Медальон

Мэри разбудил громкий звук над головой. Она вздрогнула всем телом, и открыла глаза.

– Ну, наконец-то. Я думала ты будешь спать все утро, – раздосадованным голосом произнесла Шарлотта. Она резким движением открыла окно, вызвав скрип рамы, чем и разбудила Мэри. Приятный теплый ветерок влетел в их спальню. Он нежно коснулся своим дыханием лица Мэри, раздувая волосы. Шарлотта стояла перед ней уже одетая в платье с цветочным узором и собранными на затылке волосами. Мэри взглянула на кровать Шарлотты, стоявшую напротив и увидела, что та уже заправлена. Мэри села на кровать и сонным голосом спросила:

– Сколько время?

– Время проснуться, – ответила Шарлотта. – Мэри, поторопись. Ты помнишь – с утра к нам приедет Этьен, может уже приехал?

– Да, иду, – сказала Мэри и пошла в ванную в ночной сорочке. Буквально через несколько минут Мэри стояла перед зеркалом в платье голубого цвета в мелкий цветочек.

– Ты хороша, идем! – Шарлотта потянула сестру к выходу.

В гостиной на диване сидели Томас и Этьен, а Элизабет разместилась в кресле рядом. Все трое вели оживленную беседу.

Этьен Румо был сыном друга и делового партнера Томаса Картера ПатрИка Румо. Семьи связывала давняя дружба. Этьен был двадцатисемилетний юноша среднего роста, с широкими плечами. Его русые волосы были уложены с гелем назад. Его стиль в одежде выдавал в нем сотрудника канцелярии. Четыре года назад он женился на своей подруге Катарине, уроженке Лиона, а еще через год у них родился сын ВиктОр. Семейство уехало из Парижа ближе к родственникам Катарины.

– Доброе утро! Рада тебя видеть, Этьен, – сказала Мэри, входя с сестрой в комнату.

Она поцеловала родителей. Этьен тут же встал и поцеловал ее руку.

– Доброе утро, Мэри! Это взаимно, ты прекрасно выглядишь! Скажи, а где твоя младшая сестра, и, что это за прекрасная особа рядом – подруга полагаю? – С улыбкой спросил Этьен.

– Это же я, Шарлотта! – Улыбаясь, воскликнула Шарлотта.

– Нет, Вы юная леди на нее не похожи, она совсем ребенок, а Вы способны разбить сердце не одному парижанину.

Шарлотта покраснела.

– Ну тебя, после чего встала за кресло мамы, как бы прячась.

– Прости, моя милая, в прошлый раз, когда я тебя видел, ты еще с куклами бегала, а сейчас выглядишь бесподобно!

Вошла Клэр и объявила, что стол накрыт. Томас пригласительным жестом позвал всех к столу. В столовой пахло горячими сливочными круассанами и свежесваренным кофе. Шарлотта сделала глубокий вдох через нос, и на ее лице появилась улыбка с наслаждением. После того, как все сели за стол, Мэри обратилась к Этьену:

– Почему ты без семьи приехал?

– Видите ли Виктор немного приболел, Катарина осталась с ним. Ничего серьезного, но в поездку его уже не возьмешь. Лучше расскажите, что у вас интересного? Мэри, ты готовишься к свадьбе насколько я знаю? Когда ожидать это событие?

– О, да, в октябре. Полагаю, к следующей нашей встрече уже встретимся другим составом семьи.

– Как ты мог променять Париж на Лион? – Спросила Шарлотта.

– Ой, ну все набросились, неугомонные, – прервала Элизабет – давайте позавтракаем, а потом все обсудим. Милый, ты к нам присоединишься в течении дня?

– Пожалуй, я весь день посвечу делам, встретимся за ужином, – с учтивой улыбкой ответил её супруг.

После завтрака, Томас, как и обещал уехал на деловую встречу, а Этьен сопроводил семью Картер в их посещение Лувра.

Глава 10

Стоя в квадратном дворе музея Лувр, прекрасная часть семейства Картер и Этьен не торопились войти. Они разглядывали все великолепие этой некогда неприступной крепости. С фасадов на них смотрели: правители, ученые, а также мифические герои, застывшие на века в камне. Множество искусно созданных элементов в виде причудливых листьев и цветов проросли на стенах по всему периметру трехэтажного здания.

– В какой зал сходим для начала? – Спросил Этьен.

