Преподша в неволе

- Так! Я уже начинаю выходит из себя. Быстро и по делу – зарычал я.

Яэль сразу же притихла, а врач ухмыльнулась.

- Елена Алексеевна, Вы сами объясните ситуацию, или это сделать мне?

Козочка поджала губы и отрицательно покачала головой. Врач поднялась из-за стола и направилась к двери.

 - Ну что же, тогда я все-таки оставлю вас наедине. И да, моя рекомендация на ближайшие пару недель – половой покой.

Мы наконец остаемся одни. Уже начинаю нервничать я. Твою мать! Я же не мог чем-то заразить мою девочку, потому что чист. А если я перестарался с нагрузками? А что, если травмировал, ну, там. Мозг сразу же начинает фонтанировать множеством идей, где одна хуже другой. Я вскакиваю на ноги, и начинаю метаться из стороны в сторону.

 - Сядь, - бурчит моя недовольная Яэль. – Из-за тебя в глазах рябит, и голова кружится.

Смотрю на нее, а сердце готово остановиться прямо сейчас. Подхожу ближе, и опускаюсь на колени.

 - Маленькая моя. Прошу, не мучай. Объясни, что происходит.

 - Нет уж, ты будешь мучиться вместе со мной. И ближайшие полгода, и потом еще много-много лет после.

У меня сейчас точно лопнет мозг. Ну вот о чем она говорит? Я же люблю ее, и это навсегда.

 - Козочка, я все еще не понимаю.

 - Это потому, что думать следует верхней головой! – снова психует Яэль.

 - Елена, я очень сильно тебя люблю. Но сейчас, если ты толком мне все не объяснишь, я, как минимум, тебя покусаю.

 - Вот именно! Ты все к одному только и сводишь! И вообще, половой покой, понял? - Показывает язык и отворачивается.

Так. Это лечится только одним способом. Захватываю в плен правую ножку, скидываю балетку на пол, и начинаю разминать стопу. Обожаю посасывать эти аккуратные пальчики, и не могу отказать себе в таком удовольствии и в этот раз. Раньше Лена комплексовала из-за того, что мне нравится в ней абсолютно все, особенно ножки, такая чувствительная зона моей отзывчивой девочки. Я только взял в рот большой пальчик, а Яэль уже учащенно дышит, когда дохожу до мизинчика, чувствую ее дрожь от нетерпения, желания. Так. Половой покой. Хм. Я так понимаю, это касается меня, но не относится к ней. Поэтому мои руки скользят под юбку вверх, где на пути их ждет преграда в качестве трусиков, а губы и язык ласкают пальчики левой ножки. И вот, когда трусики оказываются у меня в кармане, я могу беспрепятственно ощутить весь её голод своим языком. Не проходит, наверное, и пары минут, как моя незамысловатая ласка заставляет Лену выкрикнуть мое имя, и, наконец, расслабиться.

Я бы, конечно, мог сказать, что профи в интимных делах, но только в последнее время козочка стала очень чувствительной во всех местах. Поэтому я продолжаю поглаживать ножки, целую внутреннюю поверхность бедра, рисую узоры на ее коже своим носом и языком.

 - Пожалуйста, хватит. Нам еще домой ехать. – едва слышно шепчет Лена.

 - Так ты передумала меня бросать? – с усмешкой спрашиваю.

 - Да я и не планировала. Куда уж я теперь от тебя денусь?

 - Т.е. ты планировала от меня куда-то деться, а теперь возникли обстоятельства? – черт, не нравится мне такой разговор.

 - Не передергивай, - небрежно бросает козочка, а затем, едва слышно добавляет, - Димочка, я беременна.

Замираю, пока мозг переваривает услышанное. Так, все ее недомогания, сбои, сонливость, чувствительность… Ну конечно же! Я же сразу сказал, а она «не может быть».

«И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть», сразу всплывает в голове.

 - Я стану отцом! – кричу на весь, должно быть, этаж, и подхватываю свою девочку на руки. – Маленькая моя, я так рад, ты делаешь меня счастливой!

 - А вот обо мне ты вообще не подумал, - снова надула губы Яэль.

