Алмазное лето

Морозов продолжил:

– Игорь Александрович, видимо, постеснялся прибавить, что я также в тот поздний вечер заходил в комнату уважаемого Окомира.

Бугрин, раскрасневшийся после стакана сухого вина, улыбнулся, глядя на Морозова:

– Ну, у вас, Василий Прокопьевич, полное алиби – сами у себя нормальные люди алмазы не крадут. Кстати, вы его застраховали?

– Нет, Сергей Геннадьевич, к великому сожалению, не успели. Он был добыт совсем недавно, а мы ведь в такой глуши. К вечеру, как я раньше говорил, прилетит следователь и участковый с детектором лжи. Нам бы тоже надо как-то самим попробовать найти карбонадо, а то всё это может затянуться надолго. – Морозов, глядя в окно, с безразличным выражением на лице, продолжил: – Было бы неплохо найти его случайно в коридоре или ещё где-то. Какие будут у вас пожелания или предложения Даже не знаю, что и сказать в этой нелепой ситуации.

– Мне бы дать необходимые объяснения, что там ещё следует в таком случае. Обыски и срочно ехать в Москву, стряпать наш с вами договор. И главное – меня ожидает мой банкир, чтобы готовить кучу денег для вас. Мы, кстати, вчера с ним по «аське» выпили по рюмке коньяка за успех нашего предприятия.

– Сергей Геннадьевич, как известно, жена Цезаря вне подозрений, рассмеялся Морозов.

– А мои люди будут вам помогать. Так, Алёна?

– Безусловно, Сергей Геннадьевич, – поддержала шефа Белкина.

– Снежану я тоже оставлю вам на растерзание, прямо как от сердца отрываю.

– Всё будет в порядке с вашей Снежаной, не беспокойтесь, – заверил хозяин и добавил: – Более никого сейчас не задерживаю, ожидаем приезда следователя и его указаний.

Гости разошлись под колючим взглядом начальника охраны, который своим взором как будто сдирал с них кожу. Алёна с Великим оказались рядом:

– Может, отправимся на прогулку? Хочется глотка свежего воздуха, предложила девушка.

– С превеликим удовольствием.

Они вышли на улицу. Серый северный денёк, солнце из всех своих скромных сил пыталось разогреть здешний воздух, но натуги далёкого светила для здешних мест явно не хватало.

– Вот мы с вами и попали в западню. Я могла бы сегодня собираться домой, если бы не эта проклятая кража.

– А мне всё равно работать надо с этим волхвом. Надеюсь, может следователи его разговорят.

– Алёна, подожди! – Бугрин догнал парочку и отозвал Белкину в сторону.

– Прошу прощения, я отойду к шефу.

– Конечно, а я пока прогуляюсь до часовни.

Бугрин и Алёна сели на лавочку.

– В глупейшую ситуацию мы угодили.

– Согласна, Сергей Геннадьевич, а что делать? Я не брала алмаз, отдавать нечего.

– Вот я тебе и говорю, слушай – ты мой разведчик. Нет, скорее троянский конь в этой глуши. Попробуй выяснить, кто спёр это камень, мать его дери. – Я постараюсь, но кто меня уполномочит расспрашивать гостей?

– Просит сам Морозов, он окажет любое содействие. Ему на фиг не нужна эта история, такое позорище на весь мир. Ну а мы с ним с тобой рассчитаемся, сама знаешь, не обижу.

– Я согласна. Тем более, если честно, мне самой интересно, кто увёл камень.

– Я, скорее всего, завтра утром улечу, ты мне звони каждый день, рассказывай, что здесь происходит.

– Хорошо.

– Действуй, болтай со всеми и старайся понять, кто этот наглец, что обул Морозова. Но он тоже хорош – хранить такую ценность не в сейфе.

– По всей видимости, он часто доставал карбонадо, потому, далеко не убирал. Вы же не доверите охраннику ключи от своего сейфа?

– Конечно нет.

– Так и он – упрятал в шкатулку, а её всегда можно принести. А в сейфе, кроме камня, много чего лежит.

– Да, он мне сказал, что отдельный сейф для алмаза не успел привезти из Москвы.

– Ваше задание поняла и пошла его выполнять.

– Беги, а я, наверное, всё же глотну пивка, голова что-то трещит.

