Охотник для гаммы

Кощеева Юлия

Охотник для гаммы

Глава 1

В моей жизни всегда была опасность. Всегда было то, что вело меня вперёд, прошибая препятствия. Поэтому в свои двадцать пять я стал тем, кем был. Мотоцикл, рокоча под задом и будоража тело, послушно мчал вперёд по не совсем ровной дороге. Ну, понятно, что такой, как я, автострады объезжал подальше, предпочитая что-то вроде троп и забытых дорог. А всё почему?

Деревня оказалась за поворотом. Не снижая скорости, я въехал на главную дорогу, покрытую гравием, чувствуя, как мелкие камешки застучали по металлическим частям Харлея, скорее, даже догадываясь, что так оно и происходит, потому что ровный рокот мотора легко глушил любые звуки и вибрации. Мне всегда говорили, даже предупреждали: на охоте нужен тот, кто прикроет твою спину. Не спорю, даже был этот кто-то, пока мою же спину не подставил. В деле охоты я теперь предпочитал отвечать за себя сам: меньше проблем и угрызений совести, когда взводишь курок и стреляешь в лицо тому, кто был твоим напарником.

Деревенька была ничего себе, вполне мирная, я бы сказал, если бы не одно «НО». Это была не просто деревня, в ней жили оборотни. Ой, ну, конечно, для всех их нет, или это вполне милые ребята из фильмов, этакие брутальные бруталы. Здесь я бы посмеялся и покивал, но делились эти "милахи" на Альф и Омег. Для людей это одно и то же: мужики и точка. На самом деле Омеги более изящные, нереально красивые мальчики-зайчики, но только с альфами, с любыми другими видами они становились вполне себе кровожадными животными и, нет, волками не бегали. Всё было серьёзнее: существа в обороте становились трёхметрового роста, с волчьей головой, длинными руками с когтями и сильными ногами. Убежать нереально, выжить после встречи с таким чудом – огромная проблема. Людей рвут, как тряпки, чрезвычайно жестоки в момент течки, ну да, текут парни, как суки; а если ещё луна, и нет подходящего альфы – пипец всем окружающим. И если с альфами всё предельно ясно – они людей в общем-то и не трогают, им нужен омега – то вот эти, типа “слабый пол” в мире оборотней, людьми не гнушаются. И всё хорошо, если омега в стае: у него дом, семья, альфа, щеночки, а вот если нет, и по каким-то причинам он вне зоны альф, то пипец миру. Конкретно миру людей, потому что мало того, что тебя сожрут, тебя ещё и выебут, потому что ложатся эти дряни только под альфу.

Я – охотник. Моя задача делать обходы в поисках одиночек и либо возвращать их в стаю в надежде, что альфа-самец накажет зарвавшегося, кстати, на это слабая надежда; либо самому уничтожать их, что в моём случае я считаю правильным. Почему правильно? А потому что для людей укус чудо-зверя смертелен в прямом смысле. И не только из-за размера челюсти, которая в обороте раза в два превышает волчью. Вместе со слюной в кровь попадает целый коктейль, и если для самих оборотней это действует как привязка, то для людей – мученическая смерть. Человек оборачивается зверем в прямом смысле. Зверь этот не знает пощады, и, приходя в себя, человек обнаруживает трупы родных, конечно же, ничего не помнит, и так каждое полнолуние.