 - Погоди, ты же мне сама говорила, еще в апреле, что хочешь ребенка. Или врала?

 - Нет, не врала. И я говорила про РЕ-БЕН-КА!

 - Так это же здорово! Папка, я буду папкой! – по-мальчишески улыбаюсь, и кружу свою девочку на руках.

 - Угу, - бурчит в ответ, - многодетным.

Не сразу сопоставляю слова «папка» и «многодетный». Это значит…

 - У нас будет двойня?

 - Я ненавижу тебя, Демон. У нас будет тройня!

Послесловие от Преподши

Я мирный, даже не так, я очень миролюбивый человек, но Демон меня довел до бешенства, вызвав желание убивать.

В тот момент, когда щелкнул замок, а следом хлопнула входная дверь, моё сердце практически остановилось. Я совсем не дура, хоть временами и блондинка, но я прекрасно понимала, служба, есть служба. Только ведь мой любимый приходил прощаться. Это улавливалось в каждом движении и каждой фразе. Изначально Демон пришел просить прощения, но словно не хотел, чтобы я простила, будто бы, ему так легче будет уйти, а потом все никак насытиться не мог. Я немного слукавила про таблетки, не соврав про детей, а Дима шептал, что я буду жалеть обо всем этом, а еще признавался в любви. Такой мучительно медленный танец, очень сладостный, но с горьким послевкусием.

Я понимала, что он все равно уйдет. Я чувствовала. Плохой я была бы женщиной, если бы не испробовала все методы, чтобы его удержать. Но нет, Дима не ушел. Он сбежал! Запер меня и сбежал! Трус, сволочь, скотина!

Неожиданным оказалось другое, выпустили из душа меня минут через 15, Демон, с новым шикарным букетом, тетя Оля и Бай. Серьезно? Он еще и группу поддержки притащил. Начал лепетать про сюрприз, извиняться за свое поведение, ползал на коленях и предлагал свою руку и сердце. Кольцо красивое, да и люблю я этого гада, но я обиделась.

Наверное, Дима думал, что я накинусь на него с кулаками, или радостно повисну на шее, но я выбрала путь игнорирования. Бросила ему две связки ключей и молча выставила из квартиры. Что Антон, что соседка, оба вливали мне в уши, какой Димочка хороший мальчик, и что Демон прекрасный боевой товарищ. Да я и сама знаю об этом, но я ведь обиделась.

Димочка меня обхаживал две недели, можно сказать, жил прям у двери. Забавно было. В академию ехал следом за мной, к свекрам сопровождал на расстоянии. Даже осунулся немного. Ничего, ему даже на пользу. Отъел себе тело, понимаешь ли, а с меня все шмотки падают, булавками цепляю юбки к трусам. Один раз так чуть без белья не осталась. Довел, гад, есть не могу, зная, что он один, там, в подъезде… Но я же обиделась!

Нас примерил случай, а если точнее, мой цикл, а если еще точнее, гормоны. Даже стыдно немного за то, как я накинулась на своего Демона, когда увидела его в мокрой водолазке, которая словно вторая кожа облепила каждый сантиметр идеального торса, с влажными волосами, как капельки воды, словно слезы, стекали по его мужественному, снова небритому лицу, на промокшие брюки я даже смотреть не стала. И букет мокрых мелких розочек нежно-сиреневого цвета. Когда раздался звонок в дверь в то воскресное утро, я знала, что Дима принес новый букет цветов, и, наверняка, еще вкусняшки. Потому что он будто по графику вместе с цветами приносит игрушку, на следующий день что-то из украшений, а потом вкусняшки, и опять по кругу. Да, за окном стоял дождь стеной, но ведь существует доставка, я ведь не думала, что он сам… Благо, Галочка еще была у свекров! Что я творила, господи! Хотелось сказать, мамочки, но тема родственничков для меня табу. Земченко добился запрета на приближение ко мне за угрозы и вымогательство. На этом все. Я сирота. Хотя нет, теть Оля мне как мама, да и присутствуют в моей жизни сильные мира сего, такие как Аркашин, да Емеля, можно сказать, отец и старший брат.