Воин Опаловой Луны

Море было залито розовым и бледножелтым светом, над горизонтом показался краешек солнца. Закричали чайки, ныряя в спокойные волны за завтраком. Их печальные крики наполнили воздух.

– Ты сказал, что Каскараса пытали, – промолвила Офейя. – Насколько жестоко, как думаешь?

– Боюсь, страшнее некуда. – Он описал ей, что видел.

Она вздрогнула, как будто жизнь на мгновение оставила ее.

– Тогда придется предположить, что Хелльстурм сломил волю Каскараса и теперь ему известно то, что тот знал.

– Знал о чем? Насчет планов нападения на Шаангсей? – спросил он, вспомнив об опасениях Эранта.

Офейя хрипло рассмеялась.

– О нет. Уверяю тебя, это не касалось столь мирских дел.

Внизу, на берегу, послышались звуки, быстро перекрывая друг друга и сливаясь в обычную мелодию дня. Армада рыболовецких суденышек уже вышла в море, благополучно миновав запруженные проходы для судов, где уже маневрировали груженные товаром клипперы и шхуны со всех сторон континента человека, чтобы причалить к пристани на место судов, проведших ночь в гавани и ныне, загрузившись, поднимавших паруса и якоря. Суда проходили мимо друг друга в величественном ежеутреннем танце.

У Мойши было столько вопросов к Офейе и так мало времени, чтобы выслушивать ее ответы. Честно говоря, виновато подумал он, времени совсем уже нет. Настал час баклана, и ему пора было идти. Как бы он ни желал остаться с Офейей, у него был долг не только перед регентом, но и перед самим ДайСаном.

– Я хотел бы, чтобы ты оставалась здесь, – сказал он и встал. Там, внизу, уже суетились кубару. Он подумал было о том, чтобы попросить помощи у Ллоуэна, но сразу же понял, что это было бы нечестно. У смотрителя порта и так дел выше крыши каждый день, так что даже на них времени не хватало. Да и к тому же Коссори лучше защитит Офейю, пока он не вернется. А он вернется как можно быстрее, да еще и Эранта за собой притащит.

Офейя тоже встала. Ее красивое лицо было полно тревоги.

– Ты куда? – Она инстинктивно сунула руку за пояс, за кинжалом.

– У меня встреча. Официальная, и, боюсь, пропустить ее мне не удастся.

– Тогда возьми меня с собой.

– Нет, Офейя, прости, но это невозможно. Тут дело государственное.

– Я одна тут не останусь. – Ее глаза снова вспыхнули, и он обрадовался этому. В таком состоянии она была на многое способна… Он усмехнулся двусмысленности своих мыслей.

– Я и не намеревался оставлять тебя одну, да к тому же я уверен, что это самое безопасное место во всем Шаангсее. До моего возвращения тебя будет оберегать Коссори. Он прошлой ночью был вместе со мной на Шариде.

– Тот, кто сбил со следа Хелльстурма и прочих, – кивнула она. – Очень умно сделано. Но где он так застрял?

– Он не мог рисковать, чтобы прийти сюда, пока толпа не хлынет поутру на улицы. Они могли проследить за ним, если бы поняли, что нас с ним нет.

На лестнице послышалось звяканье, словно ктото вертел в скважине ключом. Офейя молниеносно выхватила кинжал, и даже Мойши, который был уверен, что знает, кто поднимается по лестнице, ощутил под ладонью рукоять кинжала.

Но это и на самом деле был Коссори. Мойши не стал скрывать облегчения, коротко представляя их друг другу. На большее времени не было. Когда его друг подошел к столу и допил вино, которое Мойши налил Офейе, он сказал ему, что вернется как можно быстрее, и попросил до тех пор не сводить глаз с Офейи.

– Ты ушел от них без сложностей? – спросил он.

– Уж им пришлось за мной здорово побегать, не сомневайся, – ответил Коссори, наливая себе еще вина и выпивая его залпом, как и первую порцию. – Они бежали за мной аж от квартала Теджира до Змеиной дороги. – Он вздохнул и повернулся к ним. – У меня давно не бывало такой утомительной ночки, дружище. – Он оскалился поволчьи и посмотрел на Офейю. – И, как и подобает герою, я жду награды.

