Страница 5 из 13
– Прости, что сделал тебе больно.
Я говорил о том дне, когда Марьяна познакомилась с Карин в «Астории», но она подумала, что я опять про сегодня.
– Ты не сделал, – зачем-то продолжала оправдывать мое скотство Мари.
Я снял с нее пиджак и аккуратно потянул вверх рукава блузки. На коже чуть выше запястий уже проступили пятна кровоподтеков.
Она охнула, увидев, что я наделал, но все равно упрямо отрицала насилие.
– Мне было почти приятно, Марк. Ты же знаешь. Это… Это… – Мари не могла подобрать слов и просто сказала:
– Это мы.
Я хмыкнул. Да, пожалуй, это были именно мы. Я и она. Мы не умели быть сдержанными и мягкими. Я дурел рядом с ней, она позволяла мне быть безумным, принимала мою страсть к разрушительному созиданию. Наше удовольствие рождалось из хаоса. Марьяна любила взрывы, а я любил крушить. И слишком долго сдерживал эту энергию.
Нам нельзя быть вдали друг от друга так долго. Или нельзя быть рядом вовсе.
Эгоистично-похуистичная часть меня хотела вернуть Марьяну, забрать себе или войти в ее счастливую семью, стать третьим. Но имел ли я право на это?
Нет.
Я отказался от нее, посчитал, что она наскучит мне, как и все. Мне казалось, что Мари будет лучше с Аланом, без пикантных отношений втроем. Наверно, ей и было. Она казалась счастливой, Ал тоже. Мы больше не обсуждали нашу интимную жизнь, не вспоминали ту ночь втроем.
Марьяне и Алану точно было некогда думать об этом. Ребенок и работа. Это я валял дурака и сходил с ума от желания снова обладать Мари.
Лучшее, что я сейчас мог сделать, – это вернуть все на места. Марьяну – в семью, а себя… Пожалуй, себя мне нужно было вернуть в Швецию. Я еще не придумал, как. Это дело времени и смекалки. Пока мне нужно было залатать трещину в семье дяди.
– Ты ведь все расскажешь ему, да? – спросил я Мари через несколько минут уютной тишины.
Она гладила меня по лицу и волосам, улыбалась такой счастливой улыбкой, что впору было украсть ее и увезти на край света, а не отказываться снова.
Ответ я знал, и Мари меня не разочаровала. Ее лицо озарилось светом при одной только мысли о муже.
– Расскажу, – проговорила она.
Я так гордился ее смелостью и честностью, но не желал Алану узнать правду. Немного лжи во спасение пошло бы ему на пользу.
– Оно того стоит?
– Однажды я уже скрыла от Алана правду, – Мари вздохнула. – И мы расстались. Больше я не совершу этой ошибки.
– Не боишься, что правда будет ошибкой?
– Боюсь. Но лучше так, чем снова лукавить. Я не умею притворяться с ним. Однажды Алан сказал, что я могу рассказать ему о тебе все, что угодно. Уверена, он поймет, почувствует, если я промолчу. Будет только хуже.
Я обреченно выдохнул.
– Он убьет меня, Мари. Живьём закопает. И будет прав.
– Алан поймет. Я объясню, – упрямилась она
Я сузил глаза, снова внимательно взглянул на Марьяну. Она кусала губу, явно что-то придумывая на ходу. Готов поспорить на деньги, что она возьмет на себя вину за мою вспышку похоти и гнева.
– Объяснит она, – буркнул я себе под нос.
Густая тишина наполнила кабинет. Напоминание об Алане и перспектива скорого расхлебывания заваренной каши напрягло нас обоих. Мари была права, он имел право знать правду.
И именно я должен рассказать ему.
Марьяна
Я не могла не реагировать на близость Марка. Сидя у него на коленях, снова ощущала себя глупой девчонкой, невинной и юной, но очень дерзкой. Как в ту первую ночь, когда они с Аланом лишили меня невинности. Невероятно, но именно в этот день я была счастлива. Пожалуй, единственный раз в своей жизни ощущала гармонию и безграничную радость. Забавно, что это не было связано с успехами в учебе или работой. Обычно меня возбуждало именно это, а не мужчины.
Столько всего изменилось с тех пор, но я все еще желала Марка. И Алана. Обоих вместе. Одна мысль о том, что я расскажу мужу, не пугала, а возбуждала. Алан не выносил присутствие других мужчин рядом со мной. Он был жутким собственником. На любом приеме он держал меня за руку или обнимал за талию, словно метил территорию, давал понять, что я только его. Но это никогда не касалось Марка. Он не просто принимал мои чувства к нему, но и поощрял их. Всегда.
