Страница 18 из 31
Я схватил ее за руку, больше для того, чтобы не свалиться, заметив про себя, что имею дело с блондинкой. Это, кстати, один из самых моих любимых окрасов, но мне недоставало сил, чтобы довести это до ее сведения. Кровотечение давно прекратилось, но с головой по-прежнему было неладно. Отравление дымом вовсе не способствует улучшению здоровья.
– Уймитесь! – рявкнул я. – Мы немного прогуляемся, сестренка. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, но все же это не главная забота. Ясно? Если продолжите свое вытье…
Обладательница ножек заткнулась. Кроме красивых нижних конечностей, она владела голубыми глазами, тоже очень симпатичными. И премилой головкой. Сейчас головка отчаянно кивала, соглашаясь со мной.
– Я освобожу вас у выхода на улицу. Возможно. Если будете вести себя достойно и не сделаете попытки причинить мне новые неприятности.
Отлично сказано, Гаррет. Все же твое происхождение иногда сказывается.
Но я был готов вспыхнуть в любую секунду.
Надеюсь, она будет хорошей девочкой и вспыхивать мне не придется. Вспышка означает пламя. Забудь о пламени, Гаррет. Пламя означает дым. А ты надышался им сегодня на всю оставшуюся жизнь.
Я прижался к женщине, как будто она была моей милашкой:
– Мне нужна ваша помощь.
До чего же у тебя черное сердце, Гаррет. Но пусть это останется твоей единственной любовной встречей.
Она вновь согласно кивнула и тут же сделала мне подножку. Противная девчонка!
Мы оба упали.
И в этот момент через дверь, ведущую на лестничную клетку, ворвалась моя подружка Торнада, разбрасывая по пути еще оставшихся в деле служителей.
– Чтоб ты сдох, Гаррет! Я вламываюсь сюда, чтобы спасти твою шкуру, и что же вижу? Ты изготовился трахнуть какую-то девку на глазах у всего мира!
С этими словами она схватила меня за воротник и оторвала от моей последней мечты, которая после падения оказалась подо мной. Поставив меня на ноги, Торнада принялась молотить пузатого и волосатого служителя, который, очевидно, требовал от нее соблюдать правила выписки пациента.
Между ударами она приговаривала:
– Я всегда должна быть у тебя на первом месте, Гаррет.
Не имело смысла объяснять, кто здесь кого повалил. С Торнадой в объяснения не пускаются. Она существует в созданных ею самой реалиях.
Пока Торнада забавлялась с волосатым служителем, я спросил у дамы-доктора:
– Что же такая милая девушка делает в подобном заведении?
Она не ответила, хотя я и извинился за то, что обращался с ней несколько грубовато.
– Ради всего святого, Гаррет! Кончай разводить болтовню. Нам надо сваливать.
Я последовал совету Торнады, поскольку она схватила меня за руку и поволокла за собой. Мы двинулись вниз по лестнице, время от времени спотыкаясь о стонущих служителей. Торнада пронеслась здесь как стихийное бедствие.
– Надеюсь, я не доставил вам слишком много беспокойства, – пробубнил я, таща, в свою очередь, за собой милого доктора. – Увы, я не могу здесь задерживаться только потому, что этого хочет некий тип, которому я наступил на мозоль.
Я придал лицу мрачное выражение и добавил:
– Когда я прихвачу его, то добьюсь, чтобы он сделал солидное пожертвование в пользу больницы. Во всяком случае, достаточное, чтобы покрыть убытки.
Торнада не замедляла шага и не отпускала меня.
Обладательница ножек наконец заговорила:
– Вы это серьезно?
– Он всегда серьезен, когда ему хочется кого-нибудь трахнуть, – пробурчала Торнада.
Как я, так и моя новая подруга проигнорировали этот выпад.
– Да, вполне серьезен. Моя работа – разыскивать для клиентов людей и предметы. Только сегодня утром одна леди с Холма поручила мне найти ее дочь. Я едва успел приступить к делу, как на меня напала банда негодяев. Придя в себя и увидев вас, я решил, что уже умер и попал в рай, населенный ангелами. Меня смущало лишь то, что страшно болела голова. В раю такого быть не могло.
– И я, дуреха, рисковала жизнью ради такого гада, – проворчала Торнада. – Сейчас твоя головка заболит еще сильнее.
