Страница 2 из 17
– Спасибо. Как только прояснятся сроки моего пребывания в этой глуши, я непременно сообщу.
– Буду ждать.
В аэропорту потянуло сквозняком.
– Почему так зябко? Уже середина июня. В Москве вчера было под тридцать градусов тепла.
– Плюс четырнадцать, да ещё с дождём, – наша нормальная июньская погода. Мы ведь на южном берегу Белого моря, а не Красного и даже не Чёрного.
Сергей по привычке рассмеялся от своей дежурной шутки, растянув губы. Но Алёна лишь ухмыльнулась и не стала допивать кофе, подвинув чашку к краю стола.
– Ну и слава богу, что мы не на берегу моря Лаптевых, где я была в прошлом году. Вот где крипово[1].
Встречающий осёкся, ещё раз с любопытством осмотрел девчонку с головы до ног и с недоумением в голосе спросил:
– Море Лаптевых?
– Да, с июня по август. Чуть не опоздала в школу к 1 сентября.
– Ничего себе! – не скрывая восхищения, удивился Сергей.
Этот разговор со встречающим, точнее, с представителем Бугрина в Архангельске, ей не очень нравился и вызывал какое-то чувство беспокойства. Зазвонил телефон, издалека пробился тревожный голос мамы:
– Привет, Алёна! Ты долетела?
– Да, я уже в далёком городе северных ангелов.
– Где ты? Каких ещё ангелов? Ты в Америке? Как ты туда угодила?
– Да в Архангельске я.
– А почему не позвонила, как прилетела? Всё самой приходится делать, несносная девчонка! И вообще, знай, мне не по душе эта твоя затея с очередной поездкой на Север.
– Мамочка, не начинай, я только что приземлилась, даже ещё не сходила в туалет.
– Зачем я тебя отпустила, не знаю. Я сама во всём виновата, не могу тебя нормально обеспечить, вот тебе и приходится вместо каникул отправляться на край света…
– Заработаю, мам, немного денег нам всем на отдых и на учёбу, что в этом плохого? Лишние деньги семье не помешают. Как там наши? – Умеешь ты переводить стрелки. Дома всё хорошо. Даже Алёшка поел и спит. Прилетишь на место, обязательно позвони. Я волнуюсь, между прочим, как и Колумбов. Я уж не говорю про дедушку и бабушку. Отцу не забудь отправить эсэмэску.
– Непременно отзвонюсь.
– До связи, целую, дочка. Ох, лучше бы ты вечно оставалась маленькой. Мне так гораздо спокойнее.
Вскоре объявили посадку на рейс до безвестного города Мезень, о котором девушка никогда ничего не слышала. Сергей нарочито услужливо прихватил чемодан и проводил Алёну на посадку. На серой взлётной полосе, под свинцовым небом, её поджидал маленький остроклювый бело-синий самолётик с двумя винтовыми моторами.
– А не страшно на нём лететь, Сергей? Если сказать честно, самолёт не выглядит надёжным.
– Не переживайте, он новый и, кажется, даже импортный, а не какой-нибудь древний «кукурузник». Кстати, в салоне есть даже туалет. Я летал на таком на Соловки в прошлом году. Слышали о Соловецком монастыре?
– Практически успокоили. Если что, буду прятаться в туалете. А про монастырь, конечно, не раз слышала, да и на уроках истории проходили.
– Вот и здорово.
– Тогда прощайте, Сергей.
– До встречи, Алёна.
Около часа девушка продремала в небольшом салоне самолёта, с тремя креслами в ряд, который почаще и побольше потряхивало на воздушных ухабах, чем магистральный лайнер, а его винты ещё громче пели свои заунывные песни, чем в аэробусе. Пассажиров рядом оказалось немного, а внизу, как в киноленте, проплывала нескончаемая зелёная тайга, с реками и несчётными ручьями, серебристыми озёрами и болотами. Изредка вместо бескрайних лесов в иллюминаторе вырисовывался седой от прибоя берег Белого моря, как закраина привычной для человека ойкумены, изрезанная плавными линиями.
Вблизи широкой реки с жёлтыми разводами мелей и необычными багровыми берегами, словно издревле пропитанными кровью прежних исполинов, что держали на своих плечах, здесь, на севере, железный свод небес, самолёт наконец-то притих и принялся снижаться, готовясь к посадке. Пилот объявил завершение полёта, и остроклювый самолётик заскакал козликом по травяному полю, прямо к местами даже несуразному четырёхэтажному деревянному аэропорту, старательно выкрашенному синей краской.