Мойши коротко рассмеялся.

– Ну, тут я бы не настаивал. Она опасна, как снежный волк.

– Да? – Коссори еще пристальнее посмотрел на нее. – Чем тяжелее охота, тем дороже трофей, а?

Офейя попрежнему держала в руке кинжал, и Мойши подошел к ней.

– Не обращай внимания. После нынешних ночных развлечений он на редкость в хорошем настроении.

– Развлечений? – вскричала она. – Дело серьезнее некуда! Вы даже представить себе не можете, насколько важно то, во что вы вмешались!

– Пока нет, – согласился Мойши. – Но скоро узнаем, это я обещаю. Как только вернусь с пирса Трех Бочек. Пока Коссори здесь, ничего не случится. Лучшего телохранителя в Шаангсее и не сыщешь. – Он быстро переоделся в тонкую шелковую медового цвета рубаху с открытым воротом и широкими рукавами и обтягивающие штаны из телячьей кожи цвета ржавчины. Его старые потрепанные ножны на всем этом великолепии казались и вправду не к месту.

Он обнял Офейю за плечи и повел ее назад на веранду. Они стояли у внешней ограды. В гавани огромная четырехмачтовая шхуна медленно подходила к одному из длинных причалов, оставленных специально для таких громадин. Даже с половиной парусов она являла собой впечатляющее зрелище, и три шаангсейских суденышка, эскортировавшие ее, казались по сравнению с ней просто игрушечными.

– Офейя, – мягко сказал он, – я ненадолго. – Смотреть в ее глаза теперь было не так легко, и он с трудом отвел взгляд. – Прежде чем уйти, я хочу кое о чем тебя спросить. Ты… ты тоже почувствовала? Прошлой ночью? В Шариде? И потом – когда наши губы соприкоснулись?

Он помнил еще о том, что у нее в руке его кинжал. Сейчас его острие было направлено вниз, в деревянный пол. Она подняла правую руку и провела пальцами по его щеке.

– Мы одиноки в этом краю, Мойши. – Впервые она назвала его по имени, и он ощутил, как по телу его прошла дрожь. – Мы оба – дети единого Бога. Язычники Шаангсея поклоняются многим богам, как и большинство людей в этом мире. Когда богов много, тогда их власть рассеивается, не так ли? Другие вообще в Бога не верят. Это уж точно никуда не годится. – Она убрала руку, но его кожу до сих пор покалывало там, где касались ее пальцы. Никогда и никто еще не передавал таким простым жестом столь многого. – Я думала, что только далузийцы верят в единого Бога. Теперь я нашла тебя. Это просто не может быть совпадением.

– Я не верю в совпадения.

– Тогда что ты об этом думаешь?

– Это называется «сеи», – сказал он и заметил, что она смотрит на него непонимающе. – Буджуны называют это кармой. Для обозначения этого существует, как я понимаю, много слов. Это часть жизненной силы, которая сводит людей вместе в нужном месте в нужное время. Ради некоей цели.

– А какова цель нашей встречи?

Он окинул взглядом ее лицо, на мгновение задержавшись на полуоткрытых губах, розовых и ярких, и, повинуясь внезапному порыву, поцеловал ее. И с удивлением обнаружил, что она обвила руками его шею и ответила на поцелуй, прижавшись к нему всем своим теплым телом.

– Теперь ступай, – сказала она, выпрямившись. Тряхнула медными в солнечном свете кудрями.

– Вехира кон Диос.

Он увидел, как глаза ее наполнились страхом – так она боялась этого человека по имени Хелльстурм. Она изо всех сил пыталась подавить этот страх, и только потому, что он был так близко…

Она вместе с ним вошла в комнату. Коссори молча смотрел на их прощание. Мойши быстро сбежал по лестнице.

Он успел обернуться и посмотреть на нее, пока ее еще можно было видеть в проеме наверху – она стояла посреди комнаты в лучах утреннего света, словно светилась та незримая аура, что окружала ее. Их глаза встретились, прежде чем Офейя исчезла, но то единство чувств, которое он испытал, не оставляло его всю дорогу к назначенному месту.