Леди док одарила меня таким взглядом, словно она хочет мне верить.
– Он густо мажет мед, правда? – все-таки спросила она.
– Разбрасывает навозной лопатой, – пробурчала Торнада, возвращаясь к своей невежественной деревенской сущности.
Увы, никому не дано из грязи в князи…
– Если у вас возникнет потребность встретиться со мной, отправляйтесь прямиком на Макунадо-стрит. Спросите там, где живет Покойник.
Дама ответила мне слабой улыбкой:
– Возможно, я так и поступлю. Не исключено. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Фейерверк чувств. Настоящий фейерверк. Поверьте.
– Сохрани себя для семейной жизни, милый, – предложила Торнада. – А то для жены ничего не останется.
Улыбка исчезла с лица доктора.
Невозможно завоевать их всех. Особенно когда ваши же друзья начинают мешать вашим играм.
Мы вышли на улицу у фасада «Бледсо». Я попытался устремиться в ночь быстрой иноходью, желая исчезнуть прежде, чем здесь появятся служители лечебницы в мстительном расположении духа.
Когда мы отдалились на несколько шагов, Торнада заметила:
– Мне редко доводилось видеть тебя в столь недостойном положении, Гаррет. И когда ты только остановишься?
Я бросил взгляд на «Бледсо». Больница была еще совсем рядом, и один ее абрис заставлял меня содрогаться.
– Нам надо смываться, пока не началось преследование.
– Ты полагаешь, они не знают, где тебя искать? Ты назвал этой девке свой адрес.
– Поосторожнее! Ты говоришь о моей единственной подлинной любви. Она никогда не предаст меня!
Я не дал Торнаде заметить моих скрещенных пальцев.
– А ты думаешь, они действительно станут искать тебя? – сменила она тему.
Сейчас вряд ли. Любое их действие привлечет внимание, чего они не могут себе позволить.
Но вслух я ничего не сказал, лишь пожал плечами. Очень удобный, ни к чему не обязывающий жест.
20
Я сделал это не сразу – вдруг больничная банда решит начать преследование; но, когда мы отошли подальше, я взял руку Торнады в захват, именуемый «пройдем-ка со мной».
– Эй! Что ты делаешь, Гаррет?
– Мы с тобой сейчас усядемся, как юные влюбленные, вот на эти ступени, и ты начнешь нашептывать мне милые пустяки о том, что происходит. Врубаешься?
– Нет.
Я слегка усилил захват.
– Ох! Как это похоже на мужчин! Никакой благодарности. Спасти его и…
– Мне сдается, я и сам вполне с этим справлялся. Садись.
Торнада уселась, продолжая ворчать. Я не отпустил ее руки. И не отпущу, пока не получу ответы на интересующие меня вопросы.
– Расскажи мне, дорогая, пожалуйста, обо всем.
– О чем? – прикинулась она тупой деревенской девкой.
– Я тебя знаю. Не трать на меня понапрасну свое артистическое дарование. Трюк «я дурочка» со мной не сработает. Расскажи-ка лучше о Мэгги Дженн, о ее пропавшей дочери и о том, почему, едва начав работу, я становлюсь объектом нападения. Еще мне интересно, почему меня уложили без сознания и отправили в психушку с такой быстротой, что забыли опорожнить карманы. Никак не пойму, как это могло произойти, если только моя подружка Торнада была в курсе, чем я занимаюсь. Теперь же я удивляюсь и тому, как моя подружка Торнада узнала, что мне нужна помощь, чтобы выскочить из «Бледсо». Вот и все, что я желаю уяснить.
– Ах это… – Она задумалась, явно пытаясь что-то изобрести.
– Торнада, брось! Попробуй сказать правду. Хотя бы для разнообразия.
Она бросила на меня возмущенный взгляд а-ля Торнада и начала:
– Я работала на гомика по имени Грэндж Кливер…
– Грэндж Кливер? Разве такие имена бывают? Признавайся, в нашем мире не существует типа, которого обзывают Грэндж Кливер.
– Кто здесь рассказывает – ты или я? Если хочешь сидеть и слушать эхо своего лепета – валяй. Меня это вполне устраивает. Только не жди, что останусь торчать здесь, развесив уши. Всем известно, как ты надуваешься, когда садишься на своего конька и начинаешь молоть чушь.