Охотники наблюдают, ищут и уничтожают их, потому что такие оборотни даже своим не нужны. Ясное дело, что найти и убить их сложно, и в этом моя цель. Мы не ездим по одному, всегда есть напарник. Только вот мне с ними не везёт. А вы представьте, что вам двадцать три, и человек, которого вы считали другом, братом, напарником, вдруг превращается в монстроподобное существо, единственное желание которого трахнуть и сожрать. О да, я пытался привести его в чувства, но оборотень – это не милый пёсик, это машина для убийства, а умирать я не хотел. Как он попал в охотники? Когда произошёл укус, я не знаю; на таких, как я, кровников, укусы не действуют, а он был кровником… хотя теперь только понимаю: никакой он был не охотник. Зверь, перенявший знания, и для чего они ему, мне лично непонятно. То, что зверь проник в святая святых, напрягало. Не знаю, с этим строго, и именно поэтому мне устроили прессинг. Не, а вдруг это у меня в стычке сорвало крышу, и я убил напарника? Это было сложно. Год меня держали в закрытой лаборатории, это так, название красивое, по мне так тюрьма, и каждый день взрывали мозг, копаясь там, чтобы найти причину срыва. Ага, любой бы сорвался, обернувшись к другу и встретив взгляд жаждущего твоей крови зверя. От казни в качестве убийцы меня спасло то, что я сам чуть жив остался, и собирали меня по кусочкам. Потом год в центре реабилитации, проверка на профпригодность и снова в путь. Хотя я понимаю: истинных охотников не так уж и много. Такие, как я, на вес золота. Оборотни влияют на людей, мне это не страшно, как и то, что зараза, которую они могут распространять в укусе, на таких, как я, тоже не действует. И психический фактор также важен. Люди, столкнувшиеся с оборотнем, пытаются убежать, что, ясное дело, не помогает; такие, как я, готовятся к бою, реагируют быстрее, более сильны и выносливы; конечно, до нечисти нам далеко, но это тоже как вариант выжить.

Короче, для людей, которые в теме присутствия в нашем мире оборотней, я, вроде как, единственное оружие против зла. Хотя можно поспорить, что есть зло в этом мире. Оборотни, в большинстве, живут в своём мире, закрытом от людей. Ну да, почти все власть имущие – это, как правило, альфы, у которых свои корпорации и даже кресла в правительстве, но в основном они не лезут к людям и, как правило, мало кто догадывается, что на самом деле происходит. Простой обыватель в счастливом неведении, и это к лучшему. Есть правящие семьи оборотней, этакие полновластные короли мира, но это, как правило, разборки именно внутри кланов оборотней, а за власть они борются жёстко. Либо ты первый, либо мёртвый.

Харлей выехал на небольшую площадь, на таких площадях, как правило, происходили самые старые обряды оборотней, такие как выбор альфа-самца, попросту бои между самцами за право власти. Этакий круг силы. Знавал я место силы поболее: целые пещеры, где эти существа сношались, ставили метки, рожали и умирали. Жуткое зрелище, конечно, ничего не скажешь…

– Что привело тебя, охотник? – главный альфа вышел из трёхэтажного дома.

Высокий, под два метра роста, я не удивлюсь, что при обороте он будет все три метра, а то и четыре. Высокий, широкоплечий, с хищными чертами лица и высоким лбом, под которым сверкали близко посаженные жёлтые глаза, чёрные косматые волосы. Одет в чёрные джинсы и кожаную жилетку. Руки длинные, и, если бы он не держал их, сложив на груди, я бы лицезрел ещё и когти. Ну, понятно: хозяин явно не рад моему приезду. Если честно, я тоже особой радости не испытываю. А теперь, главное, без резких движений, потому что… ПОТОМУ ЧТО, я давно понял: не стоит соревноваться в быстроте с теми, кто быстрее, так и силой с теми, кто сильнее и… Дальше по списку… В общем, мы оба знаем: я в проигрыше, но так как охотники – они что-то вроде камикадзе, то оборотни тоже не особо стремятся нас злить. Кто знает, когда рванёт…

Глава 2

Привычно ставлю подножку Харлея и, перекинув ногу, медленно поднимаюсь, глядя на вожака. Ничего, что появились по крайней мере ещё семь альф, я скорее шкурой их почувствовал. За плечами два дробовика с серебряной дробью, на бёдрах ножны с охотничьими ножами, лезвия с серебряным сплавом, они у меня заточены под метательные, в куртке ещё пару портупей с огнестрельным, в общем, я безоружным не хожу. Любовницы утверждают, что женюсь я на женщине по имени Берта, ну я не спорю, никогда не спорю с женщинами, особенно в постели. Достаю из-за пазухи фотку пропавшей девушки, выставив перед собой.

– Ирина Воргина, пропала вчера, – громко, чтобы слышал оборотень, который в одно слитное движение оказывается рядом. Его губы опасно расползаются в оскале, обнажив нехилые бивни, по-другому никак не назвать. И тут же ухмылка нервно дёрнулась, ну понятно, когда в живот упирается ствол, заряженный серебром, особо не полыбишься. Стараюсь не ржать, потому что не ко времени, но рожа у монстра забавная, побагровел и скосил глаза на фото.