Это похоже на извращение, но после каждого раза, когда мы говорили о Марке, был потрясающий секс. Он всегда был третьим, даже когда жил в Швеции и трахал свою Карин.
Я прикрыла глаза, чтобы не концентрироваться на ревности. Не знаю, стоит ли говорить Мраку о моих чувствах. Но сам он вряд ли захочет оставить все, как было. Я решила, что Алан поможет нам принять лучшее решение. Особенно Марку. Мы должны были обсудить это втроём. Но сначала я поговорю с мужем сама.
– Марик, уже поздно, – проговорила я, не переставая обнимать его.
– Угу, – промычал он. – Знаю. Нет сил тебя отпустить. Даже к Алу.
– Не будь таким противным единоличником.
Я мягко отстранилась. Мне тоже хотелось продлить это момент, растянуть. Но он все равно был отравлен неведением моего мужа.
Марк отпустил меня.
– Ты права, Снежок. Меня ждёт жена, а тебя – муж.
Он накинул свой пиджак на плечи, подал мой.
– Ты можешь пожить у нас, – тут же предложила я.
Марк покачал головой.
– Сомневаюсь, что Ал будет рад этому.
– Конечно, он будет.
Марк взял меня за плечи и повел к лифту. Мы спустились до парковочного уровня, дошли до моей машины. Ауди Стерна стояла рядом. Я полезла в сумку за ключами, когда Марк дернул меня за руку, развернул к себе и посмотрел в глаза.
– Еще можно все вернуть, Мари. Просто забудь все, что я сделал. Пожалуйста.
Я ушам своим не верила. Марк в своем репертуаре, конечно, но уговаривать меня врать Алану… Собственному дяде…
Кажется, в моих глазах отразился гнев и отрицание.
– Я не за себя переживаю, Снежок. У вас семья. Вы счастливы без меня. Зачем все усложнять? Я могу оставить вас в покое. Снова, блять. Ты отлично справишься с проектами одна, а я вернусь в Стокгольм.
У меня подкосились ноги, и я чуть не упала. Марк подхватил. Я охнула, схватившись за него.
– Вернуться в Стокгольм? – повторила за ним, как дурочка.
Он кивнул.
– Опять? Ты снова бросишь меня? Серьезно? – я начала повышать голос от боли.
– Нет, Мари, нет. Я не хочу. Но я могу. Ради тебя и…
– Меня и Алана? Серьёзно, Марк? Не ври, пожалуйста. Ты тогда уехал ради самого себя. И сейчас опять трусишь, потому что сам не можешь забыть. Разве это можно забыть?
Я дернула его за рубашку, заставляя наклониться. Марк не сопротивлялся, снова позволяя мне захмелеть от собственной власти. Он ответил на мой поцелуй. Он не мог отказать мне. И я изо всех сил старалась показать ему, как сильно я скучала, как сильно люблю его, как нуждаюсь в его пламенном безумии.
Марк застонал, словно признавая мою правду. Он подхватил меня под попку и усадил на капот машины. Я тут же развела ноги. Узкая юбка поднялась по бедрам, собралась складками, превратившись в мини. Марк делал вид, что не замечает легкого доступа к моим трусикам, а я уже не могла игнорировать желание прикоснуться к нему.
Дернув пуговицу на брюках, я проникла за резинку белья и обхватила его эрекцию. Марк прикусил мою нижнюю губу, но тут же пососал ее.
– Снежок, проклятье, – почти завыл он, крепко стиснул меня.
Я посчитала это разрешением продолжать и чуть сжала член, погладила большим пальцем головку, распределяя липкую влагу.
– Марьяна, господи…
Я успела сделать несколько движений рукой, прежде чем Марк выругался:
– Блять! Что за…
Он весь затрясся, кончая мне в руку. Марк никогда не отличался сдержанностью, но в этот раз он побил все свои рекорды. Я даже немного испугалась.
– Ты в порядке? – спросила я, отпустив его.
– Да какой, нахрен, порядок? – продолжал ругаться он, тяжело дыша. – Ты меня превратила в пятнадцатилетнего скорострела.
Я не могла не хихикнуть. Но тут же стало не до смеха, потому что Марк подвинул меня чуть дальше, заставляя лечь на стекло, развел мои ноги шире, склонился и стал целовать прямо через трусики. Он покусывал ткань и жаждущую плоть одновременно. Я была вся мокрая от своей смазки и его слюны. Это было так порочно и опасно. Абсолютно в стиле Марка. Я истосковалась по нему. Да и по оргазмам тоже. Меня хватило ненамного дольше. Едва Стерн отодвинул промокший шёлк в сторону и коснулся губами клитора, я начала кончать. Марк помнил, как продлить мой оргазм. Он чуть сдавил губами клитор и легонько гладил его языком.