Вместе с вереницей спустившихся с небес и уцелевших, Алёна прошла в здание, приметив на стоянке небольшой вертолёт, гораздо меньше, чем МИ-8, на котором ей уже приходилось летать. Вскоре гостье попался на глаза дежурный по аэропорту.
– Добрый день! А не подскажите, как мне узнать, где меня должен забрать вертолёт!
– Здравствуйте. Пройдёмте ко мне в кабинет, посмотрим по бумагам.
Они вошли в небольшой кабинет, со старыми стульями, графиками на стене и прошлогодними календарями. Дежурный извлёк из груды бумаг на столе разноцветный лист, достал очки из нагрудного кармана и принялся внимательно его изучать, словно впервые видел:
– На «чебурашке» прилетели из Архангельска?
– Да.
– Фамилия?
– Алёна Белкина.
– Попала в точку. Паспорт при себе?
– Да.
– Тогда, подождите здесь, если хотите, или в зале ожидания, а я пока разыщу вашего пилота, он тут с самого утра мается.
Дежурный вышел, прикрыв скрипучую дверь. Всё здание погрузилось в тишину, только было слышно, как где-то вдалеке что-то скрипит и ведутся какие-то негромкие разговоры. Алёна прикрыла глаза и даже немного задремала – всё-таки два перелёта за половину суток давали о себе знать, но ей помешала жёсткая и неудобная спинка стула – она впилась в девичью спину.
Правда, вскоре появился дежурный вместе с пилотом в модно пошитой синей лётной форме по фигуре. Вертолётчику было лет под сорок, он был гладко выбрит, и от него разило дорогим парфюмом, будто он вот-вот собрался под венец.
– А вот и ваш долгожданный пассажир по фамилии Белкина.
– Добрый день! Меня зовут Виктор Павлович. А я вас, между прочим, караулю весь день. Готовы к полёту?
– Здрасьте. Да, я могу лететь.
– Где багаж и паспорт?
– Да вот.
Вертолётчик изучил паспорт, сравнил несколько раз с написанным, а после как ни в чём не бывало легко подхватил чемодан девушки, и она покорно вышла следом за ним на лётное поле.
Нежданно сзади донеслось:
– Постойте! Белкина, вас тут ищут.
Девушка остановилась и оглянулась – на пороге аэропорта показался дежурный, он махал руками, зовя Алёну вернуться.
– Подождите, Виктор Павлович, я сбегаю и выясню, что там стряслось.
– Конечно идите. Да не спешите, я пока подготовлю вертолёт к полёту. Алёна побежала обратно. Дежурный, оправдываясь, развёл руки в стороны:
– Вас срочно требуют к телефону, звонят из транспортной полиции Архангельска!
– Полиции? А что стряслось-то?
– Не знаю, мне ничего не сказали. Пойдёмте скорее.
Они вернулись в знакомый кабинетик. Дежурный молча указал пальцем на телефонный аппарат, и Алёна вспотевшей ладонью взяла телефонную трубку.
– Алло, Белкина слушает.
– Добрый день. На проводе дежурный по линейному отделу на транспорте, капитан полиции Петраков. Скажите, у вас всё нормально?
– В смысле? Я не пойму вас, что стряслось?
– Состояние какое? Живот не болит, нет головокружений? К врачам не обращались?
– Нет, всё нормально, а что произошло-то. Может, скажете?
– Знаете, тут такое дело: с вами в самолёте летела Иванникова Олеся, девятнадцать лет, не замужем, жительница Архангельска. Так вот, она доставлена с острым отравлением в областную больницу и находится в реанимации. Она успела рассказать, что вы были с ней на борту самолёта, утром прилетевшего из Москвы. Сидели рядом, ели и пили то же, что и она.
– Да что-то там перекусили, а после попили воды перед самой посадкой, но, естественно, из разных стаканчиков.
– А ещё что-то ели на борту самолёта? Может, какие-то продукты из дома, а заодно её угощали?
– Нет, я завтракала в гостинице перед полётом и с собой ничего не брала.
– Понятно. Огромное спасибо за информацию. Только ближайшие дни будьте осторожны. И если что-то почувствуете неладное – ну, сами понимаете, живот заболит, тошнота там или даже изжога, то немедля в больницу. И телефон ваш сообщите.
1
Страшно (молодёжный сленг)