, и когда она тихо открыла дверь и слегка прихрамывая, прошла в центр комнаты и присела с ним рядом, Ростислав уже крепко спал.

Она расположилась снова на банкетке, но ожидание его пробуждения затянулось. Мышцы затекли и тело болело. Урбенина поднялась на ноги и сделала несколько шагов из угла в угол в большой комнате. Немного подумав, присела на кровати и, оглянувшись на его затылок, сбросила с ног обувь и слегка приподнявшись, откинулась на спинку кровати. Вытянув ноги, она взяла в руки первую попавшуюся книгу, лежавшую на его прикроватной тумбочке, и с интересом обвела взглядом комнату.

Красивая спальня в классическом стиле, в светлых уже привычных в его доме песочных тонах, с аккуратными вставками из обоев, выполненных в технике, изысканной шелкографии. Лёгкие полупрозрачные портьеры на окне, спадающие каскадом с потолка песочных и кофейных оттенков, белокаменный с коваными виньетками камин и белоснежная мебель, венчающая центр комнаты большой кроватью с мягким изголовьем и банкеткой с натуральной кожаной обивкой сидения в изножье.

Раскрыв книгу по архитектуре, Маша заинтересовано пролистала многочисленные страницы. Остановилась чуть дольше на главе проектирования жилых домов. Не совсем понятные для неё термины, заставили быстро пробежать глазами некоторые абзацы, и спустя час монотонного чтения, она просто выронила книжку из рук и заснула.

Проснулась от пристального взгляда Полонского и невольно подскочила на месте, резко замирая, в тот момент, когда его пальцы накрыли кисть её руки.

– Не вскакивай. Отдыхай, – он удерживал её ладонь своими пальцами.

– Тебе лучше? – она присела в постели и опустила ноги на пол, освободив свои пальцы из его ладони.

– Намного легче. Скажи, а что скажут твои родители на то, что ты сегодня не ночуешь дома?

– Они ещё на даче, поэтому для них я дома.

– Значит, сегодня я заставил тебя солгать им?

– Я не лгала, просто не звонила им.

– Тебе завтра на работу?

– Конечно.

– Как ты будешь добираться?

– Не волнуйся, вызову такси.

– Почему ты осталась со мной?

Она недоуменно на него посмотрела.

– Но ведь ты сам попросил меня об этом.

– Только поэтому? – он снова накрыл её руку своей ладонью.

– Ростислав Анд…

– Просто Ростислав.

– Хорошо. Ростислав, я просто хотела искупить свою невольную вину за случившееся на даче и помочь тебе выздороветь.

– Понятно, значит это просто дружеская услуга. К тому же приправленная чувством сострадания и угрызений совести, – он убрал свою руку в сторону и пристально посмотрел на неё.

Маша молча кивнула. Она снова протянула ему градусник, но он отрицательно покачал головой.

– У меня нет температуры. Зато у меня есть вопрос, на который ты не хочешь ответить искренне.

– Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила?

– Что ты осталась в моём доме со мной не только из жалости и сочувствия, которые ты испытываешь ко мне.

– Слава, я же уже тебе сказала, что я… – она не договорила, потому что он, притянув её за руку, усадил рядом с собой.

Пристально всмотрелся в её глаза, и слегка приблизившись к её лицу, протянул руку и нежно коснулся кончиками пальцев её щеки. Обвёл овал её лица так, словно трепетный художник, создающий свой любимый шедевр. Ему безумно захотелось её поцеловать, но когда его губы приблизились к её лицу, Маша резко встала на ноги и отошла в сторону.

– Я поеду домой.

– Домой? На улице ночь. Если я тебя смущаю, и ты не хочешь оставаться со мной в одной комнате, то можешь идти и лечь в соседней спальне.

– Я не буду спать в твоём доме. Я поеду домой.

– Значит, мне придётся покинуть постель и самому отвезти тебя домой, потому что я не позволю тебе так поздно ехать на такси.

– Но тебе нельзя выходить из дома. Ты болеешь. На тебе мокрая одежда и ты простудишься ещё сильнее.

– У меня нет другого выхода, – Ростислав откинул край одеяла, но она настойчиво уложила его в постель и снова укрыла.

Они ещё несколько минут парировали друг другу веские доказательства своих доводов правоты. В итоге она всё-таки сдалась и, заставив его принять лекарство, растерев его грудь и спину согревающей мазью и сделав компресс на шею, легла спать в соседней комнате.

Полонский проснулся среди ночи и взглянул на часы. Начало третьего было веской причиной лечь на другой бок и снова уснуть, но он сильно вспотел, и одежда стала неприятно влажной. Медленно поднявшись с постели, он сбросил с себя футболку и брюки и, переодевшись в чистую одежду, снова опустился на кровать, но сон таинственным образом испарился.

Поднявшись с постели, он словно призрак несколько минут бродил у окна, пристально всматриваясь в капли дождя стекающие по стеклу. Он чувствовал себя уже лучше, и непонятное волнение внутри было явно обусловлено не тем, что он был болен или по-прежнему страдал от температурной лихорадки. Немного подумав, медленно направился к двери и, распахнув её, вышел в коридор.

Остановился у дверей спальни, где осталась на ночлег Маша. Он уже поднял руку, чтобы постучать, но передумал, побоявшись разбудить её. И нажав пальцами на ручку, осторожно открыл дверь. Тихо подошёл к кровати и, опустившись на колени, пристально всмотрелся в её лицо и улыбнулся.

Маша спала на правом боку, свернувшись калачиком и подложив руку под щёку. Разметавшиеся волосы по подушке, манили Ростислава, а внутренние нашёптывающие голоса заставляли коснуться прямо сейчас их своей рукой, чтобы погладить и пропустить переливающиеся жемчужные пряди сквозь свои пальцы.

Ростислав осторожно провёл ладонью, едва касаясь её волос, и склонившись ниже, почти неощутимо коснулся её слегка приоткрытых губ своими. Почувствовав её тёплое дыхание, улыбнулся. Впервые в его жизни случился тайный поцелуй.

Он снова улыбнулся своим мыслям. Не смог удержаться. Это было выше его сил. Знал, что проснувшись сейчас, и обнаружив его в своей комнате, да ещё в такой близости, запросто мог схлопотать от неё по физиономии. Но не мог больше сдерживать своё единственное желание просто касаться рук, волос, кожи этой удивительной женщины. Понимал, что впервые за время их знакомства это стало его навязчивой одержимостью.

Маша слегка приоткрыла веки и, увидев перед собой его лицо, не подскочила, как прежде и не оттолкнула его, а лишь пристально всмотрелась в его глаза.