Страница 77 из 79
Глава 24. Найденный
Вечерело. Где-то над горизонтом висела Синяя Луна, а высоко в небо, затеняя и без того бледные звёзды, заползала Красная.
Пробоина двигалась совсем с другой стороны, летела навстречу и намекала, что скоро она сожрёт Красную. То ли сегодня, то ли завтра их орбиты пересекутся — солдаты сами-то не особо понимали в чернолунских календарях.
Я проверил свои небольшие пожитки. Оракульский нож, оставшийся вещун, и несколько пирусных патронов. Зачем я их брал, непонятно, ведь магострел тащить на такую операцию было невозможно, он слишком массивный, и так просто его не спрячешь.
У меня чуть слёзы не навернулись, когда я глянул на свою винтовку. Выстрелил-то всего пару раз…
Чтобы отвлечься, я покрутил в пальцах перстень «Ловец Удачи», и с недоверием вгляделся в чёрный камешек, где было выгравировано пёрышко. Он же был треснутый?
Я решил потом рассмотреть, при свете дня, хотя уже понимал, что действительно трещина исчезла. Надевать кольцо я не решился, помня, что эффект у этого «Ловца Удачи» довольно спорный.
В свете костра корочка документа Стража Душ из Межедара казалась ещё чернее: «Царской Гвардии когорты Стражей Душ младший лейтенант Косяков Василий…»
Я прыснул со смеху, а потом сунул документ в карман. Вот уж точно, Косяков, на хрен. Зато совпадение-то какое… Василий!
В любом случае, если обычный рыжий солдат, скрывающийся под чёрной рясой, попадётся в царском лагере и покажет корочку Стража Душ, мало кто поверит. Но я пока решил, что документ может пригодиться.
Кстати, о чёрной рясе… Для реализации задумки пришлось всё-таки поднапрячь Сивого. А вот и он, лёгок на помине.
Белобрысый подошёл к костру и кинул мне на колени довольно новый чёрный балахон. От рясы чернолунников тот практически ничем не отличался, тем более ночью.
— Рыжий, даже не спрашивай, откуда я это взял, — злобно ответил Сивый, — Не один ты любишь в самоволку по ночам уходить.
Усмехнувшись, я ответил:
— Спасибо, Сивый, — у меня на миг запершило в горле от волнения, — Честно, я не знаю, как всё пройдёт, но на всякий случай хочу попроща…
Белобрысый оборвал меня:
— Хреново всё пройдёт. Мяч меня обматерил, когда услышал про тебя, да и я бы тебя послал куда подальше.
— Я…
— Да заткнись ты уже, Рыжий, — Сивый явно злился, и нервно дёрнул рукой, показывая в сторону царского лагеря, — Там, короче, «угольков» заметили за лесом. Должны были пойти другие, но Мяч отрядил нас…
Я без слов всё понял. Хомяк подстраховался: никто не узнает, что какой-то «сраный вылунь» в его отряде производит ночную вылазку, если этот отряд сам окажется в какой-нибудь заднице. От нападения «уголька» часто и следов не остаётся, так что, если вылунь и сгинет, можно будет приставить его к медали.
Шанс на возвращение из авантюры был минимальным, потому как в случае провала меня точно ждёт в том лагере «жжёный псарь». Да и вернуться вместе с чернолунниками, которые должны быть в плену у своих же, не получится — нам только бежать.
Усатый сержант сейчас сполна отдавал свой долг. Подозреваю, что сам он не пришёл, чтобы не сорваться, или подстраховаться.
— Хомяку огромное… кхм… безлунное спасибо, — прошептал я.
— За что спасибо-то? — удивился Сивый, потом посмотрел на почти потемневшее небо, где уже проглядывали звёзды, — Десять минут на сборы, я тебе сказал. Идём валить «угольков».
Я накинул рясу и подозвал Хромого. Тот как раз появился рядом с палаткой, таща в руках скудное снаряжение алтарника — самодельные церковные предметы, собранные из чего попало.
— Готов? — спросил я.
Тот, судорожно сглотнув, кивнул.
Вообще, у меня было два варианта.