Белкина догнала филолога, и они пошли дальше, не говоря ни слова. Первым прервал молчание Великий:

– Вы, наверное, хотите спросить, не я ли украл алмаз?

– Не хочу, но вынуждена. Так не вы ли украли камень в доме Морозова?

Александр Васильевич сделал несколько шагов, а потом ответил:

– Конечно нет.

Ничего не зазвенело в ушах у девочки, слова филолога оказались правдой, но она и так не сомневалась в нём.

– Понятно.

– Попал?

– Попали.

– А, если не секрет, зачем к тебе приходил Бугрин?

– Давай-ка присядем, – любезно предложил филолог. – Мы говорили о волхве, он спрашивал, верю ли я ему. Я охотно поделился своими сомнениями, и он со мной согласился. Он тоже не доверяет Окомиру. Вот и вся история, ничего особенного. Мне кажется, за исключением хозяина и начальника охраны, никто здесь не верит лесному гостю.

– А можем мы ошибаемся? Может, как в священной истории, пришёл пророк, а мы его не поняли и не приняли, хорошо хоть взашей не выгнали. – Ну, мы хотя бы не кричим, как в Евангелии от Иоанна: «Распни Его», а даже наоборот – я пытаюсь понять и донести до людей то, что он хочет нам сообщить. Я тоже в юности интересовался темой славянского язычества, особенно после изучения классической мифологии Древней Греции и Рима. Мне так хотелось узнать, что же похожего было у наших предков. – И что же у нас?

– К сожалению, у нас в сонме прапрадедов не отыскалось своего Гомера или Гесиода, которые более-менее подробно описали бы местных Зевсов, Дионисов или Плутонов. Так, разрозненные упоминания в летописях, «Слове о полку Игореве» о наших Перунах да Боянах. Конечно, это обидно – у греков есть, у евреев тоже есть, а у нас только имена да прозвища. До конца неясно, кто за что отвечал и так далее, я уж не говорю про обряды. Правда, у нас девятнадцатом и двадцатом веках нашлась куча желающих придумать или додумать отечественную мифологию. Хотя, если быть честным до конца, псевдоисторические документы ещё в девятнадцатом веке стали изобретать в Европе, например чехи или швейцарцы. Будет время, посмотри Краледворскую и Зеленогорскую рукописи.

– А зачем кому-то надо что-то фантазировать?

– У каждого разные причины: кто-то одержимо создаёт свою секту, кто-то прикрывает этими «исследованиями» неистовый национализм и лютую ненависть к другим народам, кто-то зарабатывает на этом деньги или прославляет своё имя – таких, я думаю, большинство. Конечно, полно нормальных людей, плотно подсевших, как сейчас говорится, на эту тему, которые бездумно доверяют всему, что им лепечут никем не признанные лжеучителя, или что читают во всяких там «велесовых книгах» и так далее и тому подобное.

– Так, по-твоему, нет ничего хорошего в этом движении, когда люди просто изучают прошлое?

– Почему, Алёна? Там, где отсутствует вражда к другим народам и экстремизм, всё нормально, на этом держится культура. Только, мне кажется, надо помнить: замок, выстроенный на песке, вскорости смоет первый же приличный ливень. Сколько таких движений и сект было, и где они теперь. А сколько ещё будет, начиная от поклонников макаронного монстра или мёртвого попугая Кузи?

– Выходит, наш волхв ищет себе богатств?

– Кто знает его замыслы? Евгений, молодец, верно подметил, что он почему-то вышел не к рыбакам или охотникам, не к рабочим в карьере, а вот прямо каким-то чудесным образом угодил на олигарха. Конечно, у нас же в каждом лесу под деревом по миллиардеру, а под каждым кустом спрятано по миллионеру. Сама подумай, Морозов – идеальная жертва для волхва, настоящий продукт советской эпохи: вырос, судя по всему, в обычной атеистической среде, в 80 и 90 годы, как и вся страна, слегка, для приличия, воцерковился, вот и всё. День и ночь работает, да ему не до размышлений о вечном! Мне видится, такого человека легко обратить в новую религию, да ещё под соусом «истинной веры предков» и тому подобного. Что и произошло на наших с тобой глазах.

– Тогда, выходит, кто-то явно помог Окомиру и вывел его прямо на Василия Прокопьевича. Как он сам мог уследить за ним? Тут явно замешаны некие доброжелатели волхва, – предположила Белкина.