– Может живопись Ренессанса, взглянем на Мону Лизу, пока ее снова не похитили, – предложила Элизабет.

– Может зал с греческой скульптурой? – Спросила Мэри.

– Мумии! – выкрикнула Шарлотта.

– Этьен, похоже выбор лучше сделать тебе, – сказала Элизабет, кладя руку на плечо Этьену.

– Тогда будем двигаться по направлению залов. Идем смотреть скульптуры.

Они вошли в зал, где обитали боги, и тут же разошлись к разным статуям. Мэри смотрела на Артемиду, которая возвращалась с охоты. Богиня вытаскивала правой рукой стрелу из колчана, висящего за спиной, а левой рукой держала за рога оленя, который был ей чуть выше колена. Ее восхитила красота статуи и искусная работа мастера: каждая складочка ее туники, эта детально воссозданная прическа с локонами – казалось, мгновение назад она была жива и вдруг окаменела. Шарлотта с любопытством разглядывала Венеру Милосскую – ту самую, без рук, мысленно представляя, как эта экспозиция могла бы выглядеть если ее восстановить. Уже выходя из одного из зала, все участники остановились около Ники Самофракийской. В этой полуразрушенной статуи было что-то притягательное: с одной стороны – очень женственная фигура без рельефа мышц в струящихся одеждах, с другой внутренняя мощь – крылья во взмахе, как будто говорили о решимости и бесстрашии. У статуи отсутствовали: голова, руки, имелись повреждения на левой ноге и крыльях. Но в ней жила магия, и это невозможно было не признать.

– Интересно, что у нее было в руках, и в каких обстоятельствах она находилась? Может как та женщина с картины о Французской революции9? – Рассуждала вслух Шарлотта.

– Возможно в одной руке был меч, а в другой щит, и она вела войско, – поддержал Этьен.

– Забавно, крылья хоть как-то сохранились, а голова нет, – подметила Мэри.

– Когда есть крылья, голова не нужна! – Пояснила Шарлотта. Мэри с пониманием покачала головой.

В Египетском зале Шарлотта взяла за руку Мэри и потянула к ближайшей мумии. Вместе сестры стали изучать информацию экспоната: возраст, а также приблизительный состав для мумификации.

– Интересно был хотя бы один случай, когда мумия буквально на миг ожила?

– Нет, это все глупости. Бывает, что впадают в кому или страдают каталепсией – это когда все органы, в том числе легкие работают, так медленно, что человека можно принять за мертвого. Ладно, были случаи, когда люди умирали на мгновенье, но потом оживали, но без внутренних органов это точно невозможно.

– Тогда почему они продолжали делать из трупов людей мумии, если это не работало?

– Шарри, почему ты клала выпавшие зубы под подушку для получения монет от зубной феи? Ведь ее не существует.

– Ну монеты-то появлялись, – улыбаясь сказала Шарлотта.

– Да, тут не поспоришь! – Поддержала с улыбкой Мэри.

Элизабет в каждом зале отмечала богатство убранства: золотые детали барельефов, множество статуй богов, взирающих сверху и лепнина – самая пафосная и многогранная, какую можно представить. Хотелось рассмотреть и запомнить каждую деталь этого восхитительного дворца.

После посещения Лувра, все решили идти гулять в сторону моста Искусств – Этьен и Мэри шли впереди, а Шарлотта и Элизабет, увлеченные беседой, немного отстали.

– Этьен, как ты думаешь, быть войне?

– Боюсь, что да. Наша страна, как и ваша готовится к ней. Мы активно укрепляем армию, создаем продовольственные резервы, эмигрирующих из Германии евреев ежедневно принимаем.

– Ты думаешь Гитлер может напасть на Францию?

– Напасть может, но не захватить. Их армия не так сильна. Пусть сказки про сверхлюдей оставит своим избирателям.

Мэри обернулась на улыбающуюся Шарлотту, та помахала ей рукой и попросила их подождать. Мэри кивнула и задержала Этьена.

– Этьен, а правда, что этот мост в народе называется: «Мост влюбленных»? – Спросила Шарлотта.

– Конечно, он еще и помогает тем, в чьем сердце живет искреннее чувство, и даже исполняет желания.

– Так может и мне загадать? – Улыбаясь спросила Мэри – хочу в будущем гулять по этому мосту со своим супругом Чарльзом. Да будет так!

9

Речь о полотне «Свобода на баррикадах», художник Эжен Делакруа. Примечание автора