Взять магострел, инициировать нападение на лагерь издалека и, когда там начнётся шумиха, попробовать проникнуть в общей суматохе и выкрасть чернолунников. Но побеседовать с Привратником в таком случае не получится.
Да и следовало немножко прояснить вопрос с моей родовой принадлежностью. Моя пятая точка почему-то подсказывала, что объявлять себя наследником очень опасно, и я надеялся разузнать, почему.
Второй вариант, который я выбрал для проникновения — это хитрость.
И чем ближе мы подходили по полю к часовому, стоящему на подступах к царскому лагерю, тем больше я понимал, какая же это тупая и наивная хитрость.
Твою же псину! Ни разведки, на даже хоть какого-то плана, ничего… Я просто шёл наугад.
Хотя нет, всё же пришлось нам с Хромым полчаса стоять в траве, наблюдая за лагерем. Мне было важно дождаться, когда закончится обход патруля, и это даст мне лишний козырь.
Навскидку лагерь представлял из себя форпост из нескольких колец обозов и палаток. Далеко в центре царский шатёр, и вокруг него верные когорты Гвардии — ближе всех Стражи, потом идут маги стихий.
Самым широким окружением служила армия из Безлунных. Правда, эти безлуни были довольно высокомерными, ведь в отличие от обычных солдат, они же служили «при Царе».
Всё это я прочёл в глазах постового, который сразу оживился, когда заметил, как к ним приближается чернолунник с каким-то мальчишкой, который тащил в руках свой скарб.
Мне удалось быстренько набросать в мыслях примерный диалог с часовым.
— Ваше чернолуние, — чуть склонив голову, первым подал голос солдат, — Не велено пока никого пускать, сегодня и так много здесь было.
Я широко улыбнулся под капюшоном. Ну, врать-то мы умеем…
— Пусть Незримая знает дела твои, брат, — нараспев пробормотал я, а потом осенил его знамением, — Верную службу твою видят даже сверху, и на Суде Страшном я буду молить за тебя с лёгким сердцем.
Хромой удивлённо на меня оглянулся, но, к счастью, ничего не сказал.
Брови у солдата подпрыгнули, он бросил в небо подозрительный взгляд, и даже слегка оправился. Вытянулся по струнке, поправил висящий набекрень магострел.
— Куда идёте, ваше чернолуние? — чуть теплее спросил солдатик.
— Этот юный послушник потерял здесь своего наставника, — я положил руку на плечо Хромому, — Брат, сегодня утром так получилось…
— Не могу пропустить, — вздохнул солдат, — Приказ, нам велели смотреть в оба. Знаете, в округе «угольков» полно бегает, вам бы самим по полям поменьше бродить.
— Незримая видит твою службу, — я смиренно склонил голову и снова осенил его знамением.
— Погодите с полчаса, подойдёт патрульный…
Я сокрушённо покачал головой:
— Не могу оставить надолго свою паству в том лагере, — при этих словах я махнул куда-то назад, — Но ты прав, брат, в поле опасно. Оставлю юное дитя с тобой.
В глазах солдата тотчас появилось осознание, что я собираюсь сделать. Для пущей убедительности я поцеловал удивлённого Хромого в лоб, а потом, повернувшись, пошёл прочь, напевая себе под нос что-то одухотворённое.
Красивая всё-таки ночь. Сияния Красной и Синей лун смешивались, придавая бездонному звёздному небу какой-то фантастический фиолетовый оттенок. И вправду, глядя на такую красоту, поверишь в то, что оттуда за нами присматривает высший разум.
Я не сделал и двух шагов, как сзади прозвучал голос:
— Но, ваше чернолуние…
Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы сдержать улыбку, а то довольный голос мог помешать дальше играть роль.
Да, приказы приказами, но солдат не собирался становиться нянькой. В его ленивой безлунной голове сразу же зародились сомнения — какого хрена он должен решать проблемы чернолунников? Тем более, когда внутри лагеря наверняка есть тот, кто имеет все полномочия.
И ведь патруль, как назло, только-только ушёл, а оставить пост нельзя.
— Я буду сидеть тихо, — подал голос Хромой, и сразу же с жадностью спросил, — А вы и вправду с магострела умеете стрелять?